Читаем без скачивания Царствие Хаоса (сборник) - Сборник

Люси разрыдалась, слезы, копившиеся весь этот ужасный день, прорвали плотину и горячими ручейками потекли по щекам. Джек хотел встать, но Виктор велел ему оставаться на месте.

Жилистые сильные руки Мэдди Грейс обхватили ее, увлекли в гостиную, мягко толкнули на диван. Кто-то протянул ей чистую рубашку, втиснул в ладони чашку с мятным чаем, вытер слезы носовым платком, но они все равно текли.

Наконец слезы высохли, и Люси, всхлипывая, уснула, ощущая во рту вкус мяты.

– Скоро стемнеет. Давай дождемся утра, – сказал Джек.

– Пусть стемнеет, мне все равно. Я еду домой, Джек. Я больше не могу ждать. Виктор сказал, что джип на ходу, он заменил колесо и вставил стекло. Я еду домой.

Люси вытерла ладони об чужую рубашку. Она проспала чуть больше часа. Каждая рана и порез твердили, что Джек прав, ей нужно отдохнуть и выспаться.

Но это место не было домом.

– Подождет твой отец еще денек, – настаивал Джек, пытаясь привстать на раскладном диване. Люси видела, что, несмотря на морфин, который ему дал Виктор, Джеку очень больно.

– А если нет? – выпалила Люси. – Я наговорила ей ужасных вещей, Джек. Сказала, что хотела бы иметь мать, которая понимала бы меня, мать, похожую на матерей моих подруг. Я должна ехать. Я не переживу, если эти слова окажутся последними.

– Но если она жива…

– Нет. – Это слово далось Люси с трудом, но в глубине души она знала правду. – Я чувствую, ее больше нет.

Как и Хейди. И огромного множества людей. Даже радио замолчало, и семейство Мэдди Грейс было отрезано от новостей.

– Ладно, тогда я иду с тобой. – Джек попытался опустить ноги и вскрикнул от боли, задев искалеченную руку.

– Нет. Отсюда до фермы всего час пути. Оставайся, Мэдди Грейс не против. Они отвезут тебя на ферму, когда тебе станет лучше, или я вернусь за тобой через пару дней. Я скажу им, куда ехать. – Люси наклонилась и поцеловала горячий лоб Джека. Его трясло, надо будет сказать Виктору, что у Джека лихорадка.

– Я люблю тебя, Люси, – сказал Джек.

– Давно бы так. А я ради тебя отстрелила яйца одному негодяю.

Чтобы не расплакаться, Люси улыбнулась сквозь слезы. Они видятся не в последний раз, но что бы ни случилось, она не оставит его со словами гнева на устах.

– Я тоже люблю тебя, чертов солдафон.

Дорога представляла собой месиво веток и сучьев, но Люси переключилась на полный привод. И уже в полной темноте фары уткнулись в желтые отражатели на почтовом ящике в конце аллеи, просиявшие, словно маяки в тумане.

Люси остановилась рядом с домом, высматривая свет в окнах. Скрипнула дверь. Спотыкаясь, она бросилась по вверх ступеням и заморгала, ослепленная теплым светом фонарика.

– Папа?

– Люсита! Люси! – Отец уронил фонарик. Люси зарылась носом в мягкую фланель его рубашки, вдыхая родной запах ванильного трубочного табака, лошадей, мяты.

– Наконец-то я дома, папа. – Люси рассмеялась, уткнувшись лицом ему в грудь.

– Да, да, наконец-то ты дома.

Метеорит, который упал неподалеку от Дерби, оказался самым близким к Лоло, штат Монтана. Атмосферная дымка – как говорили по радио, когда оно работало, – не рассеивалась. Их ждала ядерная зима. Никто не знал, сколько она продлится. Возможно, несколько лет. Никто не знал, сколько людей погибло. Прибрежные зоны затопило цунами. Говорили, что Майями, на который упал крупный фрагмент Луны, больше не существует. Сильнее всего пострадали экваториальные зоны, но Люси не жалела, что сбежала из Калифорнии.

Три месяца спустя наступила настоящая зима. Джек появился спустя неделю в компании Мэдди Грейс, Виктора и ящика солений. Его рука не зажила даже спустя несколько месяцев, но он разрабатывал пальцы и делал упражнения, которым научил его Виктор. Джек с отцом быстро нашли общий язык, и про себя Люси немного ревновала его к отцу, впрочем, им все равно предстояло какое-то время жить вместе, поэтому она не роптала.

Виктор сказал, что они похоронили Хейди рядом с красивым кизиловым кустом, уцелевшим после ударной волны. Никто не знал, как сообщить о смерти Хейди ее семье в Чикаго. Люси поклялась, что найдет ее мать и сестру и расскажет, как умерла и где похоронена Хейди.

Ей было слишком хорошо известно, как тяготит незаконченное дело.

О матери они с отцом не говорили. После первой ночи, когда Люси спросила, а отец ответил утвердительно, они больше не возвращались к этому разговору.

