Читаем без скачивания Скрытая гармония Беседы о Гераклите - Бхагаван Раджниш

Жена Муллы Насреддина говорила: «Что происходит? Недавно я так страдала, я рыдала и плакала, и слёзы катились по полу — а ты даже не спросил меня: ″Почему ты плачешь?″»

Насреддин сказал: «Достаточно! Слишком дорого стоит спросить об этом. Я уже много раз совершал эту ошибку — и каждый раз за твоими слезами были новые платья, машины, дома, мебель… столько всего за всеми этими рыданиями! И вот теперь они начинаются снова…»

Никакого диалога не может быть, потому что у каждого внутри свой собственный мир. Только конфликт и возможен.

Мечты и сны — личные, истина — не личная. Истина не может быть личной, она не может быть только твоей или моей, она не может быть христианской или индуистской, индийской или греческой. Истина не может быть личной. Сны — личны, приватны. Помни: всё, что только твоё, должно принадлежать к миру снов. Истина — это открытое небо, оно одно, и открыто для всех.

Вот почему, когда говорит Лао Цзы, его выражение может быть одним, когда говорит Будда, он говорит несколько по-другому, когда говорит Гераклит, это ещё иначе — хотя они говорят об одном, они указывают на одно. Они не живут в своих собственных мирах. Их личные миры исчезли вместе с их мечтами, желаньями — всем умом. У ума свой собственный мир, но сознание не имеет своего мира. Когда ты пробуждаешся, ты пробуждаешся к одному общему миру… Все пробуждённые знают только один мир, он общий для них всех — это просто существование. Те же, кто продолжают спать, находятся каждый в своём мире, мире своих снов.

Тебе нужно отбросить свой мир; это единственное, от чего я настаиваю, чтобы вы отказались. Я не говорю: оставте жену, оставте работу, откажитесь от денег… оставте всё. Нет! Я лишь говорю: оставте свой личный мир, мир своих снов. Это и есть санньяса для меня. Раньше санньясины покидали этот мир, видимое. Человек уходил в Гималаи, оставляя жену и детей. Но это совершенно не нужно! Этот мир вам не покинуть так просто — как вы сможете его покинуть? Даже Гималаи принадлежат к этому миру. Единственный мир, от которого нужно отказаться, — это личный мир желаний и сновидений, мир ума. Отказавшись от него, даже находясь на рынке, вы ощущаете покой Гималаев. Оставаясь в нём, даже в Гималаях, вы создадите вокруг себя свой личный мир.

Как вы сможете улизнуть от себя? Куда бы вы ни пошли, вы будете вместе с собой. Где бы вы ни делись, вы будете вести себя точно так же. Ситуации могут быть иные, но разве вы будете другим? Вы будете спать и в Гималаях. Какая разница будете вы спать в Пуне, в Бостоне, где-то в Лондоне или в Гималаях? Где бы вы ни были, вы будете продолжать сновидеть. Перестаньте — перестаньте создавать сны! Станьте более бдительны. И вдруг сны исчезнут, а с ними и все несчастья.

ЧТО БЫ МЫ НИ ВИДЕЛИ, КОГДА ПРОБУЖДЕНЫ, ЭТО СМЕРТЬ;ВСЁ, ЧТО ВИДИМ, КОГДА СПИМ, — СНЫ.

Это действительно красиво: всегда, когда вы спите, вы видите только сны, иллюзию, мираж; это ваше создание, ваш персональный мир. Но когда вы просыпаетесь, что вы видите? Гераклит говорит: «Всё, что вы видите, проснувшись, это смерть». Возможно, как раз поэтому вы не хотите видеть. Поэтому вы мечтаете и создаёте целые выдуманные миры вокруг себя — и вы смотрите на них и никогда не сталикваетесь лицом к лицу с фактом смерти. Но помните — человек становится религиозным, только прямо столкнувшись со смертью, и не раньше.

Когда вы сталкиваетесь со смертью, прямо, лицом к лицу, когда вы не избегаете, не прячетесь, не пытаетесь убежать, не создаёте каких-то выдумок между собой и неоспоримостью смерти, вдруг вы обнаруживаете, что смерть это жизнь. Чем глубже вы двигаетесь в смерть, тем глубже узнаёте жизнь — потому что, говорит Гераклит, противоположности встречаются и смешиваются, они — одно.

Если вы пытаетесь избежать факта смерти, вы также избегаете и жизни. Вот почему вы уже теперь похожи на мертвецов. Вот такой парадокс: сбеги от смерти — и останешся мёртвым; прийми смерть, посмотри ей в лицо — и станешь живее всех живых. В тот момент, когда вы заглянёте глубоко в лицо смерти, так глубоко и интенсивно, что почувствуете, что умираете… — не только снаружи, но внутри, по-настоящему коснётесь смерти, — придёт кризис. Этот кризис — крест Иисуса; это кризис умирания. И в этот момент — умирая из одного мира, горизонтали, мира ума, — вы возрождетесь в другой мир.

Воскресение Иисуса — не физический феномен. Христиане без всякой надобности создали вокруг этого множество гипотез. Это не было воскресением тела, это было перемещение на иной план того в том самом теле; можно сказать, что это было воскресение на план другого тела, которое никогда не умирает. Это тело временное, то — вечное. Иисус воскресает в другой мир, мир истины; личный мир исчезает, его больше нет.

