Читаем без скачивания Гавань Семи Ветров - Дмитрий Воронин

И снова вспоминалась девушка — молодая, красивая… с ней что-то было связано, что-то важное, только он никак не мог вспомнить, что именно. Как ее звали? Жаров напрягся, стараясь ухватить за хвост ускользающее воспоминание. Слово, странное, непривычное, так и вертелось на языке. С некоторым усилием он все же ухватил его… Таяна. Красивое имя.

Вдруг странные образы сделались четче… Вырубленный в скалах храм, две каменные статуи у входа… Величественные, вызывающие трепет фигуры… и вдруг все изменилось. Храм остался на месте, да и статуи, в общем, тоже — только теперь они выглядели незаконченными, и на них и вокруг них копошились люди, что-то делая. Странные, почти голые люди, каждый из которых носил тонкое серебряное ожерелье.

А потом храм плавно превратился в порядком искалеченное здание из толстых бетонных панелей, из-за которого медленно выползала куполообразная махина «Бегемота», на его башне сидел монстр в одежде из шкур и целился прямо в лоб Жарову из массивного допотопного арбалета.

Денис почувствовал укол в шею. Умная автоматика бронекостюма решила, что человек, отданный на ее попечение, остро нуждается в дозе какого-то лекарства. По телу разлилась слабость, мысли стали путаться, и Жаров потерял сознание.

Очнувшись, он обнаружил, что бронекостюм с него уже сняли и что лежит он на вполне чистой простыне, на обычной койке. И потолок над ним вполне обычный — металлический, как и положено на уважающем себя эсминце флота. Жаров потянулся и тут же коротко выругался, увидев несколько круглых черных датчиков, приклеенных к рукам и груди. Первым желанием было поснимать всю эту ерунду, но, по зрелом размышлении, он все же передумал. Ссориться с медиками и получать фитиль за нарушение режима не стоило.

Видимо, датчики сообщили заинтересованным лицам, что он пришел в себя. Дверь отъехала в сторону, и на пороге появилась затянутая в серую униформу медслужбы фигура. Фигура, имеющая две весьма вызывающие выпуклости, смотреть на которые было исключительно приятно. Девушка — на вид ей было лет двадцать от силы — тряхнула копной золотых волос.

— Привет, Денис… как самочувствие?

Он пожал плечами:

— Нормально.

Девушка казалась очень знакомой, но он, хоть убей, никак не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах видел ее. И еще… ее лицо очень напоминало ему другой образ, тот, из сна… только на той девушке обычно был кожаный камзол, какой носили, наверное, лет пятьсот назад… или даже тысячу. И еще иногда на ней было платье… а вот таких комбинезонов она никогда не носила.

— Ты смотришь на меня словно призрак увидал…

— Мы знакомы? — с некоторым усилием выговорил он. Такой вопрос, да еще заданный девушке, с вероятностью процентов в девяносто исключал дальнейшие теплые отношения, но сейчас Жаров слишком сильно хотел разобраться в собственных ощущениях, чтобы думать о таких вещах.

Она фыркнула — с легким оттенком горечи, как ему показалось.

— Смешно было бы ожидать, что бравый лейтенант Жаров запомнит случайную знакомую, которая к тому же не из его команды. Меня зовут Татьяна. Татьяна Диброва.

Имя ударило, словно кувалдой по голове. Жаров даже дернулся — словно и в самом деле получил в лоб… Это имя — оно тоже принадлежало той, из сна, — и в то же время не принадлежало ей. Ту, в кожаном камзоле, элегантно восседающую на спине чешуйчатого чудища, к которому и приблизиться-то страшно, звали немного иначе. Совсем немного… Таяна… Татьяна… Таяна… Жаров почувствовал, что мысли опять путаются.

— Я медик из группы «Филин». — Она поправила локон, и Денис только поразился, как же девушка запихивает всю эту роскошь в боевой шлем.

Конечно, в десанте женщин было немало… в основном, правда, киборги. Но были и обычные девчонки — физическая сила уже давно не была актуальной для солдата — с тех пор, как появились бронекостюмы с экзоскелетами, увеличивающими силу человека в несколько раз, зато ни в чем другом девушки парням не уступали. А в скорости реакции — иногда и превосходили. Мужчины, разумеется, старались девушек беречь и — если получалось, конечно, — на самые «горячие» операции не пускать. Получалось не всегда…

— Кстати, лейтенант, можешь сказать спасибо. Мы вытащили твою задницу с этой долбаной планеты.

— Спасибо. А что… что со мной случилось?

Татьяна пожала плечами и, открыв шкафчик, бросила на колени Жарову пакет с одеждой. До него только в этот момент дошло, что он совершенно обнажен. Глупо стесняться медиков, и все же…

— Легкая контузия, пробой скафандра, отравление галлюциногенами.

— Чем?

— Галлюциногенами, — любезно повторила она, повернувшись к нему лицом и облокотившись о стену. Отворачиваться, чтобы дать ему одеться, девушка явно не собиралась. Эдакая маленькая месть за то, что он ее не узнал. Жаров честно еще раз попытался вспомнить, видел ли он ее раньше, — бессмысленно. Таяна и Татьяна — два образа сливались в один, и невозможно было разобрать, где реальность, а где отголоски галлюцинаций.

— Они применили газ? — недоверчиво хмыкнул он. — На кой черт? У большинства и скафандров не было, они ж первые и перетравились бы.

— Они и перетравились — Татьяна продолжала разглядывать Дениса нахальным взглядом зеленых глаз. Зеленых настолько, что возникало сомнение в естественности происхождения этого цвета. — Никто газ не применял, просто один из ваших залпов накрыл хранилище с баллонами «Фантазма-10». После этого их можно было брать тепленькими, по крайней мере — пехоту. С танками пришлось повозиться.

— Потери?

— Я тебе что, штаб флота? — Девушка поджала губы. — Одевайся и дуй к Веберу.

— Таня…

— Татьяна! — отрезала та.

— Ну прости… ты не могла бы… э-э… отвернуться?

— И что я там не видела? — живо поинтересовалась девушка.

Жаров помянул чью-то мать в самых нелицеприятных выражениях и, стараясь сдержать льющийся на лицо румянец, принялся одеваться, демонстративно отвернувшись от девушки.

— Тебе будет интересно узнать, что ты весьма занятно бредил, — сообщила она ему в спину. И, заметив, что он вздрогнул, ехидно добавила: — Обычно от «Фантазма» галюны попроще… После Вебера зайдешь к Риллентайну, медблок, шестой бокс. Он хотел с тобой побеседовать.

— Разбежался, — буркнул Денис.

Штатного психиатра и заодно психолога батальона все десантники старались избегать, насколько это было возможно в ограниченном пространстве корабля. Чтобы вылететь из десанта навсегда, нужно было как минимум лишиться пары конечностей… и то бывали исключения. А вот ежели «псих» ставил в личное дело любой из своих штампов, кроме «годен», — это была труба. Нет, при некотором желании диагноз можно было потом оспорить… а толку? Штамп оставался в личном деле навсегда — и ни один командир никогда не отправит в десант бойца с «черной меткой». И придется в лучшем случае до окончания срока службы торчать на базе, встречая чуть сочувствующие, чуть насмешливые взгляды возвращающихся с задания товарищей… и стоять в строю на очередных похоронах, мучительно размышляя о том, что если бы ты был там, внизу… может, кто-то из лежащих в гробах парней теперь стоял бы рядом с тобой плечом к плечу… Выдерживали это немногие.