Читаем без скачивания Любовницы по наследству - Вячеслав Школьный

Как обычно, в тёмное время суток количество всезнающих старушек в поле зрения уменьшалось до минимума, точнее даже, почти до нуля, а молодёжь, которая в это время только-только неторопливо выбиралась из своих дневных убежищ, до последнего своего капилляра прокуренная травой и пропахшая вином, не в состоянии была ничего конкретного сказать. Все дома в их понимании были похожи один на один, — попробуй-ка, найди нужный номер.

В общем, в мои планы длительные поиски нужного адреса, естественно, не входили, и я, конечно же, опоздал. Опоздал не на много — всего лишь на каких-то двадцать минут, но всё равно в моей душе поселился легкий страх, — а вдруг люди попадутся чересчур уж серьёзные, которые больше всего в жизни любят пунктуальность, — какая тогда обо мне, как о совестливом человеке, сложится репутация. Они могут не захотеть даже со мной разговаривать. Вдобавок ко всему, я по своей рассеянности зашёл сразу ещё и не в тот подъезд. Лишь поднявшись лифтом на седьмой этаж, как было указано в моей маленькой карманной «энциклопедии», понял свою ошибку. Назад пришлось сбегать галопом по лестнице, так как лифт по закону подлости как раз в этот момент кто-то вызвал назад.

Фигурирующая в Юркиных записях Елена Павловна Батурина проживала вместе с дочерью Вероникой в одной из квартир, двери которых выходили на ярко освещённую лестничную площадку седьмого этажа соседнего подъезда и ждала меня, как говориться, с раскрытыми объятиями.

Дверь открылась сразу же, как только я соизволил нажать на кнопку звонка. Создавалось впечатление, что замок сработал автоматически, — настолько быстрым оказался его щелчок. Миловидно накрашенная смуглолицая женщина с узкими восточного типа карими глазами и экстравагантно уложенными короткими тёмными волосами вежливо поздоровалась со мной и тут же отступила вглубь прихожей, давая мне беспрепятственную возможность пройти в квартиру. Лесницкая, видать, довольно хорошо провела по телефону рекламную работу и теперь мне, явно, предстояло куда легче знакомиться со своими будущими клиентами.

Про себя я отметил, что покойный Юрка имел насчёт женского пола довольно неплохой вкус. Уже второй экземпляр подряд был очень недурён собой, и хотя в корне и отличался от первого, выглядел также привлекательно.

Она была одета в чёрный деловой костюм, включающий в себя элегантный пиджачок, из под которого выглядывала яркая белая блузка, и плотно облегающую превосходную утончённую талию темную юбку до колен. Видать к моему визиту хозяйка квартиры долго и тщательно готовилась.

— Я думала, что вы уже не придёте, — ангельским голосочком прощебетала она. — Что ж, давайте знакомиться, меня зовут Елена Павловна Батурина.

— Лозицкий Андрей Николаевич, — деловито представился я.

— Антонина вас очень хвалила, говорила, что даже её муж по достоинству оценил вас как специалиста.

— Спасибо за комплимент. — Мне показалось, что общаться с этой женщиной будет ещё проще, чем с Лесницкой. Повесив куртку и кепку на вешалку, я стал ждать, когда меня пригласят дальше.

— Жаль Юрия Ивановича, — как бы невзначай грустным голосом сказала женщина. — Хороший был человек. Вы с ним дружили?

Я молча кивнул головой.

— Стало быть, вам особенно тяжело от этой утраты. Вы проходите в зал, проходите, не стесняйтесь. Вероника! — Она так резко повысила тон, что я даже слегка встрепенулся. — Иди сюда! К тебе пришли!

Из соседней комнаты, в которой на всю катушку горланила какая-то непонятного направления отвратительная иностранная музыка, неохотно вывалилась симпатичная белокурая девушка лет шестнадцати с голубыми абсолютно бездумными глазами, чем-то похожая внешне на мою Татьяну. Только Татьяна никогда бы не оделась подобным образом при чужих людях. Майка-тельняшка с голубыми полосами довольно ярко подчёркивала отсутствие под собой всякого рода бюстгальтера, что заметил бы на моём месте любой нормальной ориентации мужчина, а короткая джинсовая юбка с уродливо оборванными краями оставляла открытыми большую часть широких гладких розовых бёдер. На лице девушке отсутствовал даже какой-либо намёк на помаду или макияж, но и без них её можно было без преувеличений назвать красавицей.

— Драсьте, — пренебрежительно выдавила из себя она.

— Познакомься, Вероника, — деловито сказала Елена Павловна, — это Андрей Николаевич — твой новый учитель французского языка.