В последний момент Иисус сказал, что он встревожен, смущён. Даже такой человек, как Иисус, умирая, был в замешательстве, и это должно быть так. В слезах он обращался к Богу: «Что ты делаешь со мной?» Он бы хотел уцепиться за горизонталь, за эту жизнь — даже такой человек, как Иисус.

Так что не ощущайте себя виновным — вы тоже будете цепляться. Это просто человек в Иисусе — а он был более человеком, чем Будда, Махавира. Это человек — и когда человек подходит близко к смерти, он смущается, плачет — потому что он не хочет уходить, не хочет исчезать. И немедленно оно становиться осознан к тому, о чём просил. И он сказал: «Да будет воля твоя» — расслабился, сдался. Колесо поворачивается сразу же — он больше не на горизонтали — он взошёл на вертикаль, он погрузился в глубину. Он воскрес в вечность.

Умрите во времени — и вы воскреснете в вечности.

Умрите в уме — и вы станете живы в сознании.

Умрите в постоянном думании — и тогда вы родитесь в осознанности.

Гераклит говорит: «Что бы ты не увидел, пробудившись, это смерть…» Вот почему мы живём в мечтах, снах, пользуемся наркотиками, интоксикантами — просто чтобы не сталкиваться с фактом. Но факт должен быть принят. Если вы смотрите прямо на факт, он становится истиной; убегая, вы продолжаете жить во лжи. Если вы видите и принимаете факт, для вас открывается дверь к истине. Факт — это смерть, и вы должны принять его. И истина будет жизнью, вечной жизнью, жизнью в изобилии, жизнью, которой нет конца.

Тогда смерть — уже не смерть. Тогда жизнь и смерть объядиняются — они как два крыла — это скрытая гармония.

3. МУДРОСТЬ — ЕДИНСТВЕННАЯ И НЕПОВТОРИМАЯ

23е декабря, 1974 г. Будда Холл

ЭТО КАСАЕТСЯ КАЖДОГО —ЗНАТЬ СЕБЯИ БЫТЬ УМЕРЕННЫМ.

УМЕРЕННОСТЬ — ВЕЛИЧАЙШАЯ ДОБРОДЕТЕЛЬ.

МУДРОСТЬ СОСТОИТ В ТОМ, ЧТОБЫ РЕЧАМИ И ДЕЙСТВИЯМИВЫРАЖАТЬ ИСТИНУ,ОБРАЩАЯ ВНИМАНИЕ ЧЕЛОВЕКА НА ПРИРОДУ ВЕЩЕЙ.

СЛУШАЯ МЕНЯ, НО НЕ ЛОГОС,БУДЕТ МУДРО ПРИЗНАТЬ,ЧТО ВСЕ ВЕЩИ ЕДИНЫ.

МУДРОСТЬ ОДНА —ЗНАТЬ О ТОМ,ЧТО ВСЕ ВЕЩИ УПРАВЛЯЮТСЯ ВСЕМИ ВЕЩАМИ.

МУДРОСТЬ ЕДИНА И НЕПОВТОРИМА;БЕЗ ВОЛИ ЕЁ И ВСЁ ЖЕ ЕЁ ВОЛЕЙОНА ЗОВЁТСЯ ИМЕНЕМ ЗЕВСА.

Кое-что нужно сказать перед тем, как мы приступим к этим сутрам Гераклита.

Первое: знать себя — это самая сложная вещь. Но это не должно быть так. Это должно быть как раз наоборот — самым простым. Но это не так, по многим причинам. Это стало очень трудным, и вы сделали так много, чтобы забыть себя, что это почти невозможно теперь — вспомнить о себе, вернуться назад; вернуться к источнику, узнать себя.

Вся ваша жизнь, такая, как она есть, одобренная обществом, одобренная государством, церковью — всё это по сути является самоневежеством. Вы живёте, не зная себя, потому что обществу не нужно, чтобы вы знали себя. Это опасно для общества. Человек, который знает себя, — он бунтарь.

Знание есть величайший бунт — не то знание, которое собрано из различных писаний, получено в университетах, но знание, которое случается при столкновении с самим собой, с собственным бытием, без покровов, в полной обнажённости; когда вы видите себя так, как Бог видит вас, а не каким вас видит общество, не таким, как общество хочет вас видеть; когда вы зрите своё естество в его полном и диком расцвете — это феномен, выходящий за рамки цивилизованности, не обсуловленный, не окльтуренный, не отполированный…

Общество заинтересовано в том, чтобы сделать из вас робота, и уж конечно, не революционера. Очень просто управлять роботом; практически не возможно доминировать над человеком, который знает себя. Как вы можете управлять Иисусом? Как вы будете управлять Буддой или Гераклитом? Они не уступят, не станут следовать диктату. Они будут поступать в руководстве с собственным бытием. Они будут, как ветер и облака; они будут течь рекой… Они будут дикими — такими прекрасными, но опасными для представителей фальшивого общества. Они не будут в соответствии. Разве только вы создадите естественное общество, — в ином же случае Будда всегда будет оставаться несоответствующим, и Иисус всегда будет распят.