Читаем без скачивания Сен. Возврат - Илья Арсёнов

— Тогда что происходит? — впервые подал голос Андреев.

— Не знаю. Все это похоже на некоторое внешнее воздействие, но регенератор находится на одном из самых закрытых уровней, и доступ к нему имеют ограниченное число людей. Всё протоколируется и записывается. Ты же  это знаешь — ведь лично разрабатывал протоколы безопасности.

— Хорошо, — Император допил кофе и отставил чашку в сторону, — примем за основную теорию то, что Уральский жив. Но в данный момент все твои, — легкий кивок на Герца, — ученные ничего не могут толком сказать и тем более сделать. Я правильно изложил ситуацию?

— В общих чертах, да, — согласно склонил голову Герц.

— Тогда у нас нет другого выхода, как подключить ваших, как их, — Император пощелкал пальцами, вспоминая слово, — ах, да, жнецов. Подключайте жнецов.

Графы переглянулись, но не смогли найти возражений — ситуация с Алексеем действительно слишком затянулась.

— Я немедленно отдам распоряжения, — проронил Герц и его глаза остекленели — верный признак работы с коммуникатором на мыслеинтерфейсе.

— Что ж, — негромко произнес Император, с грустью смотря на чашку из‑под кофе, — теперь пора приступать к работе. Граф, — обратился он к Андрееву, — расскажите мне о ситуации в северных провинциях. У меня сложилось впечатление, что местные бюрократы совсем зарвались.

Тяжелое шестнадцати колесное шасси, с погруженной на неё капсулой регенератора, медленно выезжало из грузового лифта.

— Хм, новая задачка, — усмехнулся высокий худощавый мужчина, который сидел около дверей. — Надеюсь, в этот раз она будет интересней, чем в прошлый .

Выглядел мужчина, по меньшей мере, странно — абсолютно лысый череп. Вместо глаз черные имплантаты расширенного восприятия реальности,  все лицо покрыто множеством шрамов самого разного вида,  из одежды — синяя роба, очень похожая на те, которые любят носить техники, только вся увешенная различными приборами и инструментами, в том числе довольно угрожающего вида. И венчала все это великолепие мастерски исполненная татуировка ромашки на затылке.

В общем, если бы кто‑нибудь мог увидеть этого мужчину, то он бы сильно удивился его внешнему виду. Вот только никого живого в сектор жнецов не допускали. Во–первых, людям было очень тяжело находиться с ними поблизости, а во–вторых, небезопасно. Жнецы с трудом переваривали общение с кем‑то не подобным себе и обычно минуты через три–четыре пытались препарировать собеседника.

Поэтому все общение с ними происходило через удаленные коммуникации, закрытые мощными межсетевыми экранами, которые в обязательном порядке искажали поток информации от жнецов к внешним секторам. Изначально таких драконовых мер безопасности не было, но после того, как один из жнецов ради смеха заставил оператора с другой стороны размозжить себе череп об угол стола, протокола безопасности изменили. Сначала жнеца хотели казнить, автономные роботы зачистки уже даже выехали в направлении сектора, но тогдашний руководитель крыла успел отозвать излишне ретивых безопасников. Подбор звуков, которыми жнец свел оператора с ума, стал настоящим прорывом в области нейролингвистического программирования.

— Ромашка, — у жнецов не было имен, по всем архивам они проходили под маркировками вида: объект Ромашка, объект Роза, объект Тюльпан. Имя того, кому пришло в голову давать жнецами в качестве позывных названия цветов затерялось в веках, но традиция прижилась и даже стала официальным стандартом.

— Я тебя слушаю, Незабудка, — ответил Ромашка  мужчине, вошедшему в зал приемки груза.

— Что‑нибудь интересное?

— Я еще не читал, — Ромашка подошел к остановившемуся шасси и взял сопроводительный куб информации. Пару легких касаний на разных гранях куба, активировали его, и перед мужчиной промелькнуло множество голограмм с информацией.

— Хм… — буркнул под нос Ромашка.

— Что там? — заинтересовался Незабудка, подходя ближе.

— Похоже, нам подкинули интересную задачу. В кои‑то веки. Этот, — небрежный взмах в сторону регенератора, — никак из комы выйти не может. Причины неизвестны. Никакие методы не помогли.

— Прекрасно, прекрасно, — Незабудка потер руки и его глаза подозрительно заблестели, — пошел готовить операционную. Еще ни одна тайна не ускользнула от моего скальпеля.

— Не спеши! — осадил его Ромашка, — во–первых, тут сказано, что объект должен остаться жив…

— Я тебя умоляю, — отмахнулся второй, — наука без жертв невозможна.

— Во–вторых, для начала стоит опробовать другие способы! Конечно, если они не дадут результата, то у нас не будет другого выхода, как опробовать вивисекцию. К сожалению, это кто‑то из высших управленцев и у него стоит психоблокада высшей категории. Посмотреть, что у него в голове напрямую не получится. Но ничего — мы подберем ключик и к этой тайне.

Я открыл глаза. Передо мной раскинулось прекрасное ночное небо, все усыпанное яркими звездами. Настолько яркими, насколько они могут быть только на юге.

Подобное я видел очень давно, когда еще был маленьким, и меня отправили отдохнуть на побережье индийского океана.

Не так я себе представлял рай, совсем не так. К тому же я самоубийца…

«Какой рай? Какое самоубийство? Что за бред ты несешь?»

Мои неспешные раздумья прервал ворчливый голос Шизы.

Шиза и ты тут? Мы и после смерти вместе остались?

«Ох, Триединый, как же тяжело жить с идиотом!»

И не говори! Но я пока справляюсь!

«Повторю еще раз — я это ты! Это, во–первых, а во–вторых, с чего ты решил, что ты умер?»

Но… я же запустил механизм самоуничтожения! Помню отчет, а потом… потом я очнулся здесь.

«Понимаешь, какое дело. Очень сложно будет объяснить…»

А ты постарайся!

«Я остановил приказ на самоуничтожение в последнюю секунду. Умереть в сердце демонического доминиона не самая лучшая идея».

Хм… некие резоны в твоих словах есть. Но остается открытым вопрос, как я оказался здесь.

Я поднялся с земли и огляделся: небольшая поляна, алтарь из белого камня, могучие деревья вокруг.

Я категорически не помню этого места! И это явно не доминион Елизароли, аура у мира совершенно обычная.

«Постараюсь объяснить…»

Ты уж постарайся!

«Когда система самоуничтожения погасила твоё сознание, мне пришла в голову мысль о том, что смерть в мире Елизароли недопустима. Что всё это станет большой ошибкой! Поэтому я отменил приказ на самоуничтожение, а затем кое‑что сделал…»