Три месяца пролетели, словно три минуты.

Люси стояла на крыльце, засунув руки в карманы пальто и глядя в затянутое дымкой небо. Метеоритные дожди кончились, по крайней мере, в этой части неба, но звезд не было. Как и Солнца – лишь узкая светлая полоска на небе ближе к вечеру. У них остались генератор и колодец, но приходилось экономить. Из Мизулы прибыла Национальная гвардия, чтобы расчищать дороги, попутно снабжая местное население горючим и новостями. Других вестей из внешнего мира до них не доходило. Ничего нового о маме и судьбе лунной экспедиции. Словно их никогда не существовало.

Скрип гравия рассеял ее задумчивость. Черный военный «хаммер» подъехал к крыльцу.

– Папа! – крикнула Люси.

Джек был в амбаре, но отец возился с печью, готовя фирменный чили, считавшийся любимым семейным блюдом.

Он вышел на крыльцо, сжимая в руке ружье. Отец сильно сдал за последнее время: волосы поседели, вокруг глаз и рта залегли морщины, которых раньше не было. Однако рост, осанка и чувство собственного достоинства остались при нем.

Из джипа вышли двое военных.

– Пол Гудвин? – обратился один из них к отцу.

– Я, – ответил отец, аккуратно прислонил ружье к стене и шагнул вперед.

С помощью еще одного солдата из машины выбралась худенькая и очень миловидная женщина. Огромный живот выпирал из-под темно-синей форменной юбки. Она посмотрела на отца, затем на Люси и двинулась к ним навстречу, сжимая в руке сумочку.

– Меня зовут Шеннон, – произнесла она с легким английским акцентом. – Я служила вместе с Нетой.

– Нет! – вскрикнул отец, прижав кулак ко рту. Люси нашла его руку и прильнула к его груди.

Одно дело – чувствовать, что мамы больше нет, другое – услышать, как чужая женщина говорит о ней в прошедшем времени.

– Здесь? – Люси показала на сумочку. Они принесли ее прах? Ее кремировали?

– Что? Нет, – ответила Шеннон. – Это запись, она записала сообщение. Мы вернулись не все, всем не хватило места.

Мужчина позади Шеннон предостерегающе кашлянул.

– Хватит, Вентворт, это семья Неты! Они должны знать правду. – Шеннон обернулась к Люси и ее отцу. – Ваша мама осталась, чтобы я могла вернуться… Она знала, что я беременна.

– Узнаю Нету, – произнес отец. Его глаза покраснели от слез, но он выдавил улыбку. – Господи, это так на нее похоже.

– А вот ее последняя запись. У вас есть электричество? Перед отъездом мы его зарядили, но можем оставить вам аккумулятор. – Она подошла к крыльцу и протянула Люси сумку.

– У нас есть электричество, – ответила Люси, спускаясь со ступеней и беря сумку, вероятно, с маленьким ноутбуком внутри. – Значит, ее больше нет, – прошептала она, обращаясь к Шеннон.

– Мне очень жаль, милая, – ответила та, еле сдерживая слезы.

Люси кивнула и сжала губы.

– Спасибо.

– Простите, что не приглашаем вас зайти, – сказал отец, когда Люси поднялась по ступеням.

– Я понимаю, – промолвила Шеннон.

Люси прижалась к отцу, глядя, как Шеннон с сопровождающими забирается в машину и джип, развернувшись, исчезает в облаке пыли.

Вдвоем они просмотрели запись на портативном военном плеере, молчаливо согласившись не звать Джека. Люси любила его, но это касалось только их двоих.

На экране мама выглядела собранной и одновременно очень беззащитной. Усталое лицо, морщинки, свет в глазах, слова, полные любви. И ни сожалений, ни упреков.

Она даже называла ее придуманным именем, Люси.

В последний момент, когда слезы против воли хлынули из глаз, мама прошептала в камеру: «Люби ее, Пол. Отдай ей всю любовь, которую я не смогу ей отдать. И не печалься обо мне. Я хочу, чтобы вы жили долго и счастливо».

Люси, рыдая, выскочила на крыльцо. Отец вышел за ней, его большие сильные руки обняли Люси.

– Как же я на нее злилась! – всхлипнула она, выдыхая морозный пар. – Но я не хотела ее обижать! Никогда не хотела!

– Она знала, Люси. – Отец прижался губами к ее волосам и стал тихонько раскачиваться.

– Но я не могу сказать ей об этом! Ее больше нет.

– Ничего подобного. Твоя мама здесь.

Уверенность, с которой отец это произнес, потрясла Люси. Она отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза.

– Разве звезды исчезли? – отец показал на небо.

– Звезды? Нет, но мы больше их не видим.

– Правильно, Лусита. Но они здесь, как и твоя мать. Мы их не видим, но они согревают нас своим светом.

Они еще долго стояли на крыльце, пока не раздались шаги Джека.

– Вы заходите внутрь? – удивленно спросил он.