Читаем без скачивания Между строк - Януш Вишневский

С другой стороны, мне интересно, а как созревала Казимера Щука…

Варшава, вечер

Дорогой пан Янушок!

Ваша юная читательница поняла то, до чего порой не могут додуматься взрослые женщины. Тем самым портя себе жизнь. Стало быть, Вы, пан Януш, создали литературный образ: мужчину, о котором мечтают женщины, но которого не существует. В нем есть что-то от Джеймса Дина, а это значит, что он никогда не постареет. Он не будет разбрасывать носки, не станет спрашивать любимую женщину, почему в холодильнике пять банок с горчицей, и никогда не превратится в скучного мужика, сидящего у телевизора с газетой. Он особенный, и его особенность заключается в том, что он появляется и исчезает. Некоторые женщины всю свою жизнь ждут и мечтают о каком-то призраке, которым в наше время, пожалуй, является метросексуал. Как твой Якуб. Чувственный и бескомпромиссный, романтичный и сексуальный. Он любит и не изменяет. Дома появляется не каждый день, в праздники — еще реже. У него есть увлечения, но с утра до ночи его мысли занимает только она. Он впечатлительный и потрясающе мужественный. Только с таким может возникнуть вечная любовь, но, по правде говоря, он не сможет ей всецело отдаться. Он исчезнет, прежде чем их затянет повседневность. Исключения подтверждают правила. И еще одно, пан Януш. Среди читателей «Одиночества в Сети» много молодых мужчин, и, что интересно, они вовсе не мечтают о женщинах, похожих на героиню Вашей книги, но хотя бы на какое-то время хотели бы стать таким мужчиной, как Якуб. На какое-то время, потому что, как ты утверждаешь, неземное чувство длится не более четырех лет и нескольких месяцев. Но чтобы не разочаровать твою читательницу, сообщаю оптимистичную новость: не одна счастливица встретит Якуба, который, как метеор, пронесется через ее жизнь. Будет и на ее улице праздник. А тот парень, что лежит рядом? Да что с него взять?..

С уважением,

М.

P. S. Задам тебе вопрос, а ты, если не хочешь, не отвечай. Ты сам не хотел бы быть Якубом?

Франкфурт-на-Майне, пятница, ночь

Малгося,

сегодня вечером я был в библиотеке. В моей библиотеке. В определенном смысле теперь уже и нашей. В той самой, в которой я провел больше всего времени ради одной женщины. И эта женщина ты. Помнишь мою исповедь?[26]

В библиотеке, рядом с раздевалкой, есть маленькая итальянская кафешка, в которой я взбадриваю себя с помощью кофе, когда мне надоедает чтение. Кроме того, там есть беспроводной Интернет, что страшно удобно, когда данные из Сети я немедленно хочу дополнить информацией из книг и из журналов читального зала. Но сегодня, как мне кажется, я в этом кафе расширил свое знание на тему женщин. Я пил кофе и наблюдал за двумя парами. Практически рядом со мною — всего через два столика — сидела привлекательная брюнетка лет тридцати, к которой потом подсел мужчина, не сильно моложе меня. Должно быть, они были знакомы, потому что в Германии редко подсаживаются к незнакомцам в кафе и ресторанах. Если только это не «Макдоналдс» или что-то в этом духе (только через силу нечто подобное смогу назвать «рестораном»).

Я смотрел на них. В очередной раз начиналась вечная напряженная эротическая игра между женщиной и мужчиной. Она, поначалу серьезная и отстраненная, исподволь начинает разговор. Я не слышу, о чем они разговаривают. Я только наблюдаю за ними. Через несколько минут она перестает отрывать голову от газеты. Потом она складывает газету и прячет ее в сумку, что стоит на полу рядом со столиком. Потом она выпрямляется на стуле и начинает смотреть в глаза мужчине. Слегка поправляет прическу. Все чаще улыбается ему. Начинает облизывать губы, касается пальцами щеки. Мужчина ставит локти на стол, а голову кладет на ладони. Наклоняется к женщине. Делает вид, что хочет получше уловить запах ее духов или отчетливее расслышать ее шепот. Женщина отодвигается на краешек стула. Инстинктивно, но не без удовольствия. Начинает играть прядкой волос. Я вижу, как она поправляет сзади кашемировый свитерок с вырезом на труди. Потом она пододвигается к столику. Они сидят, оба — локти на столе, и смотрят друг на друга. Она осторожно — я это отлично вижу — пододвигает свои ноги к нему поближе, но так, чтобы случайно не задеть его. Еще не время. Таковы правила этой вечной игры…

Но в один прекрасный день в жизни женщины эта игра заканчивается. Мужчины выпадают из этой игры. Теряют интерес. Как и тот клиент, тоже не слишком моложе меня, что сидит в кафе библиотеки за другим столиком с женщиной в моем возрасте. За этим столиком нет никакой игры, и я допускаю, что там нет того напряжения и тех искр. А есть обычный, спокойный разговор зрелого мужчины с женщиной в постклимактерическом периоде в итальянском кафе немецкой библиотеки.

Я сопоставил с этими наблюдениями тексты интервью, которые недавно дала известная в Германии тележурналистка Петра Герстер, много лет читающая новости на государственном телеканале ZDF (аналог польского TVP-2). Исключительно привлекательная женщина за пятьдесят. В постклимактерическом периоде, как сама призналась. А еще она сказала, что в ее жизни после менопаузы все нормально, что она счастлива со своим мужем, что на работе все прекрасно, Но все как-то по-другому. И что для нее это новое ощущение. Она совершенно искренне и без обиняков рассказала о том, что многие женщины в ее возрасте наверняка заметили, но о чем предпочитают помалкивать. Мужчины смотрят на нее, но, в сущности, в определенном смысле не замечают ее. Как будто она надела себе на голову некую эротическую шапку-невидимку. На нее смотрят не как на женщину, ног которой хотелось бы случайно коснуться под столом, допустим, в кафе при библиотеке. В смысле эротики она становится для мужчин как бы прозрачной. Она признается, что даже если секс в ее теперешней жизни не играет никакой роли, то такое отношение все равно обескураживает. Женщины после менопаузы, даже если их зовут не Тина Тернер или Орнелла Мути, тоже хотят, чтобы их желали. И если они не чувствуют этого, то это… то это новый жизненный опыт. Культ молодости в СМИ приводит к тому, что женщины в ее возрасте не имеют шансов возбудить в мужчинах любовную страсть (работая на телевидении многие годы, Петра Герстер знает, о чем говорит). Большинство из них рекламируют средства от ревматизма, жидкости для полоскания зубных протезов или таблетки против остеопороза. Фирма «Dove», открывшая красоту зрелых женщин, здесь представляет абсолютное исключение. И наверняка поэтому — для большинства женщин и мужчин — столь маловероятное.

Такие мысли пришли мне в голову в «нашей» библиотеке во Франкфурте…

Сердечный привет,

ЯЛ, Франкфурт-на-Майне

P. S. Несмотря на «запрет», вернусь к твоему вопросу. Когда-то я хотел быть «Якубом из моей книги». Было такое время. Как и он, я смерзся в глыбу чувственного льда. Ради собственной защиты. Мне тогда казалось, что это для меня самое лучшее. Никто меня не растопит, и никто меня не ранит. Я решил только думать и ничего не чувствовать. Но вскоре мне сделалось так холодно, что я стал ощущать себя как кусок мороженого мяса. Этим мясом был мой мозг. Но вот в один из вечеров я понял, сидя в пустой комнате, что у меня, в сущности, нет ни одной причины, чтобы думать, мыслить. Потому что я при этом ничего не чувствую. Если мышление не затрагивает эмоций, то такое мышление никому не нужно. И тогда я решил написать эту книгу. И, постоянно ощущая страшный холод, я решил сначала растопиться ею, а потом обогреться. Возможно, я поставил горелки на слишком высокий градус. Возможно, именно в этом причина появляющегося иногда преувеличенного мелодраматизма. Но теперь уже слишком поздно что-либо менять. Якуб — это результат перегонки изо льда сразу в горячий пар. Без промежуточного агрегатного состояния…

Варшава, воскресенье, сумерки

Януш,

ты заметил, что сам начинаешь воспринимать мир, а вернее, женщину, в нем существующую, как своего рода фетиш. Мир, в котором фактор «старая — молодая» играет важнейшую роль в отношениях между мужчиной и женщиной, и никуда от этого не деться. Менопауза, андропауза. Какое это имеет значение? Считаешь, что «старая» уже не может играть локоном так, чтобы это произвело впечатление на мужчину? Ты действительно так думаешь? Я много лет знаю Петру Герстер и ни разу не задумалась, сколько ей лет. Это не имеет значения. Впервые я услышала о ней, когда мой партнер посоветовал мне посмотреть передачу «Мона Лиза», которую она тогда вела. Феминистскую передачу. Мне кажется, она и сейчас могла бы в очередной раз устроить свою жизнь, причем с мужчиной, не достигшим андропаузы. А что ты скажешь о другой немецкой медиазвезде Сабине Кристиансен, которая именно сейчас, после пятидесяти, по уши влюбилась во французского джинсового туза? Своего ровесника. В июне свадьба. Ты считаешь, что Моника Олейник на шпильках и без лифчика (она недавно призналась в одной из программ, что не носит их) из-за своего возраста для других мужчин «прозрачна»? Посмотри по сторонам: мир полон женщин, которых менопауза избавила прежде всего от страха забеременеть. Их секс тоже стал свободным. И еще одно: я не знаю ни одной женщины, которая не пожертвовала бы вечной страстью ради вечной дружбы. Но почти все без исключения понимают, что это неприемлемо для мужчин, потому что они до конца жизни — по крайней мере им так кажется — должны оставаться самцами. Бедные… Вот почему они не произносят слово «андропауза». А что же женщины? Они все чаще устраивают свою жизнь с мужчинами намного моложе их. Потому что мужчина, переживающий андропаузу, не способен создать своей партнерше спокойную жизнь в старости. Только сама женщина может ее себе обеспечить. Так думают Деми Мур и Малгожата Форемняк[27] и многие другие неизвестные женщины. А тебе не приходило в голову, что та «старая» женщина, сидящая напротив, не охотится на тебя, потому что ей больше нравится блондин за твоей спиной? Вне всякого сомнения, он гораздо моложе ее и тебя. Для тебя это уже проблема, а для них — для нее и для него — нет.