Читаем без скачивания Зимняя ночь - Салам Кадыр-заде

- Вы и теперь играете на таре?

- Нет.

- Почему же?

- Слушать некому.

Девушка поняла смысл, который заключался в этом ответе.

"Деревянная ложка" оказалась чудодейственной вещью. Завязался оживленный разговор. Да такой интересный, такой многозначительный...

Наконец, они остановились перед трехэтажным домом, обращенным фасадом к Каспию.

- Вот мы и пришли... Видите наши окна?

В голосе Джейран прозвучало сожаление.

Будь Адиль посмелее, он бы хорошо ответил девушке, например так: "К чему печалиться, Джейран? Ведь у сегодняшнего дня есть "завтра"... Но Адиль ничего не сказал. Не смог. Он грустно смотрел в блестящие глаза девушки и молчал. Как бы он хотел, чтобы эта встреча длилась бесконечно. Или, допустим, почему они не могут встретиться завтра, прямо с утра? Как ему было сказать об этом? Что сказать? А вдруг Джейран рассердится? Нет, нет, он должен во что бы то ни стало увидеть ее еще раз! На случай рассчитывать нельзя. Так они могут больше не встретиться.

Это опасение прядало Адилю смелость, и он заговорил:

- Джейран, если нас увидят вместе, вам не влетит?

- Нет, - смело ответила девушка - я от родных ничего не скрываю. Только... Мама всегда предупреждает меня: "Если с кем-нибудь хочешь подружиться, не торопись, сначала узнай хорошо человека..." - Джейран помолчала и добавила: - Мама даже говорит, что неплохо узнать, из какой семьи человек. Люди бывают разные. Сразу не распознаешь.

Сколько раз в школе Адиль стоял перед преподавателями, отвечал на самые трудные вопросы. Но никогда он не чувствовал себя так стесненно и скованно, как сегодня.

- Хорошо. Увидят нас вместе и спросят: кто этот парень? Что вы ответите?

Джейран не растерялась:

- Возможность ответить на этот вопрос я предоставлю вам. Интересно, как вы будете выкручиваться?

- Если спросит ваша мама, - Адиль усмехнулся и почесал затылок, скажу, что вы - мой товарищ по школе. А если выйдет отец, тогда...

- Тогда, мне кажется, вы спрячетесь за угол. Оба рассмеялись.

- Только хочу вас предупредить, - Джейран сделала шаг назад, словно собиралась уйти, - мою маму провести трудно. Это во-первых. А во-вторых, она хорошо знает всех моих школьных товарищей.

- Не думайте, что я такой уж трус, Джейран. Я могу прямо и открыто заявить, что мы только сегодня познакомились. А завтра вечером мы опять увидимся.

Девушка немного смутилась и опустила голову.

Адиль осмелел еще больше:

- Я правду сказал, Джейран?

- Не знаю... - еле слышно прошептала девушка.

Этого Адилю было достаточно.

Расставшись с девушкой, Адилъ не мог сразу уйти и долго расхаживал взад и вперед по тротуару. Потом опять подошел к дому и стоял у подъезда до тех пор, пока в окнах квартиры Джейран не погас свет. Только после этого он медленно, нехотя двинулся домой.

Какая это была чудесная ночь! Никогда еще луна, звезды, городские огни не казались Адилю такими прекрасными. Даже прохожие и те смотрели, на него как-то по-особенному, ласково. Улицы раздвинулись, стали шире. Все представлялось ему новым, свежим, красивым.

Он думал о Джейран, шел вместе с нею, разговаривал...

Ах, первая любовь! Первое свидание! Волшебные минуты... Кто пережил их, тот никогда не забудет этого необъяснимого чувства. Его не передашь словами. Как самое дорогое воспоминание молодости, это чистое, невинное чувство живет в сердце до конца наших дней.

Первая любовь! Первая встреча! Самое главное и значительное в жизни, в молодости уже после этого.

Кто пережил, тот знает: муки первой любви сладостны.

Можно понять Адиля.

Было около часу ночи, когда Адиль подходил к своему дому. Мысленно же он все еще был с Джейран. У ворот остановился, прислонился спиной к забору, взглянул на небо. Только сейчас он почувствовал, что сильно устал. А перед глазами стояла Джейран. В ушах звучал ее голос. "Только хочу вас предупредить, мою маму провести очень трудно. Это во-первых. А во-вторых, она хорошо знает всех моих школьных товарищей",

"Напрасно я так быстро расстался с ней, - ругал себя Адиль. - Попросил бы постоять еще минут пять. Конечно, она не отказала бы. Пять-то минут... А может, и все десять? Мы бы разговаривали, разговаривали... Ну, ничего. Что было, то прошло. Для меня это хороший урок. В следующий раз буду знать, что делать..."

