Читаем без скачивания Правоотношения, возникающие из договоров лизинга и купли-продажи объекта лизинга - Ирина Сахарова

Таким образом, очевидно, что экономическая сущность лизинговых отношений существенно отличается от сущности арендных отношений, но с точки зрения законодательства лизинговые правоотношения являются разновидностью арендных правоотношений. Означает ли это, что при правовом урегулировании лизинговых отношений не была учтена их экономическая сущность?

Не вдаваясь в ведущуюся учеными дискуссию о необходимости (и степени) учета экономической сущности имущественных отношений при их правовом регулировании, приведем справедливое высказывание В. В. Витрянского о том, что «экономическая сущность имущественных отношений, являющихся предметом правового регулирования, должна учитываться и, более того, предопределять содержание соответствующих правовых норм, но само правовое регулирование должно строиться по собственным правилам, основанным на общих подходах, выработанных в целом применительно ко всей системе правового регулирования имущественного оборота»[159].

Так, с одной стороны, совершенно очевидно, что лизинговые отношения (экономическую основу которых составляют кредитные отношения) в существующем виде не могут опосредоваться договорами займа и кредита, урегулированными в гл. 42 ГК РФ. С другой стороны, так называемое кредитование фактически имеет место при заключении и исполнении многих договоров, предусмотренных Гражданским кодексом РФ. Еще О. С. Иоффе писал о возможности предоставления кредита путем оформления других гражданско-правовых сделок помимо прямо указанных в законе кредитных сделок[160]. В практике гражданского оборота имеется множество других примеров того, как один и тот же экономический результат может быть получен с помощью различных средств, в частности, при заключении различных гражданско-правовых договоров.

В целом, лизинговые отношения (как и любые другие имущественные отношения) должны регулироваться теми нормами права, которые в наибольшей степени подходят для их регулирования, а при их недостаточности или отсутствии – нормами, специально созданными для такого регулирования. Само же правовое регулирование должно способствовать развитию общественных отношений, а не тормозить их естественный ход неадекватностью применяемых к ним правовых норм. Представляется, что при построении правового регулирования лизинговых отношений в России их особенности были учтены не в полной мере.

Дать правовой анализ лизинговым отношениям гораздо сложнее, чем описать их экономическую сущность. И одна из наиболее трудных задач – формулирование внутренне непротиворечивых юридических понятий, адекватно выражающих сущность лизинговых отношений и необходимых для их правового регулирования. Римские юристы предупреждали: “Omnes definitio in jure civili periculum est, rerum in enim ut subverti non possit”[161]. Применительно к понятию лизинга сходную мысль выразил Р. Джурович: «при лизинге возникает очень сложное правовое отношение, которое очень трудно охватить одним устойчивым юридическим определением. Это не означает, что не следует предпринимать усилий в этом направлении и попытаться более точно определить лизинг в качестве правового отношения и сформулировать понятие договора лизинга»[162].

Термин «лизинг» и связанные с ним термины, как в законодательстве, так и в юридической литературе употребляются в различных значениях. При этом, в понятийном аппарате, которым оперирует Закон о лизинге, имеется немало внутренних терминологических противоречий, являющихся, на наш взгляд, с одной стороны, следствием отношения к лизингу как к некой экономико-правовой категории, с другой стороны, результатом применения недостаточно высокого уровня юридической техники при урегулировании сложных лизинговых отношений.

В ст. 2 Закона о лизинге лизинг определен как «совокупность экономических и правовых отношений, возникающих в связи с реализацией договора лизинга, в том числе приобретением предмета лизинга».

На наш взгляд, данное определение не является удачным, и, в сущности, не несет никакой смысловой нагрузки.

Во-первых, непонятно словосочетание «совокупность экономических и правовых отношений». Правоотношения – это и есть отношения (в данном случае именно экономические), урегулированные нормами права. Получается, что лизинг – это некая совокупность экономических отношений, урегулированных правом, и экономических отношений, которые правом не регулируются. Представляется, что экономические и правовые отношения не могут объединяться в какую-либо совокупность.

