Читаем без скачивания "Вексель Судьбы" (книга первая) - Юрий Шушкевич

-- Ты -- королева! Ты ещё даже не понимаешь, что ты натворила! Это полный фурор!

К Штурману пробился Петрович и почему-то взволнованно спросил о Президенте.

-- Президент? А что Президент? Уехал? Да нет же, никуда он не уезжал и даже никуда из ложи не уходил, это кто-то обознался. Понравилось? Конечно, понравилось. Хлопал со всеми.

Затем к Марии подошёл какой-то незнакомый человек и, вручая очередной букет, сообщил, что по его мнению в финале она уверенно взяла ноту "ре" четвертой октавы. "Поздравляю вас, вы -- вторая Мадо Робен! Готов лично рассмотреть любые ваши предложения!" -- сказал незнакомец, целуя ей руку. Чуть позже Штурман пояснил, что незнакомец -- музыкальный директор оперного театра, только что получившего колоссальный государственный грант на множество новых постановок.

В течение нескольких следующих минут пальцы Марии уже сжимали не менее двух десятков визитных карточек, пестревших именами всевозможных продюсеров, режиссёров и арт-директоров.

Зачем-то принесли шампанское. Мария одним глотком пригубила ледяную влагу вина, но затем отставила бокал и искренне попросила собравшихся остановить чествования. "Милые друзья, спасибо вам. Там продолжается концерт для ветеранов, и давайте сегодня будем чествовать именно их!"

Понемногу страсти, продолжавшие кипеть за сценой около получаса, улеглись, да и концерт вскоре начал подходить к завершению. В финале программы все выступавшие в нём артисты вместе выходили на поклон к публике и было заметно, что значительная часть симпатий снова достаётся Марии. Борису, наблюдавшему за этим из-за кулисы, показалось, что особое внимание зрителей его сестре уже начало вызывать у коллег по сцене ревнивое раздражение -- отлично скрываемое за сияющими улыбками, однако принципиальное и стойкое. "Что ж, такова жизнь, -- с довольной ухмылкой заключил Борис, -- но в то же время жизнь и продолжается!".

Теперь надо было думать о том, как достойно со всеми распрощаться и покинуть концертный комплекс, не ввязываясь в неизбежные после подобного рода мероприятий пьянки и кутежи. Он хорошо понимал, что не будучи "закреплённым" во множестве повторов сегодняшний сногсшибательный успех его сестры во многом виртуален, и совсем скоро сделанные ей фантастические предложения, вроде обещаний партии в Метрополитен или контракта с Ла-Скала, скорее всего окажутся светским трёпом и начнут рассыпаться в прах.

Однако уйти незаметно оказалось делом непростым -- Марию уже поджидали несколько репортёров с телекамерами. Затем в гримёрную вошёл человек в скромном деловом костюме и что-то негромко произнёс -- репортёры словно по команде испарились, а две пожилые служительницы внесли роскошную корзину цветов. Оказалось, это был подарок Марии от самого Президента.

Так медленно и постепенно, на каждом шагу удовлетворяя интерес многочисленных новоявленных почитателей, раздавая автографы и короткие интервью, Мария в сопровождении Алексея, Бориса и продюсера Штурмана продвигалась к выходу. Петрович шёл впереди процессии, вежливо расчищая дорогу.

Когда все вышли из служебного подъезда на улицу, то увидели, как охранники пытаются удержать за ограждением широкоплечего мужчину в блестящей мотоциклетной куртке. Мужчина намеревался пробиться к процессии, наваливаясь тяжестью своего квадратного тела на двух охранников одновременно. В то же время, по-видимому в желании избежать неприличной перебранки, он держал рот на замке и сосредоточенно сипел.

-- Пустите его, -- внезапно крикнула Мария охранникам, -- это же Влад!

"Вот те на, да ведь это же Утюг! -- резануло Бориса внезапное озарение. -- Тварь, качок, бандюга! Какого хрена сюда приперся? Машу назад захотел, гад? Про триста тыщ нарисованные вспомнил? Клянусь, на этот раз не выйдет, не петь ей больше в твоих паршивых кабаках! Воспользуюсь по максимуму вниманием Президента -- завтра же пойду в прокуратуру, напишу на Лубянку -- сделаю всё, чтоб тебе яйца отрезали, чтобы до конца своих дней ты забыл к Машке дорогу!.."

Однако вопреки предположениям Бориса, предприниматель и по слухам средней руки криминальный авторитет Влад Устюгов оказался миролюбив, любезен и даже в меру галантен. Он извлек из-под широкой полы мотоциклетной куртки букет светло-лиловых орхидей, которые, несмотря на потасовку с охранниками, оказались нисколько не помятыми.

-- Машенька, прими мои самые искренние поздравления! Я был в зале и плакал от восторга, когда ты пела! -- подбирая слова, произнёс Утюг, улыбаясь.

-- Спасибо, Влад, -- спокойно ответила Мария. -- Ты уж извини, что я от тебя уехала, не предупредив. Ты же сам видишь: то, что ты хотел от меня -- не моё!

-- Не твоё, королева, не твоё! Ты -- на другой орбите. Я просто рад, что когда-то был с тобою знаком. Может, внукам своим буду рассказывать!

И с этими словами он вновь запустил огромную ладонь под куртку и извлёк оттуда увесистый конверт, перетянутый для верности скотчем.

-- Возьми, это тебе!

-- Что это?

-- Твой паспорт, у меня забытый, и деньги... Ты же когда-то выступала и забыла их взять!

Мария порадовалась возвращению паспорта, однако совершенно не собиралась брать конверт с деньгами. В объяснении последнего она спокойно и совершенно не опасаясь, что её слова могут быть услышаны посторонними людьми, напомнила Устюгову, что небезызвестный Зайцев в своё время "развёл её на умопомрачительную сумму", и потому она прежде всего желала бы этот фиктивный долг закрыть.

-- Насчёт Зайцева ты даже не волнуйся, королева. Этот баклан больше не пикнет. Он тебя на понт хотел взять, ты ему ничего не должна!

-- Разве?

-- Ни копейки не должна, ноль. Даже не сомневайся.

-- Спасибо, Влад. Но вот этого, -- и она указала на конверт, -- мне тоже не надо.

-- Возьми, королева, они же твои! Ты уж прости, что я раньше не смог заплатить.

Мария намеревалась снова возразить, однако в разговор вмешался Петрович:

-- Возьми, это же твои заработанные деньги. Так ведь, Владик?

-- Всё так!

-- Ну вот и всё, забирай их преспокойно, -- заключил Петрович и, видя продолжающиеся колебания, сам принял конверт. -- Сердечное всем спасибо! Всем спасибо, доброй ночи! Дайте-ка дорогу!

На служебной автостоянке, куда посторонних не пропускали, им наконец-то удалось пообщаться в узком кругу.

-- Интересно, -- сразу же спросила всех Мария, -- откуда Утюг-то здесь взялся? Неужели он посещает подобные мероприятия?

Воцарилась недоумённая тишина, в результате чего Петровичу пришлось сделать неожиданное признание.

-- Я об этом позаботился.

-- Зачем? -- удивлённо спросила Мария.

-- Чтобы раз и навсегда закрыть твои взаимоотношения с уголовниками, -- ответил тот.

-- Но каким образом?