Адиль закрыл глаза и замер. Шли минуты. "Вы очень хорошо играете "Канарейку"!" Адиль словно очнулся ото сна. Оправил пиджак. Глянул по сторонам: поблизости не было никого,

Не будь в доме Дилефруз, он вышел бы сейчас в галерею, распахнул окно, прижал к груди тару... Играл бы всю ночь. Джейран услышала бы его и поняла, что он играет для нее, только для нее.

Адилю не верилось, что они условились встретиться через неделю, опять в среду вечером. Он ясно помнил, Джейран сама назначила день и час. И все-таки не верил: "Нет, нет, наверно, это сон". Но ведь он хорошо слышал, как Джейран оказала: "К сожалению, Адиль, раньше среды мы не увидимся. Только в этот день мама бывает дома, и я могу выйти погулять..."

В эту минуту, мечтая о будущих встречах, Адиль был согласен, чтобы среда наступала через каждые два-три дня. Пусть дни и недели станут короче... Пусть даже сократится жизнь!

... Еще в четвертом классе Джейран подружилась с красивой девочкой, Халидой. У Халиды были темные коротко подстриженные волосы и круглые щеки, которые и летом и зимой алели, словно маки.

В классе училась еще одна Халида. Чтобы их не путать, ребята прозвали подружку Джейран "краснощекой Халидой". Тонкие короткие брови, черные раскосые глаза придавали девочке сходство с китаянкой. Когда Халида смеялась, ее и без того узкие глаза совсем исчезали за пухленькими щечками.

Подруги вместе ходили в школу, вместе гуляля, вместе готовились к экзаменам. Иногда они даже шили ceбe платья из одинаковой материи, и если, случалось, надевали их одновременно, все принимали девочек за, сестер близнецов.

На уроках Халида и Джейран любили поболтать. Поэтому их всегда рассаживали. Но при случае девочки опять садились за одну парту, и тогда начинались, шутки, смех, баловство.

После семилетки подружки не расстались, вместе поступили в художественный техникум. Своей страстью, к живописи Джейран еще в школе заразила и подругу...

Окончив техникум, Халида получила направление в сельскую школу на должность учительницы рисования. Девушка очень любила природу, поэтому уехала в район задолго до начала занятий, чтобы провести там свой летний отдых. Вот уже два месяца подружки поверяли друг другу свои "секреты" с помощью писем.

Когда, расставшись с Адилем, Джейран пришла домой, мать первым делом подала ей письмо.

- Вот читай... От краснощекой Халиды.

Джейран вскрыла конверт. Буквы - ровные, аккуратные, - сразу видно: писала художница. Халида, кай обычно, не могла удержаться от шутки. Письмо начиналось словами: "Моя славная пятнистая Джейран!" Затем шли восторженные описания деревни, школы, природы...

"До начала занятий, - писала Халида, - я решила взять работу в клубе. Местные артисты готовят новую постановку. Меня попросили сделать эскизы к декорациям. Масляные краски, которые я привезла с собой, оказались очень кстати. Вот уже несколько дней я работаю в клубе.

Дорогая Джейран, мне даже неудобно тебе писать... Здесь есть один артист, Надир, исполнитель главных ролей. Так вот он целыми днями не отходит от меня, только и говорит что о кино и театре..."

Джейран услышала за спиной шаги матери и быстро сложила письмо.

- Ну, доченька, что пишет наша краснощекая Халида? Наверно, и там продолжает проказничать?

- Она шлет тебе привет, мама...

Не желая, чтобы мать видела ее лицо, Джейран нагнулась, делая вид, будто поправляет носки.

Прочитав письмо Халиды, девушка задумалась. За столом тоже была рассеяна. Чай остыл. Домашние собирались спать. Джейран отодвинула чашку, встала, прошла к себе в комнату, зажгла лампу, села, еще раз перечла письмо подруги, подперла рукой подбородок. Щеки пылали. И тут ей почудилось, будто где-то далеко-далеко заиграли на таре. Губы девушки невольно зашептали:

Ты коварна, канарейка,

Песенкой своей согрей-ка...

Джейран потушила свет и долго думала об Адиле. Сердце ее сжималось. Казалось, в комнате не хватает воздуха. Тогда она встала, открыла дверь на балкон.

Тюлевые занавески всколыхнулись. На нее пахнуло свежестью, душистым ароматом ночи. Листочки цветов тихо зашептались. Письмо Халиды затрепетало на столе, как раненый голубь.

Джейран, словно во сне, надела халат и вышла на балкон. Прижалась грудью к холодным железным перилам, глянула вниз на то место, где они недавно стояли с Адилем. Улица была тиха и пустынна. Только вдали за перекрестком кто-то прохаживался взад и вперед. "Может, это он? - подумала девушка. - Нет, если бы это был Адиль, он бы обязательно обернулся и посмотрел сюда".

Джейран не помнила, сколько простояла на балконе. Она дрожала, как осиновый листок. Наконец, придя в себя, девушка вернулась в комнату, закрыла дверь балкона, снова зажгла свет и села за письменный стол.