Читаем без скачивания Оружие Аполлона - Алексей Корепанов

– Н-ну… вероятно, это связано с моим предстоящим визитом к беллизонцам, – осторожно ответил Габлер.

– Где-то так, – кивнул Шацкий. – Копье у этих Хранителей надо забрать, ни к чему оно им. – Он помолчал и добавил: – Или хотя бы определить, где оно находится. А потом бросить туда ударную группу.

В кабинете вновь повисла тишина.

– Значит, вы рассчитываете, что беллизонцы согласятся… – пробормотал Крис. – Но ведь они такие условия могут поставить, что…

– Выполним, – прервал его палатинец. – Копье того стоит.

– Да уж… – протянул Габлер и взглянул на Шацкого: – А что с тем, первым Копьем? Исчезло без следа?

Грэнд помолчал, барабаня пальцами по спинке кресла, словно раздумывал, отвечать или нет, и все-таки ответил:

– Да нет, след-то остался. Довольно длинный след, этак на пару сотен астроединиц. А само Копье… – Шацкий пожал плечами. – Как говорится, об этом никому неведомо, кроме богов. Исчезло, не исчезло… Мы же по нему никогда раньше из излучателей не стреляли… хотя много чего с ним вытворяли… Самая большая проблема с Копьем в том, что мы почти ни разу не получили одну и ту же реакцию на одно и то же воздействие… – Он помолчал и хлопнул ладонью по спинке кресла. – Впрочем, это к делу не относится. Копья у нас нет. И тебе, Кристиан, придется постараться, чтобы оно у нас было. Так что морально готовься к полету на Аполлон. Вместе с кем-то из этих беллизонтэо…

В священных книгах христиан говорилось о том, как от звука труб рухнули стены древнего земного города Иерихона. А еще о том, как столь же древний полководец своими словами остановил солнце. Голос Шацкого едва ли напоминал звук тех труб, и Юпитер, сияющий в подернутом разводами небе за прозрачной стеной кабинета, хоть и висел на месте, но вряд ли затормозил свой бег по орбите. Однако для Габлера голос грэнда прозвучал куда громче всех труб вместе взятых, и не то что Юпитер – казалось, по тормозам ударила вся Вселенная, а Криса по инерции бросило вперед, в беспредельность…

Прошла целая вечность, прежде чем он сумел выдавить из себя:

– Я?… На Аполлон?…

– Ты, ты, – с непроницаемым видом покивал Шацкий. – За Копьем гоняться у тебя хорошо получалось. А уж если ты будешь не один… Как говорил Гораций: «Нет ничего недоступного для смертного».

«Вот тебе и раз…» – уныло подумал Крис и беспомощно перевел взгляд на Зою Афонин.

Она ободряюще улыбнулась ему и сделала движение губами – словно поцеловала.

И Габлер наконец понял, зачем ему все это рассказывали.

«Может, лучше сразу – в крематорий?» – мелькнула у него мысль. И эта мысль не показалась ему дурацкой.

– Нет, Кристиан, ты нам нужен живым, – сразу отреагировал Шацкий, угадав, о чем подумал Габлер, или же действительно каким-то невероятным образом заглянув ему в голову. И добавил то ли в шутку, то ли всерьез: – Во всяком случае, пока не выполнишь задачу.

И тут Крис запоздало пожалел, что когда-то дернула его нелегкая пойти служить в Стафл…

Глава 4. «Имя твое – птица в руке…»

Путь до Нова-Марса Габлер проделал на борту брига Осота, чувствуя себя важной персоной, чуть ли не особой, приближенной к Императору – ведь из-за него одного гоняли такой корабль! Однако настроение у него все-таки было не очень, в душе господствовал коктейль, основными компонентами которого являлись подавленность и обреченность. Если у беллизонцев заведено выполнять угрозы, то его должны прикончить, как только он появится на пороге горного храма. И Копье они не получили, а значит, сделка недействительна… Единственное, что утешало – поклонникам Триединого предоставлялась уникальная возможность вытребовать у Палатина большие привилегии, и ради этого они просто должны были сдержать себя и оставить посланца грэндов в живых. Тем более, что Низа простила его за смерть ее отца. Но вдруг они наотрез откажутся от содействия палатинцам в поисках эчмиадзинского Копья? Хотя тогда им, по словам Шацкого, может очень не поздоровиться…

В общем, в номианский космопорт «Стронгхолд» Габлер прибыл не в самом лучшем расположении духа. Но сердцу было плевать на проблемы разума, и оно сладостно замирало в превкушении встречи с той, кого он больше уже никогда не надеялся увидеть.

