Читаем без скачивания За три моря за зипунами. Морские походы казаков на Черном, Азовском и Каспийском морях - Арсений Рагунштейн

Первые галеры появились еще во времена античности и благополучно пережили Средние века. Итальянские города-государства вроде Венеции и Генуи уже в XIV веке стали принимать законы, регламентировавшие конструкцию галер. В соответствии с ними гребцов стали сажать в один ярус под углом к борту. На каждой скамье, в зависимости от размеров галеры, сидели два, три или более гребцов. Чтобы гребцы могли синхронно грести веслами разной длины, они балансировались с помощью утлегарей. Это так же усиливало силу гребка за счет переноса центра тяжести дальше от гребца. К XIV веку на галерах уже сидели по три гребца на каждой скамье.

Конструктивные особенности галер, в зависимости от страны, где их построили, не так сильно бросались в глаза, но они имелись. Это касалось не только декора, но и таких конструктивных особенностей, как соотношение пропорций корпуса, длины весел, парусной оснастки и числа мачт. Во всем остальном в Средиземноморье существовала общая традиция постройки галер. Исключение составляли «большие галеры» (galia grossa), предназначавшиеся для торговых или пассажирских перевозок.

К началу XV века стандартная галера имела от 16 до 20 гребных скамей на каждом борту. Постепенно их число росло и уже в XVI веке составляло 24–25 на каждый борт. Учитывая, что расстояние между скамьями составляло в среднем 1,2 метра, чем больше скамей устанавливалось, тем длиннее был корпус Стандартная венецианская галера начала XV века имела длину 38 метров, ширину 5 метров, осадку 1,2 метра и водоизмещение 140 тонн. Спустя столетие стандартная галера при той же ширине корпуса уже имела длину 41 метр и водоизмещение 200 тонн. В основном водоизмещение увеличилось за счет установки на носу и корме судна артиллерийских орудий. В XVI веке вместо трех весел у каждого из гребцов на скамье стали применять одно большое и, чтобы увеличить скорость, добавили четвертого гребца. Однако это привело к сокращению автономности галер и поставило вопрос о стоимости содержание экипажа.

Изменение конструкции галеры привело к замене вольнонаемных гребцов преступниками, рабами и военнопленными, содержание которых обходилось дешевле, но требовало наличия на борту дополнительной охраны, что увеличивало штат экипажей. Теперь на каждой скамье сидел один квалифицированный гребец, а три других лишь копировали его действия.

С появлением в XVI веке корабельной артиллерии, нагрузка на корпус значительно возросла, что не могло не сказаться как на конструкции судна, так и на скорости хода. Увеличение массы судна сокращало скорость и усиливало нагрузку на экипаж. Кроме того, пушки, установленные на носу и корме, требовали пространства, поэтому боевые платформы, которые ранее занимали абордажные команды, теперь заняли канониры. Чтобы разрешить эту дилемму, на носу, над артиллерийскими орудиями, стали делать еще одну площадку для солдат. Но это так же способствовало росту водоизмещения галер и сокращало их скорость.

Помимо галер в XVI веке турки стали строить более крупные галеасы. Это были парусно-гребные суда, способные противостоять парусным кораблям за счет установки дополнительной артиллерии. Галеасы имели, как правило, по три мачты с полным парусным вооружением. Гребцы были необходимы лишь для увеличения скорости хода в бою. Венецианские галеасы, послужившие примером для турецких аналогов, имели длину 47 метров, ширину — 8 метров, гребцы сидели на 25 скамьях с каждого борта по пять человек на каждой. Экипаж галеаса состоял из 250 солдат и 70 матросов. Однако число таких кораблей было весьма ограниченным. Так, в битве при Лепанто в христианском флоте было всего семь таких кораблей, а у турок их вообще не было.

Параллельно с галерами развивались также и малые гребные суда. Например, галиот представлял собой облегченную галеру с 16–20 скамьями для гребцов, по два гребца на каждую. Длина корпуса составляла 27 метров, ширина — 3, осадка менее двух метров. В качестве дополнительного движителя использовалась одна мачта с латинским парусом. Невысокий борт делал данный тип судна идеальным для выполнения разведывательных функций и высадки десантов, но в столкновении с более крупными галерами он был весьма уязвим. Для защиты от врага галиот имел на борту 60 солдат и несколько артиллеристов. Вооружение, как правило, состояло из одного большого орудия и нескольких вертлюжных пушек.

Еще меньшей по своим размерам была фуста, имевшая всего 10–15 рядов гребных скамей, на каждой по два гребца. Таким образом, общее количество гребцов не превышало 60 человек. Кроме того, в состав экипажа входили 30–40 солдат. Вооружение составляло небольшое оружие и несколько вертлюжных пушек. Фусты не были предназначены для участия в масштабных морских сражениях и выполняли посыльные и дозорные функции.