Во-вторых, исходя из данного определения, экономические отношения возникают вследствие заключения и исполнения договора, хотя они всегда первичны, а если основанием для их возникновения являются юридические факты, то это уже не просто отношения, а правоотношения. Кроме того, думается, что как лизинговые отношения, так и лизинговые правоотношения имеют место и до исполнения договора лизинга.

В-третьих, неудачным представляется использование термина «реализация» применительно к договору лизинга. Понятие реализации традиционно используется в гражданском законодательстве применительно к товарам, работам, услугам[163]. То, что понимается в ст. 2 Закона о лизинге под «реализацией договора», в гражданском праве именуется «исполнением договора»[164].

В ст. 2 Закона о лизинге содержится также понятие «лизинговая деятельность», которая определена как вид инвестиционной деятельности по приобретению имущества и передаче его в лизинг. В данном случае понятие «лизинг» употребляется в другом, видимо, более узком значении, чем приведенное выше. Так, если заменить в этой дефиниции термин лизинг его определением, данным в ст. 2 Закона о лизинге, то получится следующее предложение. Лизинговая деятельность – это вид инвестиционной деятельности по приобретению имущества и передаче его в совокупность экономических и правовых отношений, возникающих в связи с реализацией договора лизинга, в том числе приобретением предмета лизинга. Очевидно, что в такой формулировке понятие «лизинговая деятельность» лишено смысла и не может представлять собой норму права.

Определение договора лизинга, содержащееся в ст. 2 Закона о лизинге большей своей частью повторяет определение, данное в ст. 665 Гражданского кодекса РФ, однако между этими определениями имеются и различия[165].

Определения лизинга, имеющиеся в научной литературе, разнообразны, но в большинстве своем сводятся к пониманию его как совокупности (комплекса, системы) отношений (правоотношений, отношений и правоотношений одновременно), опосредуемых двумя (или несколькими) договорами. При этом, зачастую исследователи с некоторыми изменениями (дополнениями или сокращениями) воспроизводят определение лизинга, данное в законодательстве, тем самым, повторяя те или иные ошибки, отмеченные выше[166].

Некоторые авторы считают, что между понятиями «лизинг» и «лизинговая деятельность» можно поставить знак равенства[167], и их следует объединить[168].

С таким подходом сложно согласиться, поскольку рассматриваемые понятия, на наш взгляд, не совпадают ни по содержанию, ни по объему. Лизинговая деятельность – это деятельность одного лица – лизингодателя. Лизинг не сводится и не может сводиться к этой деятельности. Представляется, что под лизингом следует понимать отношения между тремя субъектами, опосредуемые двумя договорами. Указание на то, что лизинг может представлять собой деятельность, иногда встречается в экономической и юридической литературе как частный случай употребления термина «лизинг», но не является общепризнанным. Подобная многозначность, на наш взгляд, является следствием того, что в ранее действовавшем законодательстве лизинг определялся как вид предпринимательской (позже – инвестиционной) деятельности. Однако Федеральным законом от 29 января 2002 г. № 10-ФЗ определение лизинга было изложено в новой редакции, а понятие лизинговой деятельности сформулировано как самостоятельное понятие. Такой подход представляется правильным. Отметим также, что понимание лизинга как деятельности препятствует и адекватному пониманию некоторых устойчивых словосочетаний с термином «лизинг», используемых в законодательстве (например, объект лизинга, субъекты лизинга). Совершенно очевидно, что под объектами и субъектами лизинга понимаются объекты и субъекты отношений, а не деятельности. Именно отношения (а не только деятельность лизингодателя) понимаются под термином «лизинг», когда в законодательстве говорится, например, о развитии лизинга в дорожном хозяйстве, создании системы лизинга гражданской авиационной техники и т. д.

В литературе имеется мнение о том, что «лизинг» и «договор лизинга» – это два разных термина, имеющих одинаковое содержание. Отмечается, что в «законе под лизингом имеется в виду только соглашение между лизингополучателем и лизингодателем… и ничего больше, что по сути своей и является договором лизинга»; понятие «договор лизинга» в полной мере охватывает лизинговые правоотношения, поэтому нет необходимости выделять в законе термин «лизинг»[169].