— Французского? — на миг отведя взгляд от девушки, переспросил я.

— Да, французского, — не понимая моей реакции, повторила женщина. — А вы что, разве только английский знаете? Антонина мне сказала…

— Нет, нет, всё правильно, — резко спохватился я. — Просто ни она, ни Юрий меня не предупредили об этом, а сам я почему-то подумал, что всем детям нужен только английский.

— Не всем, — возразила Батурина. — Как раз наша Вероника и Вадик Шевчук готовятся поступать на факультет французского, поэтому им нужен именно этот язык. Может, вы его недостаточно знаете?

— Хорошо знаю, — лукаво улыбнулся я, — даже лучше, чем вы себе представляете, ферштейн?

— Да, да, понимаю, — закивала головой женщина.

Я же понял только одно — она не смыслит не бельмеса ни в одном из иностранных языков. И вообще мне показался странным тот факт, что с дочерью у них не было абсолютно никакого сходства. Но ломать голову всякими догадками не хотелось, — всему своё время, надо будет — узнаю.

— Если вы не будете возражать, — деловитым тоном произнёс я, — то мы с Вероничкой прямо сейчас заниматься и начнём.

— Пожалуйста, пожалуйста, — дружелюбно развела руками хозяйка квартиры, — просто я подумала, может вы с морозу чаю или кофе хотите?

— Нет, спасибо, не хочу.

— А может чего покрепче?

От подобного предложения я тоже отказался, хотя, признаться, был бы не против слегка «погреться» с мороза. Но, увы, престиж интеллигентного человека являлся куда важнее наших низменных маленьких слабостей…

Судя по обстановке в квартире, из напитков «покрепче» её хозяева пили отнюдь не самогон или «Столичную». Убранство гостиной подобного уровня говорило о том, что здесь живут далеко не безработные или пенсионеры. Пестреющие на стенах разноцветными орнаментами персидские ковры наверняка обошлись хозяевам в кругленькую сумму, а в светло-сером паласе, разостланном по всей площади комнаты, ноги утопали чуть ли не по самые щиколотки. Вся аудио и видеоаппаратура относилась к качеству не ниже японского «Панасоника», а какая фирма изготовляла дорогостоящую, пышущую вызывающим разнообразием мебель, трудно было догадаться даже с десятой попытки.

Комната Вероники, куда я прошёл вслед за ней, выглядела несколько попроще. Жёсткая небрежно застланная кушетка, письменный столик, на котором творился сплошной хаос, на стене — один ковёр небольшой величины и около сотни разнообразных плакатов, на которых кто только не был изображён, начиная от Аллы Пугачёвой и заканчивая героями американских боевиков вперемешку со звездами тяжелого рока.

— Да, Вероничка, живёшь ты не кисло, — сказал я после того, как девушка без лишних напоминаний выключила музыку, звон от которой ещё почти минуту продолжал оставаться у меня в ушах.

— Как все живу, — небрежно огрызнулась девушка, расслаблено падая на свою кушетку. — Не хочется быть «белой вороной» в среде своих друзей.

Я поставил дипломат на пол и ещё раз осмотрелся вокруг, пытаясь найти что-нибудь наподобие стула. Но, увы, лишних предметов мебели юное создание у себя не держало. Вероника сразу поняла, что ищут мои глаза, — видать, я был далеко не первым посетителем, которого волновала проблема подобного рода.

— Садитесь рядом, — с наигранной любезностью предложила она. — Да не бойтесь вы, я не кусаюсь.

Услышать подобное от столь юной особы я уж никак не ожидал. Сразу же стало понятно, что работать с этим ребёнком мне будет довольно нелегко. Не оставалось другого выхода, — пришлось присесть рядом, как она того и просила. Мои пальцы почему-то непослушно задрожали, словно в ожидании чего-то непредвиденного. И это было неудивительно, — от подобного ребенка можно было ожидать любой выходки.

Как только я раскрыл свой дипломат, девушка, вопреки моим ожиданиям, не проявила любопытства заглянуть внутрь, а лишь молча взяла со стола ручку и тетрадь.

— Тебя Юрий Иванович заставлял что-то писать? — поинтересовался я.

— А как же без этого? — недоумённо глянула на меня девушка. — Конечно же заставлял. Да так, что руки после этого разжать было сложно.

Я, конечно же, не мог ей признаться, что занимаюсь репетиторством впервые в жизни, а потому не имею ни малейшего понятия о том, как именно должен в данной ситуации действовать. Так что надо было поскорее исправлять свою оплошность, пока она не принесла мне дополнительных сложностей.