Самым маленьким гребным кораблем была бергантина с 10–15 веслам на борт, по одному гребцу на каждом. Экипаж состоял из 30 гребцов и 20 солдат. Крупные орудия на бергантины ставили редко, поэтому они легко могли стать добычей более крупного судна. Такое судно редко превышало в длину 16 метров и ширину 2 метра, а значит, примерно соответствовало габаритам казачьей чайки или стругу.

Галеры были весьма дорогим по стоимости содержания орудием морской войны. Они постоянно требовали пополнения команды гребцов и продовольствия. Кроме того, экипажу необходимо было платить немалое жалованье. Галера могла брать на борт провианта и воды не более чем на четверо суток. Кроме того, они были уязвимы для штормов. Поскольку в традициях Средиземноморья было не принято передвигаться по морю ночью, галерам требовались места стоянок. Все эти факторы существенно ограничивали автономность действий галер. Удаляться на длительный период времени от своих баз они не могли. Это вынуждало средиземноморские страны содержать разветвленную систему морских баз с необходимыми запасами.

Экспансия Османской империи на Балканы и в Северной Африке в XV–XVI веках создала возможность для действия не только в Восточном, но и Западном Средиземноморье, в то время как христианские государства, потеряв свои форпосты на Крите, Родосе, Кипре, были лишены такой возможности. Несколько иной была ситуация в Черном море. Здесь турецкому галерному флоту противостояли не регулярные флоты, а самоорганизованные казачьи ватаги, которые не нуждались в базах для пополнения своих запасов в глубоком тылу у противника. Это определило их относительную «неуязвимость» на море. Напротив, турки, лишившись Азова, Очакова, Аккермана или Кафы, оказались бы не способны противостоять русской экспансии и поддерживать в безопасном состоянии свои владения на побережье Черного и Азовского морей.

Турецкие галеры безраздельно господствовали на Черном море, однако в Средиземном море они столкнулись с серьезным противником. В сражении при Лепанто в 1571 году испано-венецианский флот наголову разбил считавшихся непобедимыми турок. К этому времени галеры, составлявшие ударную силу турецкого флота, достигли своего рассвета. Для тяжелых и неуклюжих парусных судов XVI века галеры были смертельно опасным противникомю Они могли, не принимая в расчет направление ветра, свободно маневрировать и выходить на абордажную атаку. Однако положение дел стало стремительно меняться в XVII веке, когда мощь и маневренность парусных кораблей существенно возросли. Даже при безветренной погоде галере стоило больших трудов сблизиться с многопушечным кораблем. Конец XVII века был периодом заката галерного флота. Их неэффективность против парусных кораблей была наглядно продемонстрирована в июне 1675 года, когда 26-пушечный фрегат «Лайон Корон» выдержал четырехчасовой бой с 11 галерами, а в июле 1684 года линейный корабль «Ле Бон» одержал победу над 35 галерами.

После Лепанто стало очевидно, что турки не смогут больше безнаказанно господствовать на Средиземноморье. Однако на Черном и Азовском морях они долгое время не имели конкурентов. Несмотря на многочисленные эскадры запорожских и донских казаков, чинивших нападения на прибрежные турецкие селения, они не могли оспорить господство на море османского флота. Немногочисленные поражения, нанесенные туркам в отдельных стычках, были скорее исключением, чем правилом. Это позволило Порте не слишком задумываться над развитием морской техники и технологии.

Тем не менее под воздействием общеевропейских тенденций галеры, как основной тип судна, были постепенно заменены галеасами. Эти трехмачтовые корабли достигали в длину 80 метров. Поскольку борт галеаса был значительно выше галеры, это позволяло разместить внутри до 24 пушек. На 52 веслах трудились до 400 гребцов, а экипаж состоял из 300 солдат. Если военных кораблей оказывалось недостаточно для проведения морских операций, турецкие власти без стеснения мобилизовали частные торговые суда, которых нагружали солдатами и припасами.

Уже к началу XVII века турецкий флот переживал период кризиса. Польский посол в Турции князь К. Збражский так описывал состояние турецкого флота в этот период времени: «На Белом море[6] уже несколько лет не могут снарядить более 56 галер. В этом году будет еще меньше, надеются снарядить 40. Не ошибусь, если скажу, что на Черном море — при самом большом преувеличении — их будет больше 20». Столь же критично он отзывался и о качестве кораблей: «Турецкие галеры плохие, оснащены скверно. Ни на одной из них, кроме галеры капудан-паши, нет даже 100 воинов, в основном 70–60, да и тех насильно завербовали, либо они отбывают повинности». Кроме того, по сведениям польского посла, галеры еще и плохо вооружены, поскольку имеют всего по 50–60 ружей, а об артиллерии он вообще не упоминает.