Читаем без скачивания КГБ во Франции - Тьерри Вольтон

В число знакомых Альбера Игуэна входили также генерал Шевранс-Бертен – бывший член Консультативной ассамблеи в Алжире, генеральный советник департамента Уаза, и Эдуар Корнильон-Молинье – депутат от ЮНР департамента Альп-Маритим, бывший министр и заместитель председателя Совета Министров (в 1957 и 1958 годах). Этот политический деятель, ставший в конце жизни заместителем директора "Гомон", активно участвовал в поставках оружия Интернациональным бригадам во время гражданской войны в Испании. В то время он работал в принадлежавшей Коминтерну авиационной компании, одним из основных "акционеров" которой был Мишель Фентюк, он же Жан Жером. По словам бывшего высокопоставленного деятеля ФКП, Корнильон-Молинье продолжал оказывать услуги партии – "с большим энтузиазмом" – по крайней мере до 50-х годов. Наконец, когда Игуэн взял под контроль Северный консорциум, имевший интересы во многих предприятиях, он назначил своим заместителем Жозефа Лане – сенатора и бывшего государственного секретаря в кабинете Мендес-Франса (в 1954-1955 годах). Впоследствии Лане стал одним из главных вдохновителей клубов "За новый общественный контракт", созданных Эдгаром Фором.

В отличие от Жана Жерома Игуэн, по-видимому, отошел от партии в конце 50-х годов, во время десталинизации. Как представляется, он принадлежал к тому крылу международного коммунистического движения, которое к тому времени впало в немилость. Это всего лишь гипотеза. Во всяком случае, контрразведка, возможно прекратившая за ним наблюдение, не находила больше в его поведении ничего предосудительного. В 1960-1970 годах он руководил холдинговой компанией "Кофрапар" с капиталом в 25 миллионов франков, имевшей интересы в восьми самых передовых французских фирмах, в частности в "Эр ликид". Его таинственное прошлое было забыто, и Альбер Игуэн превратился в добропорядочного бизнесмена.

Эстафету принял еще один делец, на этот раз не скрывавший своих связей с ФКП, Жан Батист Думанг, колоритная личность, охотно игравшая парадоксальную роль одновременно миллиардера и коммуниста (в чем, по сути, нет ничего несовместимого). Жизненный путь Думанга слишком хорошо известен, чтобы на нем останавливаться. Напомним лишь для памяти, что, как и у Игуэна, начало его состояния было положено благодаря помощи директора Коммерческого банка Северной Европы Шарля Ильсема. Будучи специалистом по сбыту сельскохозяйственной продукции, Думанг быстро сообразил, какие выгоды можно извлечь из ее перепроизводства в странах Европейского экономического сообщества. Мысль была простой: для сбыта продукции ЕЭС вынуждено снижать цены до мирового уровня. Разница же выплачивалась европейским производителям из бюджета Сообщества. Именно на этом разрыве, называемом "возмещением убытков", Думанг и обогатился, поставляя социалистическим странам так необходимые им зерно и масло. Опять же используя общественные фонды (кредиты, гарантированные французским государством или международными организациями), в 70-х годах он начал вкладывать капитал в африканские, преимущественно "прогрессивные" страны, шаг за шагом следуя по пятам советского проникновения на Черном континенте.

Благодаря разрядке между Востоком и Западом, кульминационной точкой которой явилось подписание в 1975 году хельсинкских соглашений, Думанг, проталкивая "советское лобби" во Франции, стал привилегированным посредником в диалоге между СССР и Западом. Для Москвы его политическая роль при правительстве была столь же важной, как и деловые операции, которые он мог обделывать для себя, для ФКП или для Советского Союза.

Валери Жискар д'Эстен, приверженец теории "орудия мира", согласно которой конвергенции интересов Востока и Запада можно добиться посредством торговли, был очень восприимчив к идеям "красного миллиардера". Эдгар Фор, опытный политический волк, ввел его в круг советников президента. Эти два человека познакомились (и прониклись взаимным уважением), когда Фор с 1966 по 1968 год был министром сельского хозяйства в правительстве генерала де Голля. Фор представил Думанга Жану Франсуа-Понсе, когда тот был ответственным секретарем в Елисейском дворце. Благодаря этому "красный миллиардер" подружился с помощником ответственного секретаря Франсуа Польжем де Комбре, с серым кардиналом президента по вопросам Африки Рене Журниакоми, что особенно важно, с другом и министром в правительстве Валери Жискар д'Эстена Мишелем Понятовским.

