Читаем без скачивания Плавучий остров. Вверх дном - Жюль Верн

«К тому же, — твердили газеты, поддерживавшие председателя Барбикена, — урожаи будут упорядочены, и агрономы подберут для всякого растения наиболее подходящую ему температуру».

«Как бы не так! — возражали враждебные газеты. — А разве прекратятся дожди, грады, бури, ураганы, грозы — все эти атмосферные явления, которые подчас подвергают страшной опасности урожай и благоденствие землевладельцев?»

«Без сомнения, эти несчастья будут случаться, — отвечал хор друзей, — но, наверное, гораздо реже благодаря ровному климату, который препятствует дурной погоде. Да, да, человечество весьма выиграет от нового устройства! Да, это будет подлинный переворот на земном шаре! Да, Барбикен и Кo окажут услугу человечеству и будущим поколениям, покончив с неравенством дней и ночей, с досадными перебоями, какими являются времена года!.. Да, наш земной шар, на поверхности которого всегда то слишком жарко, то слишком холодно, больше не будет планетой, где царят насморки, катары дыхательных путей и воспаления легких! Простудится только тот, кто сам этого захочет, раз каждому всегда можно будет найти себе страну, благоприятную для его бронхов».

И в номере от 27 декабря нью-йоркской газеты «Солнце» автор одной красноречивой статьи восклицал:

«Слава председателю Барбикену и его товарищам! Эти отважные люди не только прибавят новые земли к американскому континенту, увеличив и без того обширную территорию Федерации. Они сделают жизнь на земле более гигиеничной и более продуктивной, — ведь можно будет снова сеять, едва собрав урожай, семена будут произрастать без задержки, и зимой время не пропадет зря! Благодаря разработке новых пластов не только увеличатся угольные запасы и, может быть, на долгие века будет обеспечена добыча этого необходимейшего вещества, но и самые климатические условия нашей планеты изменятся к лучшему. Барбикен и его коллеги переделают мир к наивысшей выгоде всех смертных. Честь и слава этим людям, которые по праву займут почетное место в ряду благодетелей человечества!»

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ,

где появляется важное действующее лицо французского происхождения

Вот какие выгоды сулили нововведения, которые Барбикен собирался внести во вращение Земли. Впрочем, по-видимому, эти нововведения почти не должны были отразиться на обращении нашей планеты вокруг Солнца. Земля по-прежнему будет совершать свой неизменный путь в пространстве, и условия солнечного года останутся непреложными.

Разъяснение последствий, которые сулило смещение оси, вызвало во всем мире чрезвычайное волнение.

Сначала все обрадовались этим новостям из области высшей механики. Было чрезвычайно соблазнительно представлять себе, что времена года сравняются и что, «по желанию клиента», в зависимости от избранной широты, можно будет пользоваться любой погодой.

Наперебой кричали, как люди будут наслаждаться вечной весной, которую певец Телемака даровал острову Калипсо; им останется только выбирать между весной прохладной и весной теплой. Правда, положение новой оси, вокруг которой будет совершаться суточное вращение, оставалось тайной; ни председатель Барбикен, ни капитан Николь, ни Дж. Т. Мастон, по-видимому, не собирались ее обнародовать. Раскроют ли они эту тайну, или она станет известна, когда уже все совершится? Одного уж этого было достаточно, чтобы общественное мнение стало проявлять беспокойство.

У всех невольно возникал один и тот же вопрос, который стали горячо обсуждать газеты. Какими же механическими средствами осуществится это перемещение, явно требующее приложения огромной силы?

Солидный нью-йоркский журнал «Форум» справедливо замечал следующее:

«Если бы Земля не вращалась вокруг своей оси, возможно, было бы достаточно сравнительно слабого толчка, чтобы придать ей вращательное движение вокруг новой оси, произвольно выбранной; но Земля может быть уподоблена огромному гороскопу, двигающемуся с довольно большой скоростью, а по закону природы подобный прибор обладает способностью сохранять свое вращение вокруг все той же оси. Леон Фуко доказал это своими знаменитыми опытами. И, следовательно, будет весьма трудно, чтобы не сказать — невозможно, принудить Землю изменить свое движение!»

Это была истинная правда. Да и любопытно было бы узнать не только, какой толчок задумали произвести инженеры Арктической промышленной компании, но и то, как они намерены осуществить перемещение — постепенно или вдруг? И не вызовут ли в последнем случае действия Барбикена и Кo ужасных катастроф на поверхности земного шара?

Было здесь над чем призадуматься и ученым и невеждам обоих полушарий. Ведь толчок есть толчок, и не так уж приятно подвергаться толчкам. Похоже было, что задумавшие это дело люди заботились только о своих прибылях и совсем не беспокоились о потрясениях, которые их опыт вызовет на нашей несчастной планете. И европейские делегаты, взбешенные своим поражением, решили воспользоваться этим обстоятельством и весьма ловко стали возбуждать общественной мнение против председателя Пушечного клуба.

Франция, как уже говорилось, не заявила никаких претензий на околополярные области и не присутствовала среди держав, участвовавших в аукционе. Однако, хотя официально это государство устранилось от дела, говорили, что в Балтимору решил приехать на свои личные средства некий француз, чтобы по своему собственному почину следить за ходом этого гигантского предприятия.

Он был горный инженер, лет тридцати пяти. Он отличился на экзаменах, поступая в Парижскую высшую политехническую школу, и окончил ее отлично, так что его можно смело представить читателям в качестве выдающегося математика. Очень возможно, что он стоял выше Дж. Т. Мастона, в конце концов знаменитого только своими вычислениями, потому что нельзя ведь сравнивать, например, Леверье74 с Лапласом или Ньютоном.

Будучи инженером — что нисколько не вредило делу, — он был человек умный и своенравный, из тех чудаков, которые встречаются иногда среди инженеров-путейцев и очень редко среди инженеров-горняков. Говорил он своеобразно и очень забавно. В беседе с друзьями, даже разбирая научные вопросы, выражался лихо, как парижский уличный мальчишка.

Он любил вставлять простонародные словечки и выражения, которые последнее время в ходу у всех парижан. В минуту увлечения его язык будто вовсе не желал согласовываться с академическими правилами: этот инженер подчинялся им только берясь за перо. В то же время он страстно любил свой труд и мог по десять часов сидеть за письменным столом, исписывая целые страницы алгебраическими знаками так быстро, как другие пишут письма. Его любимым отдыхом после многочасовых занятий высшей математикой была игра в вист; играл он посредственно, несмотря на то, что рассчитывал вперед все ходы. И надо было слышать, как он восклицал, заменяя студенческой латынью обычные возгласы игрока: «Cadaveri poussandum est!»