Читаем без скачивания Дураков нет - Ричард Руссо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Грипп. Теперь понятно, почему в последнее время она всех сторонилась и даже, пожалуй, понятно, почему ей было стыдно перед Салли. Мисс Берил считала, что в атмосфере болезни чувство вины сродни бактериям, оно плодится, как бактерии, и что приступ чувства вины зачастую предвещает приближение вирусного заболевания. Мисс Берил решила, что этим вирусом ее, скорее всего, наградила эта ужасная женщина, Джойс. Не то чтобы у той были симптомы. Скорее, она произвела на мисс Берил впечатление человека, терзаемого многочисленными недугами. (О вчерашнем происшествии с машиной мисс Берил узнала от миссис Грубер, та пустила Клайва-младшего позвонить в обмен на подробный рассказ. И рассказ его подтвердил мнение мисс Берил о том, что эта женщина, Джойс, опасна.) Уж конечно, мисс Берил не удивилась бы, узнай она, что невеста Клайва-младшего разносит вирусы гриппа.
С тех пор как мисс Берил вышла на пенсию, здоровье ее во многих отношениях существенно укрепилось, несмотря на почтенный возраст. В кабинете, где сидят восьмиклассники, можно подцепить любую заразу из тех, что передаются по воздуху. И заработать депрессию, а та, полагала мисс Берил, в сочетании с чувством вины открывает двери болезням. Мисс Берил не знала никого из учителей, кого не мучило бы чувство вины, а с ним и уныние, – чувство вины за то, что не достигли большего с учениками, уныние, оттого что большего с ними и не достичь. На пенсии мисс Берил почти не случалось страдать ни от чувства вины, ни от уныния. Мисс Берил не в чем было себя винить, не считая тех моментов, когда она напоминала себе, что ей следовало бы сильнее любить Клайва-младшего; унывала она тоже редко, не считая пятниц, когда выходил очередной номер “Еженедельника Норт-Бата”. То есть двери перед болезнями чаще всего оказывались плотно закрыты. Нет, решила мисс Берил, наверняка ее заразила эта ужасная женщина, Джойс, она ломает стулья, разбивает машины, рот у нее не закрывается, она изрыгает вредоносные мнения и отравляет воздух бог знает чем еще. К собственному удовлетворению, разобравшись с этим вопросом, мисс Берил почувствовала себя лучше. Но ненамного.
Установив причину головокружения, мисс Берил решила, что лучше всего относиться к вирусу так же, как к человеку, от которого его подцепил. То есть не обращать на него внимания в надежде, что он исчезнет. “Сделай чаю, старушка, – сказала себе мисс Берил, – и надень теплые носки”. Так она и поступила, и от этого ей тоже стало немного легче, хотя странное чувство, будто ее конечности где-то далеко, лишь усилилось, когда она хлопотала на своей яркой кухне, готовила чай. “Ну вот, – подумала мисс Берил, опуская чайный пакетик в кипяток. – Вот. Готово. Ты сделала себе чай, и хуже тебе не стало. Отнеси чай в гостиную и посмотри, нет ли на улице беглых старух и упавших сучьев. Проверь, не обрушил ли Господь на кого-нибудь кару, пока ты спала, любопытная ты карга”.
Мисс Берил подошла к окну, подняла жалюзи, увидела, что идет снег, и подивилась, какой он странный, блестящий. Точно солнце еще не взошло и снежинки светятся сами по себе. Улица полнилась танцующими снежными светлячками, мисс Берил села и принялась с тихим изумлением наблюдать за их полетом, недоумевая, отчего это чашка горячего чая в руках не согревает пальцы. Еще она не могла пошевелить пальцами ног, и ей казалось, будто они так далеко, что и не дотянуться. Чушь какая-то. Мисс Берил ростом меньше пяти футов, дотянуться до пальцев ног ей не составит труда.
Так и застал ее Салли, когда впервые за всю неделю заглянул к хозяйке в гостиную, – увидел, что она проснулась, оделась, сидит к нему спиной и смотрит в окно.
– Ну и пожалуйста, не обращайте на меня внимания, – сказал он, когда мисс Берил не ответила на его привычное замечание о том, что она не скончалась во сне.
Но она не ответила и на это, и когда Салли уже громче спросил, все ли в порядке, а мисс Берил опять не ответила, он подошел и с подозрением оглядел старуху, как оглядел бы манекен, заподозрив, что на самом деле это мим, притворяющийся манекеном.
Мисс Берил не слышала ни как он вошел, ни как заговорил с нею и обрадовалась, заметив краем глаза лицо квартиранта. В конце концов, это же Салли молил о снегопаде, и мисс Берил было приятно, что на его скромную мольбу откликнулись. Она лишь надеялась, что этого странного снега, вспыхивавшего на пути к земле, скопится достаточно и его потребуется убирать. Она хотела было сказать Салли, что желает ему удачи в этом, да и во всем остальном, что она поступила с ним несправедливо, но по-прежнему питает к нему симпатию, но вдруг оказалось, что голос ее так же далек, как пальцы.
– Смотри, – наконец выдавила она, и голос ее словно принадлежал кому-то другому – быть может, миссис Грубер, – какой замечательный снег.
Больше всего Салли хотелось увидеть снег, но вообще-то на улице за окном серели обычные утренние сумерки. А подбородок и шея мисс Берил, грудь ее халата и ночной сорочки были залиты кровью.
* * *
– В какую сторону? – спросил Салли.
– Вверх! – рявкнула Хэтти.
Они стояли на краю единственной ступеньки, старуха держалась за руку Салли, чтобы не упасть, и отчего-то была похожа на девочку, которая учится кататься на коньках, – колени вместе, ступни врозь. Пальцы опухли от того, что Хэтти барабанила в дверь своей комнаты. Сегодня Салли припозднился, не хотел оставлять мисс Берил одну, пока не убедился, что ей лучше. Когда мисс Берил заговорила с ним, Салли показалось, она в трансе, но мисс Берил стряхнула оцепенение и заверила его, что у нее всего лишь “кровь хлынула носом”. Мисс Берил настаивала, что из-за этого не следует беспокоиться, убеждала Салли не рассказывать о случившемся Клайву-младшему, и Салли в конце концов неохотно согласился. Мисс Берил и правда оживилась, сновала между кухней и комнатой, вытирала кровь. Салли пообещал заглянуть часов в десять, как только закончит у Хэтти, а она пообещала обратиться к врачу, но образ залитой кровью мисс Берил никак не шел у Салли из головы, тем более теперь, когда за него цеплялась старая Хэтти. Если он отпустит ее, с ней, быть может, случится то же самое. И откуда в
