Читаем без скачивания Правда и блаженство - Евгений Шишкин

— Где я могу получить эти деньги? — спокойно спросил Алексей.

— В центральном офисе. Здесь недалеко. Рядом с почтамтом.

Со всех концов игрового зала на него смотрели изумленные посетители. Молодой охранник с биркой и именем Руслан завистливо лыбился. В зале зашептались:

— Десять тысяч американских бобов! Не хило!

— Я тут его первый раз вижу.

— Таким-то чайникам и везет.

— Фортуна!

— Провидение! — возразил Алексей на слова из затемненного игрового зала и сполз с высокого табурета. — В фортуне есть что-то жульническое, воровское. Здесь сыграло провидение!

Сотрудница с нагрудным бейджиком сообщила Алексею:

— Теперь вы имеете право сыграть в суперджекпот. Еще на большую сумму. Там коридор выигрышей начинается от двадцати тысяч долларов…

За окном стемнело. Серая ноябрьская Москва погрузилась в ночь, перемигивалась огнями, тужилась развеять мрак пестротой дорогих иностранных реклам. Окна игрового зала были задрапированы, лишь узкая полоска между жалюзи выдавала Алексею подкрашенную огнями ночную Москву. Он старался ее не замечать. Он поменял на жетоны последние двадцать долларов и опять сел к игровому автомату, от которого не отходил уже несколько часов. Вот и последний жетон укатился в прожорливую ячейку автомата. На табло выплыли разномастные рисунки, насмехающиеся над недавним счастливцем и обладателем большого куша.

В зале перешептывались.

— Десять тысяч американских бобов спустил! Не хило!

— Он тут первый раз.

— Чайникам никогда не везет.

— Фортуну не обманешь!

— Это провидение! — убежденно сказал Алексей и повернулся к залу.

В этот момент раздался возглас радости, к Алексею метнулась со шваброй уборщица. Она только что мыла пол, и пол тускло отблескивал, отражая пестрые лики автоматов.

— Алексей Васильевич! — воскликнула она. — Вы живы!

Он недоуменно смотрел на нее.

— Вы меня помните? Я Варвара. Я у вас в кабинете прибиралась…

— Провидение… Это не случайно, что вы здесь оказались, — обезумевший от игры, прошептал Алексей. — Варвара, у вас есть деньги?

Варвара суетно полезла в карман халата, достала кошелек, раскрыла и, словно загипнотизированная, отдала Алексею все имевшиеся в кошельке купюры. Алексей тут же перевел их в жетоны. Через несколько минут, проиграв всё, он опять обратился к Варваре, которая с замиранием и участием следила, как он проигрывает ее деньги, — следила без жадности, но с сожалением.

— У вас есть еще деньги? — обернулся к ней Алексей. — На меня снизошло провидение. Нужно еще немного потерпеть, не упускать…

— Нет, у меня больше нету денег. Совсем нету, — она даже похлопала себя по карманам халата.

— Дома есть деньги?

— Немного есть…

— Тогда пойдемте к вам домой.

— Домой?

— Ну да… Надо продержаться еще несколько часов.

— Сейчас. Сейчас, Алексей Васильевич! — засуетилась Варвара. — Я только тут пол подотру. Мне чуть-чуть.

Вскоре они вышли в ночь из игрового зала. Алексей шел сосредоточенный, глядел перед собой и время от времени отстраненно смотрел на Варвару, которая шла рядом и неустанно говорила:

— Я так рада, Алексей Васильевич, что вы появились. Вас в покойники записали… Я плакала много раз… Когда в фирме работала, все смотрела на вас и завидовала. Женщинам завидовала, которые с вами. Все думала: есть же счастливые женщины, которым достаются такие мужчины… Можно я вас под руку возьму? Подмерзло, скользко, — сказала Варвара.

— Нам далеко? — спросил Алексей.

— Нет. Близко… Вы приезжали на работу на белой машине. Ходили в белом плаще, в светлых костюмах… Вам любой цвет идет, в черном вы еще интереснее! В шляпе вы солидный такой… Мне так хотелось с вами хотя бы просто постоять, поговорить… — Варвара остановилась, задержав Алексея: — Мне очень стыдно признаться, Алексей Васильевич… — Цветные от рекламы полупотемки скрывали краску на ее лице. — Я как-то раз прибиралась у вас в кабинете и нечаянно увидела фотографии, в ящике. У вас ящик был приоткрыт. Так стыдно! Я забралась в ящик и взяла оттуда вашу фотографию…

Алексей смотрел ей в лицо, наблюдал за движением ее усердных губ и ничего не понимал, вернее, понимал настолько отстраненно, глухо, будто попутчица рассказывала не о себе и не о нем, а про каких-то мифических персонажей.

— Простите меня, Алексей Васильевич! Это первый раз в моей жизни. Я удержаться не могла! Вы там такой смешной, такой веселый. На воздушном шаре, в больших очках. Одежда такая цветастая, как на клоуне…

Он пристально смотрел на Варвару и не мог понять: сколько ей лет, высока она или низка, толста или худа, красива она или дурна, искренна она или в чем-то старается обмануть и его, и себя.

— Где ваш дом? — затребовал Алексей.

— Тут уж рядом, не беспокойтесь. Идемте!

Они и верно скоро пришли в старый, постреволюционной постройки дом, с высокими потолками, с запахом щей, меновазина и кошачьих испражнений в подъезде и грохотом старого лифта со створчатыми дверями и кабиной в сетке.

— Вам есть где жить? — спросила его Варвара, когда они вошли в квартиру, где попахивало тем же, чем пахло в подъезде.

— Не знаю, — неопределенно ответил Алексей.

— Оставайтесь у меня! — живо предложила Варвара. — Нет-нет, ни платы, никаких обязательств! Поживите у меня. Так. Просто. У меня мать инвалид и сын на инвалидности. Но они не помешают. У меня маленькая комнатка свободная… Никаких обязательств! Я вас буду на «вы» называть. Так и мне проще. А в постель к себе я вас ни за что не пущу! Вы все равно от меня уйдете, а я сердцем прикиплю. Мне потом плохо будет. Я вас почти совсем не знала, но и то по вас плакала. А тут если такое, а потом разлука… Горя не расхлебаешь… — говорила Варвара.

— Мне нужны деньги, — напомнил ей Алексей. — Хотя бы немного.

Варвара, живущая в эти минуты своей личной жизнью, приближенной к Алексею, но все же от него далекой, призрачной, влюбленной, словно бы очнувшись ото сна, спросила:

— Зачем вам деньги, Алексей Васильевич?

— Надо продержаться еще несколько часов. Сегодня я избранник провидения. Должен выпасть суперджекпот!

— Я отдам все деньги! Даже фамильное золотое ожерелье, единственную ценность в доме. Но туда я вас больше не пущу! Не пущу! — Она повернула ключ в замке двери, сорвалась в кухню, выкрикнула, держа в руке замочный ключ. — Вот видите? Вот! — И швырнула ключ в открытую форточку.

Было слышно с тихой спящей улицы, как ключ простучал по мерзлому асфальту.

— Не будете же вы ломать дверь квартиры у одинокой женщины и двух инвалидов.

— Вас кто-то ко мне подослал, — задумчиво сказал Алексей. — Чтобы вы меня выманили оттуда, чтобы провидение отвернулось…

— Я вас все равно больше туда не пущу! Я сама уволюсь оттуда! Уборщицы везде нужны. Меня в банк приглашали. Там деньжищи уборщицам платят, — затараторила Варвара. — Садитесь, Алексей Васильевич, пожалуйста, ужинать. Хотя сейчас ночь… Вам нужно выпить. Не провидение — бес вас водит!

Алексей обреченно присел на край стула к кухонному столу. Варвара скоро накрыла его простенькими закусками: соленая капуста, огурцы, шпроты. Пара стопок и графинчик водки поместились в центре стола.

Алексей выпил стопку. Потом — вторую. Кивнул на свое фото, где он на воздушном шаре — фотография висела в рамочке в простенке — почти на самом виду:

— Вы думаете, это было не провидение?

— Нет, это был бес. Провидение было у меня. Именно тогда, когда я увидела вашу фотографию! Ведь с нее, можно сказать, все и началось…

Выпив еще по стопке водки, они заговорили о том, о чем и сами едва понимали, все держалось на эмоции, на дуновении мысли:

— Провидение — это вспышка. Но вспышка не угасающая…

— Нет, конечно, Алексей Васильевич! Энергия этой вспышки переходит от одного к другому. Важно поймать момент прихода… Физически ощутить духовный импульс… — Варвара оказалась уборщицей начитанной. В доме было полно книг, стопками лежали на подоконниках журналы «Наука и жизнь».

— Еще важней поймать момент ухода! Чтобы не прогореть…

Далеко-далеко за полночь Варвара позвонила кому-то, объяснила, что выбросила ключ от квартиры, просила отыскать его во дворе и принести. Через некоторое время в квартиру вошел человек, до боли знакомый Алексею, и вместе с тем державшийся в памяти мутно — из прежней жизни.

— О! — вскрикнул наконец Алексей в ликовании. — Бурый Нос!

Это и вправду был краснолицый охранник Рудольф. Он возликовал от встречи еще ярче и громогласнее, чем оживший гость Варвары, он даже задрожал от радости и прослезился.

— Алексей Василич, — говорил с подвывом от счастья Бурый Нос. — Ты ж мне жизнь спас! Жизнь! Внука твоим именем Алексеем назвали. Я настоял! Да если б же не ты, Алексей Василич, лежать бы мне теперь в могиле!