Читаем без скачивания Миллион и один день каникул - Евгений Велтистов

— Понял! — закричал во весь голос ученый. Открытие, к которому он готовился всю жизнь, свершилось! — Вселенная дышит!

Столбы света странно изогнулись и растворились в темноте.

Вокруг стола вновь были привычные стены.

В тот же миг разъединились и корабли. Пассажиры «Альфы» исчезли из кают-компании «Виктории». Но они были совсем недалеко — за тысячу километров, видели друг друга на экранах.

«Виктория» и «Альфа» скачком вернулись в привычное течение времени. Пути землян и тахионов разошлись.

Каждый из двух миров летел к своему будущему.

Стрелы их времени были нацелены в противоположные стороны.

Глава девятнадцатая,

В КОТОРОЙ ЛЮДИ ПОБЕЖДАЮТ

Вот она, смотрите!

Капитаны кораблей указывали пассажирам на черную дыру. Она была почти рядом, отделенная от людей лишь стеклом иллюминатора.

Мертвая звезда отчетливо видна сквозь тонкий слой светящегося газа. Для людей мертвая, а для тахионов — живая.

Идеально круглое тело вращалось быстро и незаметно для глаза. Черная, как чугун, поверхность звезды была жидкой. Казалось, тут работает какая-то адская кухня: чудовищное давление сжимало все, что захватывала сила притяжения, перемалывало, превращало в обломки атомных ядер, и звездное вещество растекалось тонкой пленкой, стремясь сжаться в точку с бесконечной плотностью… Непрерывно лилась и лилась в дыру звездная жидкость…

Непривычная тяжесть вдавила людей в кресла, но они не ощущали своего чудовищного веса, возросшего от скорости кораблей. В земных условиях при теперешнем весе каждый из них стал бы гигантом более полутора тысяч километров ростом.

Мимо, мимо Черного Карлика! Если корабль заденет крылом хотя бы частицу мертвой звезды, они не успеют сделать и вдоха, обратятся в звездную жижу.

Трудно оторвать взгляд от дыры, она величественна и прекрасна немым призывом, таинственной силой. Она обещает самое необычное путешествие в «ничто».

Но люди решили вернуться в молодую галактику Ближнего космоса, в которой есть звезда по имени Солнце и планета по имени Земля.

Корабли пронеслись над самой поверхностью умирающей звезды, рождавшей новые миры, стремительно обернулись вокруг нее, как кометы вокруг Солнца, и ушли прочь, преодолев страшное притяжение.

Люди, победившие космос, ощущали себя великанами.

Глава двадцатая,

В КОТОРОЙ ЗАВЕРШАЕТСЯ РОДИТЕЛЬСКИЙ ДЕНЬ

Земля приняла первые сигналы «Виктории» и «Альфы» из Конечного космоса. Шары Пути — навигаторы старинных кораблей — были вложены в машины; преодолевшие тысячелетия звездные корабли скачками передвигались в Ближний космос.

Земля готовилась принять космоплавателей. Из архивов извлекли старые документы. Фотографии путешественников днем и ночью мелькали перед глазами землян. Модели кораблей необычной формы парили над городами.

Наконец люди увидели на экранах тех, кто отправился три тысячи лет назад на Родительский День в космос…

Как интересно были они одеты!..

Какая старомодная обстановка на кораблях!..

Как забавно плавали по каютам вещи, посуда и незакрепленные предметы, когда корабли совершали скачки к Земле!..

Все это было похоже на фантастический фильм прошлого…

Платон Вегов, знаменитый в истории космонавтики капитан, не думал в тот момент о встречавших. Он готовил своих пассажиров к посадке на планете Земля. И планета с доброй улыбкой слушала капитана.

— У каждого человека бывает пустой день, который проходит просто так, уходит незаметно из памяти и из жизни, — говорил Вегов. — Нам всем космически повезло! Один только день — день школьных каникул, а мы будто прожили миллион ярких дней, увидели прошлое и будущее человечества и сейчас, в семнадцать пятнадцать по корабельным и земным часам, приближаемся к Земле.

Капитан указал в иллюминатор, и спутники увидели картину, которая удивила их: голубая планета в окружении трех Солнц.

«Откуда они взялись? Как жить под тремя Солнцами? Какой теперь климат? Есть ли на Земле день и ночь?» — думали путешественники.

