Читаем без скачивания Сердце Змеи 200 лет спустя - Александр Розов

— Оса, у меня всего три вопроса: зачем вы издевались над животными, кто поставил тут копию доисторического замка и кому принадлежала идея нудистской пьянки у костра?

— Босс, если вы имеете в виду лягушку и трилобита, то мы с ними вполне прилично обращались.

— Да? А я не заметил, чтобы они выглядели счастливыми, когда вы дергали их за лапки и тыкали в бока. Это же не кошки, а дикие животные. Зачем понадобилось трогать их руками… И клешнями?

— Мы следовали советам доктора Ефремова, — ответила Айра, — обсуждали пути эволюции людей и октов. Местные лягушки близки к нашим предкам, а трилобиты — к октианским…

— Ясно, — перебил Хольм, — а поскольку живые наглядные пособия по следующим ступеням эволюции тут отсутствуют, вы перешли от трилобитов сразу к троглодитам?

— Нет, мы обсудили все ступени, ведь на человеческом и на октианском теле можно проследить… Кстати, где Шарк?

— Спит, а что?

— Для нее есть хорошая новость: она почти угадала с октианской эволюцией. Ну, за вычетом мелких деталей вроде…

— Так, — снова перебил капитан, — я понял смысл странных хореографических упражнений, которые вы исполняли после обеда. Переход от яйцекладущих к сумчатым и далее к плацентарным млекопитающим ты показала очень наглядно.

— Я старалась, — скромно ответила Айра.

— Хотя, — добавил Хольм, — Флэш в роли раннего гоминида был убедительнее. По–моему, ему не пришлось особо напрягаться, чтобы это сыграть… А что потом?

— Потом мы перешли к доисторической культуре.

— … С этой целью вы совершили внеплановый рейс на шаттле за дровами, а затем изъяли из бортовой аптечки этиловый спирт?

— С дровами да, было, — признала девушка, — но спирт притащили окты.

— Ах, вот как…, — смущенно пробормотал Хольм.

— Да, Босс. По их древнему обычаю, в торжественных случаях… В общем, примерно как у нас. К сожалению, более изысканные напитки оказались непригодны друг для друга, а вот этанол с водой в объемной пропорции 2:3…

— А замок откуда? — спросил капитан.

— Это случайно получилось. Флэш ляпнул, что базовый лагерь октов похож на древний замок. Те очень заинтересовались, мы быстро нарисовали что–то в стиле 10 века до к.э… Честное слово, Босс, у нас и в мыслях не было, что окты воспримут это, как руководство к действию, а они в один миг подогнали свою машину с хоботом и…

Девушка изобразила руками, как целиком оказался выдут замок.

Капитан тяжело вздохнул.

— Ладно, Оса, картина ваших с Флэшем подвигов в общих чертах понятна. Ваше счастье, что я устал и хочу спать… Фактически я уже сдал вахту Змею. Надеюсь, вы не будете ставить его в неудобное положение своими дурными выходками.

— Конечно, Босс! Ничего такого, что выходило бы за рамки регламента программы культурного обмена.

— Как–то это двусмысленно звучит, — пробормотал он.

— Так в хартии, — невинно пояснила Айра.

9. Спонтанная реакция: секс без границ

… Через 5 минут после того, как Нген сменил капитана на вахте, Фрой запросил добро на обследование водоема без использования спецсредств защиты. Нген немного поворчал для порядка, но разрешение дал. Сходным образом Толстяк поговорил с октианским вахтенным. Вскоре все четверо уже плескались в заводи. Через полчаса Фрою и Стреле это наскучило, тем более, вода была немногим выше 15 градусов Цельсия. Они вдвоем отправились готовить программу на вечер, поскольку вытащить из воды Айру и Толстяка не было никакой возможности. Айру, видите ли, заинтересовала способность октов почти неограниченное время находиться под водой, общаясь друг с другом при помощи ярких цветных узоров на теле. Толстяк с удовольствием демонстрировал эту способность, плавая у самого дна и изображая на поверхности своего брюшка простенькие движущиеся картинки. Айра раз за разом ныряла, всплывая, лишь чтобы набрать в легкие воздуха.

Увлекшись этим занятием, она изрядно переохладилась. Толстяк заподозрил неладное и связался со Стрелой, а та передала вопрос Фрою. В общем, ничего страшного не произошло: Толстяк отбуксировал слегка посиневшую девушку к берегу на своей спине, а на берегу Фрой тут же растер ее жестким полотенцем до радикального покраснения.

Наблюдавшая этот процесс Стрела предположила, что у людей тоже существует язык цветов тела. Она подумала, что наблюдает эротическую игру, при которой цвет тела меняется от мечтательного синевато–белого до возбужденного красновато–розового.

Айра была вынуждена разочаровать октианку, объяснив, что цвет человеческого тела определяется только интенсивностью кровотока в кожных капиллярах. Она может меняться по многим причинам, и красный цвет совсем не обязательно говорит о сексуальном возбуждении. Другое дело — мимика лица и тела, образующая целый язык. Мимика оказалась октам практически незнакома — кроме движений глаз, эквивалентных кивкам головы и пожатиям плечами. Октам в наследство от трилобитоподобных предков достался гибкий панцирь, сегменты которого покрывали большую часть спины и некоторую часть головогруди. Кожа на животе, свободная от панцирных пластин, была насыщена хромофорами и покрыта сенсорными ворсинками, но тоже не обеспечивала богатой мимики. Правда, окты могли сворачиваться в клубок (Стрела тут же это продемонстрировала, превратившись в жесткий панцирный шарик). Оказалось, что предки октов таким образом защищали уязвимые части тела от хищников, а теперь сворачивание в клубок имеет значение только в спорте, в танцах и в эротических играх.

Разговор о специфике индикации сексуального возбуждения у октов и у людей мог бы затянуться, но Айра заявила, что пора бы перейти, наконец, к программе культурного обмена. Фрой язвительно ответил, что программа давно уже готова, а если некоторые (не будем показывать пальцем) этого не заметили, то просто плохо смотрели по сторонам…

Действительно, Фрой и Стрела ощутимо продвинулись в деле взаимного проникновения культур. Октианке понравились фольклорные латиноамериканские ритмы с цветовым сопровождением в холодной области спектра. Террянин выбрал медленные октианские световые этюды, модулированные звуком на низких и средних частотах. Из всего этого был сделан микс, который сейчас и предлагалось оценить зрителям. Для большего эффекта Фрой и Стрела на скорую руку собрали некую конструкцию из динамиков и лазерных сигнальных фонарей, и совместно сочинили под нее драйвер для компа.

— Вы хотите сказать, что этот инженерный кошмар будет работать? – поинтересовалась Айра, окидывая скептическим взглядом жутковатое устройство.