Читаем без скачивания Тучи идут на ветер - Владимир Васильевич Карпенко

Огибая кладбище, Борис увидел глинистый свежий холм, вместо креста — дощатая тумбочка, венчанная крашеной звездой. «Братская могила, — догадался, ощущая подкатившее к горлу удушье. — Вернемся… поставлю и своим на Маныче, с звездочкой…»

В балке из тесного проулка, заросшего по пояс лебедой и колючкой, вырвались верховые. Серебристый тонкошеий кабардинец чуть не врезался в Кочубея. Заплясал, скаля белозубую пасть у самого плеча, обдавая парким травяным дыханием. За головой кабардинца — синие глаза всадника. Борис с трудом удержал плеть — так хотелось пройтись по каракулевой шапочке смельчака.

Уняв горца, всадник как-то по-хорошему, не раскрывая рта, улыбнулся.

— Угадал… Конь вроде не тот… А так все сходится.

Отводя взгляд от ясных родниковых глаз чужака, Борис поинтересовался, с кем имеет честь.

— Иванов, — назвался тот.

— Командир зимовниковского отряда?

— Был им до вчерашнего вечера… Пехота влилась в полк до Шевкопляса. При мне — кавалерия. Ждем вот Думенка…

Борис хмыкнул. Мельком глянул на конников, сбившихся кучей в проулке.

— Сколько же вас?

— Эскадрона два выставим совместно с гашунцами, со Скибой.

По нраву пришелся зимовниковец своим видом. По посадке, по тому, как забраны в пальцах поводья, понял: не случайный человек в седле.

— Слыхал, как же… В штабе обороны. Какой-то Куница из Зимовников все огоньку просил подкинуть.

— Наседают, стервы, отбою нема. С самой весны как есть… Дыхнуть не дают.

Проехали мимо магазинов. На базарной площади, забитой возами беженцев, Борис спросил:

— А те, на могилках… Недавние?

Скорбная складка обозначилась на переносице у Куницы:

— Всех туда посвезли… На нонче митинг там назначен…

Выбрались из толчеи. Короткая уличка упирается в церковную площадь. Кругом ограды кишмя кишат войска. Побудки, видать, еще не было, но сон далеко до восхода солнца оставил крестьян-бойцов. Копались в бричках, в торбах своих, разбирали винтовки — похоже, в степь, на сенокос собирались.

— Доррогу-у! Черт несет Серегу… Стопчу-у!

Со двора вымахнула разномастная тройка. Беловолосый парнишка в солдатской выгоревшей рубахе с подвернутыми рукавами, опоясанный пустой полотняной лентой, стоя размахивал концами вожжей.

Борис так и ахнул: тачанка! На задке — зеленый «максим». Не диковинка для него пулемет в бричке, даже на автомобиле. Но при виде такой панской роскоши кинуло в дрожь.

Иван Куница, будто читая его мысли, поднял руку. Парнишка-ездовой, упершись босой ногой в грядушку передка, завалился спиной на сиденье. Остановил. Из-за его плеча высунулась кудлатая голова. Рябое, смуглое до черноты, как сковородка, лицо живо напомнило Борису табунщика Чалова. В седле подался, вглядываясь: до чего схож, две капли воды. Молодой только, без седины…

Поймав на лице Думенко какой-то непонятный интерес, Куница поспешил выгородить пулеметчика:

— Ты, товарищ Думенко, не гляди, что вид у него квелый. Короткой срежет крестик на луковке церкви. Дозволь?

Борис с укором покосился на него. Молчком тронул Кочубея, правясь к крыльцу штаба.

Шевкопляса в штабе не оказалось. Сидел один Федор Крутей.

— Борька… Ты!

Кривился, разминая обеими руками поясницу; видать, всю ночь гнулся над столом.

— Вот кстати… А я башку тут ломаю.

Вышел он из-за стола, открыл оконную створку. Потягиваясь, двинул согнутыми в локтях руками.

Борис неодобрительно покачал головой:

— В дугу своротит так, Федор. Размяться бы с клинком.

— А возьмешь?

— Поделился бы лучше новостями.

— Могу порадовать… Имеем на три полка бойцов. Пехотных полка. В достатке и командиров. Правда, сам знаешь, на унтерах выезжаем. Но воевать нашему мужику что затирку нам с тобой королёвскую хлебать… Есть опыт. К примеру, возьмем тебя… Беляки не случайно приглядываются к Думенко. Не храбрость его конников прельщает их, не одно умение владеть шашкой. У казаков своих рубак предостаточно. Заметили что-то новое в твоем ведении кавалерийского боя, именно кавалерийского. Мы еще и сами не знаем… А им это — нож к горлу. Дай! Полки ведь целые! Конницы. А у тебя горстка, тысяча сабель…

— Тыща?! — Борис крутнул шеей, будто выворачивался из цепкой руки.

Федор ткнул в верхнюю бумажку:

— Вот наметка приказа… «Из всех отрядов, вошедших в состав 3-го сводного Крестьянского Социалистического полка, выделить конные части и образовать 1-й кавалерийский Крестьянский Социалистический полк под командованием тов. Думенко». Ну?

Струйка дыма от частой дрожи в пальцах вилась мелкой стружкой. Негромким голосом Борис внес добавку:

— Карательный полк… Такое вставить нужно.

Раздумывал Федор недолго; сверху вписал карандашом «карательный».

— Построишь сегодня весь полк. Шевкопляс поприветствует бойцов, поздравит с рождением… Он вернется с позиции. А сейчас мы с тобой поступаем в распоряжение Агнесы. Подымайся.

В коридоре путь им преградил вестовой. От бешеной скачки не мог слова