— Что мы знали до сих пор о времени? — продолжал капитан. — Ненамного больше, чем древние философы, которые представляли время текущей рекой. Признаюсь всем: я, старый звездочет, почувствовал себя просто школьником, когда Вселенная дала нам свой звездный урок. Вы видели загадочные явления природы, о которых расскажете людям. Вы были мужественными и терпеливыми учениками Вселенной. И здесь, на Земле, будете учиться тому, чего не знаете…

Надвигалась Земля. Она открывала знакомые континенты и океаны. Все с облегчением вздохнули…

Что ждет там, внизу, на обновленной планете, куда их вынес океан Вселенной? Сумеют ли они привычно продолжать свою жизнь во времени, увеличившемся на тысячи лет?

А капитан продолжал:

— Это радость, это человеческое счастье — учиться всю жизнь. — Он обернулся к пассажирам, улыбнулся девчонке с косичками: — Вот спросите Альку. Несколько часов назад она вывела формулу счастья. И стерла одним движением руки… Алька рассудила мудро: в следующий миг счастье будет совсем, совсем другим… Легкой посадки на Земле!

Алька покраснела и радостно взглянула на экран, в глаза матери. Та улыбнулась, молча кивнула: осталось несколько минут до счастливого мига, когда они обнимут друг друга…

И землянам сразу же понравилась девочка, которая гладила дремавшую на коленях кошку и тихо напевала:

Здравствуйте, это — я!Здравствуй,Земля моя!Здравствуй, мама моя!

Пассажир по имени Мышук был, как показалось землянам, испуган. Вероятно, он впервые видел такой огромной Землю.

Мышук зажмурился, он даже не пытался отыскать в синеве океанов свой остров.

Капитан подошел к нему, положил руку на плечо.

— Мужайтесь, король, — обратился он по старой привычке к Мышуку. — Вас с нетерпением ждут потомки.

— Вы полагаете? — спросил Мышук, открывая один глаз.

— Уверен. Вы должны рассказать им то, чего они никогда не видели: о древних обычаях острова Тутика, о грызунах, которые способны были изменить путь корабля, но давно стали ископаемыми… А ведь у вас в клетке живой экспонат!..

— Я согласен! — просиял Мышук. — Я буду хранителем музея, экскурсоводом, сторожем — кем угодно!..

— Вот и хорошо.

Сирена возвестила о посадке. Корабли вошли в облака, омывшие свежим дождем потускневший металл.

Готовясь вступить в свой новый дом, каждый думал о том, что сказал капитан.

«Что мы знаем о времени? Что здесь, на Земле, прошел миллион и один день… Что мы помним о счастье, найденном Алькой… А завтра будем искать новое счастье…»

Открылся люк.

Из корабля вышел первым солнечно-рыжий человек.

Он увидел зеленую траву.

По траве навстречу ему бежала золотоволосая девушка.

Пап узнал ее: он думал в космосе о своем будущем.

Классные и внеклассные приключения необыкновенных первоклассников

Одноух и Дыркорыл

Одноух и Дыркорыл воспитывались в семье бухгалтера Нехлебова, если, конечно, одинокого бухгалтера можно назвать семьей.

Но когда их стало трое, то получилась очень дружная семья: два малыша, два верных друга, и их приемный отец.

Жили они в деревне Берники, где Нехлебов работал в двухэтажной конторе совхоза «Светлый путь». Совхоз имел большие поля, на которых росли картофель, капуста, морковь, горох и другие овощи, имел много различных машин и расторопного бухгалтера, который постоянно считал, какой в совхозе урожай, как выполняется план по заготовке овощей и сколько заработал каждый работник хозяйства «Светлый путь». Удивительная увлеченность совхозного бухгалтера всеми жизненными делами имела важное значение в воспитании его необычных детей.

Нехлебов подобрал своих питомцев осенним утром на пустынной улице. Трудно сказать, как оказались поросенок и крольчонок одни на грязной мостовой. Говорят, что на рассвете через село проезжала подвода на базар. Возможно, именно из нее на тряской дороге выпали малыши. Они дрожали от холода и повизгивали.

Бухгалтер осторожно поднял поросенка и крольчонка, завернул их в пиджак, принес домой. Он нагрел воды, выкупал подкидышей в тазу и, как смог, запеленал их в разорванную пополам простыню. Малыши мгновенно уснули.

Нехлебов оглядел два белых свертка с симпатичными мордашками. Одна громко сопела розовым пятачком. Вторая дышала ровно аккуратным черным носиком; из-под белой пеленки упрямо торчало длинное ухо.

— Что же дальше, Одноух и Дыркорыл? — сказал тревожным шепотом Нехлебов. — Чем будем питаться — вот вопрос?!

Сам-то он привык питаться бутербродами, но колбаса и сыр малышам явно не годились.