Ожидавший его твинсер представился коротко: «Лок», – и Габлер не понял, имя это, кличка или что-то еще. Лок был невысок ростом, широкоскул, со сросшимися черными бровями, его легкая куртка постоянно меняла цвета, делая твинсера похожим на множество парней, расхаживавших в подобных куртках в любых концах Империи – ничего необычного. Но цепкий его взгляд словно царапал лицо, и поневоле хотелось отвести глаза. Габлер, найдя в Нете инфу о погоде в окрестностях столицы Нова-Марса, решил облачиться в серый свитер безо всяких выкрутасов и простые же темно-синие джинсы. И не прогадал – осеннее небо над космопортом было безоблачным, воздух – теплым, и в нем витали ароматы степных трав.

Представившись, Лок не произнес больше ни слова, и Габлер наконец не выдержал.

– Куда мы сейчас, в город? – поинтересовался он, шагая рядом с Локом по немноголюдному залу космопорта.

– В кабак, – не порадовал красноречием Лок и, судя по его виду, ничего добавлять к этой фразе не собирался.

Хоть Крис и впервые участвовал в подобном деле, он не сомневался в том, что Лок вовсе не подразумевает застолье по случаю его, Габлера, визита на Нова-Марс. Но вопросов больше задавать не стал, полагая, что ему все объяснят в свое время.

Так и случилось. Когда они поднялись на эскалаторе на второй этаж и направились к дверям кабака с мигающим разноцветными огоньками названием «Лукуллов пир» – от названия, как и положено, так и несло Древним Римом, – Лок произнес третью фразу:

– Нас ждет их силлон, ты его знаешь.

– Силлон? – переспросил Крис.

– Это у них звание такое… ранг… – пояснил Лок.

Габлер знал очень немного жрецов расположенного в Пятнистых горах храма. Точнее, только одного.

– Энги, – сказал он.

Лок на ходу повернул к нему голову и с самым серьезным видом поправил:

– Энгилейнон. Даллио Энгилейнон, и никак иначе.

– Понял, – кивнул Крис, чувствуя легкий холодок в животе.

Встречаться с этим субъектом ему совсем не хотелось.

Жреца он увидел сразу, как только вслед за Локом вошел в кабак. Энгилейнон, держа в руке крохотную чашку, сидел в одиночестве за столиком у прозрачной стены, за которой раскинулось летное поле. Габлер не сомневался в том, что жрец их заметил, но тот ничем этого не выдал, продолжая потягивать кофе или что-то местное, экзотическое, и разглядывать темные туши галер. И лишь когда твинсеры пересекли почти пустой зал «Лукуллова пира» и остановились в двух шагах от столика, Энгилейнон соизволил обратить на них внимание.

– Прибыл, – проронил Лок, вероятно, имея в виду Габлера, и этим и ограничился.

Жрец неторопливо поставил чашку – чувствительнейший нос Криса подтвердил, что беллизонец пил именно кофе, – откинулся на высокую спинку массивного стула и положил руки на колени, зачем-то сжав кулаки. Он вновь, как и тогда, в Кришне, был в строгом костюме, только теперь не в сером, а в коричневом, и без плаща, и все с той же побрякушкой в ухе. Энгилейнон медленно поднял голову, тяжелым взглядом уставился на Криса и очень четко изрек своим трубным голосом:

– Не могу сказать, что рад тебя видеть.

«Взаимно, Энги», – подумал Габлер, но говорить ничего не стал, выдерживая этот давящий взгляд.

– Ну что ж, пойдем, Габлер. – Энгилейнон встал и направился к выходу.

Крис посмотрел на Лока. Тот молча мотнул головой на двери кабака: шагай, мол. И успокаивающе подмигнул, показывая, что все будет в полном порядке. Сам он, видимо, идти никуда не собирался. Габлер сделал шаг вслед за жрецом. Энгилейнон неожиданно остановился, развернулся и сказал Локу, убавив громкость на десяток децибелов:

– Следить бесполезно, только зря время потратите.

Лок, продолжая стоять у столика, пожал плечами и произнес очень длинную для него фразу:

– Здесь решения не я принимаю, даллио Энгилейнон.

– Я предупредил, – бросил жрец и продолжил путь к дверям.

Габлер последовал за ним, мимолетно подумав, что предпочел бы сейчас оказаться как можно дальше от Нова-Марса, будь тот трижды неладен. Но сразу же одернул себя:

«Блип, ты же огонь, воду и вакуум прошел, парень! Хватит трястись!»

Пока они добрались до выхода из космопорта, он все-таки пару раз оглянулся, но Лока нигде не было видно. Энгилейнон, не утруждая себя разговором о погоде и вопросами о том, как Габлер поживает, молча приблизился к красноватому, под цвет беллизонских песков, уникару, который пристроился в углу стоянки, и открыл дверцу:

– Заходи.

Крис безропотно нырнул в салон и опустился на длинное заднее сиденье, независимо выставив ноги в проход между боковыми креслами. Жрец тоже, пригнувшись, забрался в машину. Приблизился и сел рядом, повернувшись лицом к экс-файтеру. Приподнял руку, так что его ладонь оказалась перед самым носом Габлера, и приказным тоном произнес: