Читаем без скачивания Меч ангелов (ЛП) - Яцек Пекара

– Да вы прирождённый похититель. - Улыбнулся я. – Дело, однако, не в том. Откуда бы вы взяли деньги на телегу и коней?

– Занял бы?

– А у кого? Если бы вы были всего лишь помощником актёра? Человеком без имущества и перспектив?

– Коли у него есть братья, может, они и приехали на телеге?

– Вы говорили, что отец лишил Швиммера наследства, значит, я делаю вывод, что он держит семью твёрдой рукой. Дал бы такой сыновьям телегу и коней, не зная доподлинно, на что они им нужны? Они не должны ездить в Хез, поскольку в Готтингене есть большой торг. Следовательно?

– Меч Господень, я увековечу вас в любой из моих драм, и ручаюсь, что вы не пожалеете! Чего вы от меня хотите?

– Думайте!

– Не хочу думать, – простонал он. – Хочу спать!

– А если вам не удалось отправиться домой в Готтинген, то вам, безусловно, нужно убежище здесь, в Хезе, а также некоторая сумма денег. Кто из ваших знакомых может предложить ему гостеприимство? Кто не имеет проблем с деньгами?

– O-o-o… – Протянул он, приподнимаясь на кровати и глядя на меня мгновенно протрезвевшим взглядом. – Теперь я вижу, куда вы клоните...

– Может ли такое быть, Хайнц?

– Голова Вельзевула, – проворчал он. - Попалось слепой курице зерно. Это возможно, мастер Маддердин, чертовски возможно, – он прервался на миг, а потом погладил бороду и закусил губы, словно думая, может ли осмелиться на признание. - Андреаса соединяли особенные узы с Иоганном, - вымолвил он наконец. – Во всяком случае, Андреас старался, чтобы эти узы их соединили. Вы понимаете, о чём я говорю?

– Разве что о вызывающей отвращение страсти, за которую справедливый Господь покарал жителей Содома? - Спросил я, и не скрою: был удивлён, хотя я и знал, что в актёрском мирке совершаются порой такие вещи, какие только вы сможете себе вообразить.

–Именно, – ответил он.

– И Куфельберг помог Швиммеру в похищении и укрытии девушки в обмен на то, что Швиммер подарит ему свою благосклонность?

– Быть может.

– Это бред, Хайнц.

– Любовь, - вздохнул он, как будто это слово всё объяснило.

– А откуда у вас такое желание помочь, а?

– Поскольку вы встали на этот след, рано или поздно сами бы узнали всё, что вам нужно, – ответил он. - А я сэкономил вам время и усилия, и наверняка вы выразите свою благодарность соответствующим способом. - Улыбнулся он с трудом.

– Я выражу, - пообещал я ему. - Хоть и считаю, что вы могли и раньше поделиться со мной этими откровениями.

– Я не доношу на коллег, – ответил он гордо.

– И никто бы не посмел вас к этому склонять, – парировал я.

Риттер объяснил мне, где проживает Андреас Куффельберг. Это была менее состоятельная часть торгового района, расположенная частично у одного из речных ответвлений, а частично на острове, на который пассажиров через мелкое болотце перевозил канатный паром. Дом Куффельберга находился недалеко от берега. Это было здание, расположенное на узкой улочке и прижатое к другим строениям так, что их жители могли бы подавать друг другу руку через окно, если б только посильнее высунулись. Хайнц несколько раз бывал у Куффельберга, и объяснил мне, что дом состоял из расположенных на первом этаже кухни и столовой и двух небольших комнат на втором этаже. К дому примыкал погреб, в котором Риттер, правда, не был, но знал о его существовании, поскольку хозяин держал там между прочим напитки.

Я долго стоял, укрывшись в тени одного из закоулков, и наблюдал за входом. Однако ничего не происходило. Никто не входил и не выходил, я видел только, что кто-то открыл ставни на первом этаже, но в комнатах на втором этаже они оставались всё время закрытыми наглухо. Возможно, в одной из них скрывался сейчас Швиммер вместе со своей жертвой? Ну что ж, я не имел другого выхода, кроме как это проверить. Я подошёл к дверям и постучал ржавым молотком в виде львиной головы (а скорее половины львиной головы, поскольку остальная часть выкрошились). Через минуту я услышал шлёпаные шагов и голос старой женщины.

– Кто там?

– К мастеру Куфельбергу с поручением от мастера Риттера, - объяснил я, стараясь говорить тоном одновременно униженным и слегка раздосадованным.

– Уже, уже. - Фамилия Риттера, видимо, была знакома женщине, потому что я услышал скрип отодвигаемого засова.

Дверь отворилась, и на пороге я увидел старую морщинистую женщину, лицо которой напоминало помятую и грязную простыню, усеянную козьими какашками. В данном случае роль козьих какашек играли огромные бородавки, растущие на её лице с удивляющей равномерностью. Я шагнул за порог, отпихивая старуху в сторону.

– Где Куфельберг? - Спросил я, теперь уже резким тоном.

Из комнаты появилась какая-то плечистая фигура и встала в тени. Трудно, однако, было не узнать в ней Куфельберга, за исключением того, что в этот раз у него были гладко выбритые щеки вместо приклеенной рыжей растрёпанной бороды.

– Мастер Маддердин? - В его голосе обеспокоенность боролась за лучшее с удивлением. Он подошёл на несколько шагов в мою сторону. - Входите, прошу вас.

– На пару слов, наедине, – сказал я.

Мне показалось, что он побледнел, но молча указал на столовую, где около огромного ложа возвышалось большая гора актёрского реквизита. Я закрыл за нами двери.

– Чем могу вам служить? – Спросил он.

– Где Швиммер? - Я решил не тянуть кота за хвост.

– Ха, так вот зачем вы здесь! – Он хлопнул ладонями по бёдрам. – Люди Лёбе меня уже об этом спрашивали. Я даже позволил им осмотреть дом.

– Я и не утверждаю, что он здесь, - сказал я, - но поверь мне, Андреас, что лучше для тебя будет, если ты расскажешь мне всю правду. Помощь преступнику наказуема со всей строгостью закона, хотя мне и известно, что Лёбе намеревается его в этом заменить.

– Да ничего я не знаю, – буркнул он. - И вообще, я тороплюсь на репетицию, и если вы ничего не имеете против…

Я не намеревался выслушивать его дальше, поскольку его наглость обижала мои чувства. Я сделал быстрый шаг и схватил его левой рукой за промежность, а правую сомкнул ему на горле, чтобы не закричал. Я сжал его причиндалы пальцами, словно клещами тисков. Он хрипел, не в силах крикнуть, а глаза его чуть не вылезли от боли. Я немного ослабил хватку, ибо хотел, чтобы он сосредоточился на выслушивании моих слов, а не на созерцании собственного страдания.

– Досадно будет, если больше никогда не испытаешь удовольствия засунуть его в задницу молодого паренька, правда? - Спросил я и снова сжал покрепче.

Сейчас, однако, я снова ослабил хватку, поскольку не хотел, чтобы он тут потерял сознание. По щекам Куфельберга стекали ручейки слёз, а в глазах плескались ужас и боль. Я потянул носом.