Читаем без скачивания Без гнева и пристрастия - Павел Корнев

— Не отвлекайся, — потребовал я, озираясь по сторонам.

Неким противоестественным образом стройплощадка увеличилась в размерах, дальние края ее терялись в сером мареве, и на эту туманную дымку власть безвременья уже не распространялась, она беспрестанно колыхалась, плыла, меняла очертания. И потому помешала вовремя заметить медленно дрейфовавшее в нашу сторону нечто, лишь самую малость более материальное, чем дым.

За спиной приглушенно хлопнуло, ослепительным росчерком пронзила пространство винтовочная пуля, но сил разогнавшей ее сущности, заточенной в патроне, надолго не хватило, и остроконечный кусочек серебра впустую завис среди столь же неподвижных клубов дыма.

— Ян! — окликнул я дивизионного комиссара.

— Вижу, — отозвался тот, направил раструб огнемета в сторону плывшего к нам марева и открыл вентиль. Из форсунки вырвалась струя бесцветного пламени, жгучая смесь обогащенной вечности и керосина окатила сущность и в мгновение ока спалила ее дотла.

В лицо повеяло нестерпимым жаром; я прикрыл глаза ладонью и едва не пропустил движение у перевернутого строительного крана. Но не пропустил — и когда обитатель Вечности бросился в атаку, поймал его на мушку и потянул спусковой крючок.

Серебряная пуля перехватила сущность в прыжке; взведенная пружина с мягким клацаньем провернула барабан, и я выстрелил второй раз, хотя этого в общем-то и не требовалось — первое попадание разметало нематериальное создание в клочья.

— Идем! — позвал меня Ян, заворачивая вентиль.

Мы двинулись дальше, но теперь то и дело приходилось перебираться через поваленные бетонные сваи и выжигать скопления слишком уж уплотнившейся Вечности. Голоса в голове звучали все отчетливей, и даже начало казаться, будто они звучат вовсе не в голове, будто призрачный хор завывает где-то внизу, там, откуда в город течет безвременье.

В аду? Черт! Какая только чушь в голову не лезет…

Навин, судя по всему, тоже ощущал некую неправильность. Движения дивизионного комиссара становились все более нервными и резкими; он откровенно спешил и расходовал горючую смесь огнемета там, где без этого вполне можно было обойтись.

— Быстрее! — заторопился Ян, стоило мне остановиться, разглядывая покосившийся штабель пустых поддонов. — Виктор!

— Иду! — отозвался я, но только двинулся к нему, как от досок отлипла плоская чернильная тень.

Я выстрелил; серебряный комочек угодил в центр человекоподобной фигуры, вырвал клок призрачной плоти, расплескал его беспросветно-черными брызгами, но движение сущности не остановил. Барабан провернулся, сразу грохнул второй выстрел. И — промах! Тварь стремительно скакнула вперед, пуля впустую прошла над ней и засела в поддоне.

Убегать я не стал, тратить последний патрон — тоже. Просто шагнул навстречу и встретил сущность резким взмахом служебного ножа. Клинок с зеркальным алхимическим покрытием прошел через порождение Вечности без малейшего сопротивления, и оно распалось на две неровных части. На миг замерло в воздухе, затем растеклось по земле и зашипело, разъедая подошвы туфель.

Вновь взревел огнемет; я развернулся и увидел, как к нам мчится объятая пламенем фигура, по земле за которой тянулись отметины огненных следов. Я быстро перехватил болтавшийся на ремне карабин, вскинул его и скомандовал Яну:

— В сторону!

Тот послушно шагнул вбок, струя огнемета качнулась, мазнула по деревянным поддонам и воспламенила их, прежде чем Навин успел перекрыть вентиль. Взметнулось пламя, накатила резкая вонь алхимических реагентов, и все же я не сдвинулся с места, выгадывая нужный момент. Сгоравшая сущность распласталась в неразличимом глазу прыжке, но вырвавшаяся из граненого ствола пуля отбросила ее на пару шагов назад, а миг спустя тварь взорвалась, расплескавшись бесцветным жидким пламенем.

— Быстрее! — крикнул Ян, рукавом вытирая перепачканные гарью и сажей очки.

Земля под ногами тряслась все сильнее и сильнее, из глубины к нам рвалось нечто абсолютно чуждое этому миру, и тем не менее торопиться я не стал, вместо этого спокойно опустился на одно колено и расстегнул сумку с запасным боекомплектом.

Без винтовки нам здесь долго не продержаться; револьверы в безвременье почти полностью бесполезны — поражающими элементами в маломощных патронах выступали не серебряные пули, а сами заточенные в них сущности. Стрельнешь в Вечности — вмиг развеются.

— Нельзя терять время! — заорал на меня Навин.

Я только отмахнулся, избавляясь от стреляных гильз. После выдернул из гнезда запасного пентакля новый патрон, и остроконечная серебряная пуля засияла маленьким рукотворным солнцем. Вставил его в камору, провернул барабан, и только взялся за следующий, как по руке начало расходиться противоестественное оцепенение, а пальцы пронзило острой болью. Но ничего, справлюсь…

— Виктор, быстрее!

— Отстань! — раздраженно рыкнул я, задвинул шторку барабана и, взведя пружину, поднялся с колен. — Давай за мной! — крикнул Яну и первым побежал к развалинам.

Обогнув объятые огнем поддоны, мы перебрались через бетонные обломки, и сверху немедленно спикировала затаившаяся среди покосившихся свай сущность. Вскинув винтовку, я сбил ее в прыжке, а когда покатившаяся по земле тварь поднялась на ноги, на всякий случай влепил в нее еще пару пуль.

— Быстрее! — вновь поторопил меня Навин. — Быстрее! — Он до упора вывернул кран огнемета и направил струю огня на пролом, в котором клубилась серая хмарь безвременья. — Туда!

Скинув ранец, я вытащил из него жестяную канистру, выкрутил прикрепленное на боковину реле и прислонил ее к бетонному обломку неподалеку от пролома.

— Уходим! — тотчас скомандовал Ян и попятился от руин.

Я побежал следом, но обернулся, стоило вздрогнуть под ногами земле. Выжженный напарником провал вновь заволокла серая пелена безвременья, и почудилось, будто из Вечности через него рвется нечто безмерное, то, чему нет места в реальном мире.

— Что за черт? — охнул Навин.

— Бежим! — Я дернул его за собой, и мы бросились прочь. С ходу проскочили догоравшие поддоны, а потом раздался оглушительный треск, резкий толчок в спину сшиб с ног, и мы кубарем покатились по земле.

Я обернулся. Руины зашевелились, посыпались обломками, заскрежетали перекрученным железом.

— Пять минут — слишком много, — заявил вдруг Ян. — Безвременье прорвется раньше.

— Беги.

— Что?!

— Беги, — повторил я, поднимаясь с земли, и подтянул к себе карабин.

— Ох, черт… — охнул Навин, вскочил на ноги и бросился наутек.