"Первый контакт Думанга с семьей Понятовского относится к 1977 году, – отмечает Жак Ламаль в своей биографии бизнесмена. – В конце октября Жан Батист, которому принадлежало 95% акций общества "Жак Этерель" со времени его основания, решил продать 45% из них Бенуа Бертероту и Александру Понятовскому – племяннику бывшего министра внутренних дел" (Jacques Lamalle. Le milliardaire rouge. Lattes, 1980).

Став послом по особым поручениям (и влиятельным советником) президента, Мишель Понятовский несколько раз встречался с Жаном Батистом Думангом, в частности для подготовки визита Валери Жискар д'Эстэна в СССР в апреле 1979 года. Визита, после которого в его адрес было высказано немало упреков за то, что он возложил цветы у мавзолея Ленина.

Влияние Думанга на правительство стало особенно явным после советского вторжения в Афганистан. Именно при его посредничестве была организована знаменитая встреча в верхах Брежнева и Жискара в Варшаве. 19 мая 1980 года "красный миллиардер" любезно предоставил в распоряжение Мишеля Понятовского свой личный самолет, чтобы тот смог отправиться в польскую столицу для подготовки встречи. Стоит вспомнить, что эта встреча в верхах кандидата в президенты Жискара послужила поводом для насмешек со стороны его противника Франсуа Миттерана во время предвыборной кампании 1981 года ("младший телеграфист из Варшавы").

Жан Батист Думанг не только бизнесмен в рядах международного коммунистического движения, но и проводник его влияния. По сравнению с тем, чем занимался Жан Жером до начала 70-х годов, его дела в меньшей степени скрыты от посторонних глаз. Однако они столь же важны для СССР. Убежденный в том, что "коммунизм – будущее человечества", он трудился, не жалея усилий, дабы ускорить его наступление.

Возвращение "рабкоров"

"Службами по охране территории раскрыто еще одно дело о шпионаже. Майор, принятый на службу в армию как бывший франтирер-партизан, член коммунистической партии и акционер журнала "Франс д'абор", признался в том, что передал военному атташе иностранного государства многочисленные документы, которые ему удалось собрать, работая в министерствах вооружений и национальной обороны".

Это коммюнике опубликовано министерством внутренних дел 28 февраля 1949 года. На него немедленно откликнулась "Юманите": "Никто не примет всерьез провокацию Жюля Мока (министр внутренних дел), имеющего привычку называть "документами, затрагивающими национальную оборону", то, что просто-напросто относится к борьбе против развязывания войны.

Заявлением протеста трудно было скрыть замешательство партии. Ведь разразившееся дело сильно ее компрометировало.

За три дня до этого, 25 февраля, УОТ арестовало при выходе с национализированного авиационного завода в Бийанкуре репортера журнала "Регар" – иллюстрированного коммунистического еженедельника. У него в портфеле полицейские обнаружили производственную документацию и технические данные на некоторые виды военно-воздушной продукции. "Я собираю материал для работы", – пытался оправдаться журналист. На следующий день был отдан приказ об обысках: в редакции журнала "Регар", в издательстве "Эдисьон сосьяль" (принадлежавшем компартии), в парижском отделении профсоюзного объединения ВКТ и в редакции журнала "Франс д'абор" – органе ветеранов ФТП. Всего в ходе самой большой после войны облавы УОТ против коммунистов было задержано 26 человек.

Предпринятое правительством наступление происходило при довольно необычных политических обстоятельствах. За неделю до этого на пленуме Центрального Комитета партии Морис Торез произнес слова, вызвавшие возмущение в политических кругах. "Если наш народ будет против воли втянут в антисоветскую войну, – заявил генеральный секретарь, – и если в этих условиях Советская Армия, защищая дело социализма, будет вынуждена преследовать агрессора на нашей территории, смогут ли трудящиеся, народ Франции повести себя по отношению к Советской Армии иначе, чем трудящиеся, народы Польши, Румынии, Югославии?.."

Таким образом, Торез призвал французов к коллаборационизму с Советским Союзом в случае войны. Генеральный секретарь, кроме того, потребовал от активистов партии вскрывать повсюду, где это можно, факты подготовки империалистической войны.

При обыске в еженедельнике "Регар" были обнаружены материалы по вооружениям. В журнале "Франс д'абор" полиция нашла письма офицеров, готовых передать в редакцию сведения военного характера, кроме того, уставы внутренней службы армии и учебники по тактике для авиадесантных войск. Хотя эти документы и не были по сути своей секретными, они тем не менее могли представлять большой интерес для СССР.