Читаем без скачивания Том 5. Следопыт или На берегах Онтарио - Джеймс Купер

Вскоре после того, как Пятьдесят пятый полк был переброшен на границу, Мюр предложил свои услуги неприятелю — он якобы располагает особо важными и достоверными сведениями благодаря приятельским отношениям с майором Лунди. Французы охотно откликнулись на это предложение, и мосье Санглие несколько раз встретился с Мюром в окрестностях Осуиго и даже как-то провел тайно ночь в самой крепости; обычно же связь между ними поддерживалась через Разящую Стрелу. Подметное письмо, полученное майором Лунди, было состряпано Мюром и отослано в Фронтенак, где его переписали и вернули в Осуиго с тем же тускаророй. Гонец как раз и возвращался с этого задания, когда его перехватил "Резвый". Вряд ли надобно пояснять, что Джаспера решено было сделать козлом отпущения, обвинив его в предательстве, чтобы тем самым отвести подозрение от Мюра, и что тот же Мюр выдал неприятелю расположение острова. За особую плату — те деньги, что были найдены у него в кармане, — он вызвался подать французам сигнал к нападению и для этого и пристроился к экспедиции под началом сержанта Дунхема. Будучи весьма падок до женского пола, Мюр не прочь был жениться на Мэйбл, как, впрочем, и на любой другой хорошенькой девушке, которая бы за него пошла, но его увлечение ею было, в сущности, притворным. Это был удобный предлог присоседиться к отряду Дунхема, не разделяя ответственности за предстоящее поражение. Капитану Санглие тайные побуждения Мюра были хорошо известны, в том числе и его виды на Мэйбл, и он, саркастически посмеиваясь, изложил все это своим слушателям, разоблачая пункт за пунктом интриги злосчастного квартирмейстера.

— Touchez la! [67]— сказал в заключение капитан, протягивая Следопыту жилистую руку. — Вы honnete [68], а это beaucoup [69]. Ми прибегал к шпионы, как к горька medicine [70], для пользы дела! Mais je les deteste. Touchez la! [71]

— Я пожму вашу руку, капитан, — ответил Следопыт, — вы законный и естественный враг, и к тому же враг не трусливый. Но труп квартирмейстера не будет поганить английскую землю. Я собирался было отвезти его Лунди, чтобы майор похоронил его под дуденье своих любимых волынок. Но нет — он останется здесь, в местах, видевших его злодейства, и пусть надгробным камнем служит ему измена. Ну что ж, капитан Каменное Сердце, якшанье с предателем, очевидно, входит в обязанности солдата регулярных войск. Говоря по чести, мне была бы не по душе такая служба, и я рад, что все это происшествие на совести у вас, а не у меня. Но какой же это окаянный грешник! Злоумышлять против родины, друзей, да и против самого господа! Джаспер, мой мальчик, поди-ка сюда на минуту, мне надо сказать тебе несколько слов.

Отведя молодого матроса в сторону. Следопыт стиснул ему руку и со слезами на глазах обратился к нему со следующей речью:

— Ты знаешь меня, Пресная Вода, и я знаю тебя, а потому все эти новости ни в чем не изменили моего к тебе отношения. Я ни на секунду не поверил той клевете, хотя было время, когда все казалось подозрительным, да, не стану отрицать — крайне подозрительным, я просто был сам не свой. Но я ни минуты в тебе не сомневался, я слишком хорошо тебя знаю. Сказать по правде, я и квартирмейстера не считал способным на такую подлость.

— А ведь у него был офицерский патент — указ от самого короля!

— Неважно, Джаспер Уэстерн, от короля или не от короля. У него был указ от самого господа бога — нести службу честно и выполнять свой долг перед богом и людьми, а он поступил как последний подлец!

— Подумать только, что его ухаживание за Мэйбл было чистейшим притворством!

— Да, это был отъявленный негодяй. Не иначе, как его мать согрешила с мингом. Только ублюдок может нечестно поступить с женщиной. Господь затем и сотворил их слабыми и беспомощными, чтобы мы добротой и преданностью добивались их любви. Сержант на смертном одре завещал мне Мэйбл, и милая девочка сказала, что согласна стать моей. Теперь я знаю, что должен печалиться о двух существах, угождать двум натурам, утешать два сердца; но порой, Джаспер, мне кажется, что я недостоин этой славной девушки.

Джаспер впервые услышал эту новость, и она ошеломила его. Хоть бедный малый старался ничем себя не выдать, лицо его покрылось мертвенной бледностью. И все же он нашел в себе силы убежденно сказать:

— Королева и та не погнушалась бы тобой. Следопыт.

— Это ты так судишь, мой мальчик! Ну конечно, я без промаха попаду в оленя или минга, если придется; я наравне с кем угодно разыщу след в лесу и прочитаю, что говорят звезды, а в этом не всякий разберется. И, уж конечно, у Мэйбл будет вдосталь дичи, и рыбы, и голубей. Но каков-то я ей покажусь, как дело у нас дойдет до знаний, и взглядов, и мнений, и приятных разговоров, — ведь будет время, когда жизнь для нас замедлит свой ход и каждый предстанет перед другим в своем настоящем виде!

— Если ты. Следопыт, предстанешь в своем настоящем виде, нет женщины, которая не будет счастлива с тобой.

— Знаю, знаю, таково мнение друга: когда человека любишь, в нем видишь одно хорошее. Другое дело молодая девушка. Она, конечно, мечтает о суженом своих лет и чтобы и всем прочим он был ей под стать. Никак не возьму в толк, Джаспер, почему Мэйбл не тебя выбрала — ты бы куда больше ей подошел.

— Почему не меня выбрала? — повторил за ним Джаспер, стараясь подавить дрожь в голосе. — А чем бы я мог заслужить ее расположение? У меня те же недостатки, что у тебя, а главное, нет твоих достоинств, за которые тебя уважают даже генералы.

— Что ни говори, а это чистейшая случайность. Мало ли я провожал по лесу женщин, видел их в гарнизонах, а ведь ни к одной не чувствовал того, что к Мэйбл Дунхем. Правда, бедняга сержант меня к ней заранее расположил, а когда мы немножко познакомились, мне уже и уговоров не нужно было, чтобы думать о ней и днем и ночью. У меня железная натура, Джаспер, прямо сказать, железная, и все вы меня знаете как человека крепкого, а все же, кажется, потеряй я Мэйбл Дунхем, мне бы этого не перенести.

— Давай кончим этот разговор, Следопыт, — сказал юноша, решительно поворачивая обратно к костру, но с видом человека, которому безразлично, куда идти. — Все эти разговоры ни к чему. Ты и Мэйбл достойны друг друга. Отец ее отдал тебе предпочтение, и никого это не касается. А вот квартирмейстер с его притворной любовью возмущает меня до глубины души. По-моему, это даже хуже, чем измена королю.

Друзья уже подошли к костру, и разговор их, естественно, оборвался. А тут, кстати, в отдалении показался Кэп и с потерянным и грустным видом зашагал к ним навстречу. Все это время он провел в блокгаузе у ложа умирающего и ничего не знал о событиях, происшедших после капитуляции французов. Значительная доля самоуверенной развязности, которая обычно придавала его обращению оттенок презрительной снисходительности ко всему окружающему, покинула его, он как-то сник и присмирел.