Читаем без скачивания Нищенка в Королевской Академии магии. Зимняя практика 2 - Кристина Майер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Моя тяга к Лариане усиливается с каждым часом, это не просто проблема, это магический взрыв, потому что я становлюсь неуравновешенным. И мне нужна моя девочка, чтобы поддерживать нормальное существование, баланс стихий, да и просто не сойти с ума. Мне нужно, чтобы она хотя бы год не отлипала от меня, пока я стабилизирую свое внутреннее состояние, пока научусь с ней расставаться хотя бы на несколько часов. Это реальная проблема, и нам нужно ее решать.
Сознание Ларианы уже спит, по-другому я не могу объяснить, почему она не спорит, а поднимается, берет сорочку из шкафа и скрывается за ширмой. А я знаю, что за ней она раздевается. Раздевается в паре метров от меня…
Я дышать перестаю, когда ее платье, а следом колготы падают на соседнее кресло, а из-за ширмы выглядывает голое плечо. Сглатываю слюну и стону в голос. Моя магия плещется на кончиках пальцев, я ее не контролирую, потому что мои мозги совсем не варят. Я не думаю, я не хочу думать, я до сумасшествия желаю свою девочку.
Грохот за ширмой заставляет меня подорваться и кинуться к Лариане, она успела надеть сорочку, но, засыпая, прислонилась к стене и стала сползать, задев ногами перегородку.
— Иди ко мне, — подхватываю ее на руки.
Отмечаю, что она легкая, как перышко. Лариана идеально вписывается каждым своим изгибом в мое тело, мы созданы друг для друга самим мирозданием. Когда я доберусь до нее во всех смыслах, это будет лучшее, что со мной случалось.
— Я посижу с тобой, — голос не слушается, будто мне в рот песка натолкали.
А как он должен слушаться, если ноги моей пары оголены почти до бедер? Я глаз отвести не могу, как голодный пес, которому бросили кусок кости с мясом, капаю слюной на ее аккуратные пальчики, на гладкую белоснежную матовую кожу, которая на ощупь приятнее бархата. Позволяю себе провести подушечками пальцев по коже, пока накрываю ее одеялом. Лариана уже спит и не реагирует на мои слова, на мои поступки.
Не могу заставить себя уйти. Опускаюсь поверх одеяла рядом с ней, я каждую ее черту могу с закрытыми глазами воспроизвести, мне нравится смотреть на то, как она сопит во сне, как вырывается дыхание из приоткрытых сладких губ, как трепещут ее длинные ресницы…
— Вы не можете здесь находиться, — раздается ворчливый голос домовика за спиной.
— Сгинь, — тихо, с раздражением. Зря мы оживили этого моралиста.
— Вы не женаты на девушке… — напоминает мне, будто я не знаю. Я бы ее прямо сейчас потащил в храм, но… сто тысяч этих глупых «но».
— Я в курсе, — цежу сквозь зубы, но ворчуна этим не пронять. Филлиус единственный, кто позволяет себе спорить со мной. Благо делает это очень редко.
— Вы компрометируете Лариану, — выводит из себя своим нудным тоном.
— Филлиус, исчезни.
— Я не могу, действую в интересах девушки, — против него и магию не применишь, полупривидение!
— Много ты истинных пар видел, которые дотерпели до первой брачной ночи? — разворачиваюсь к нему лицом, демонстрируя свое раздражение.
Нереально, нереально противиться магическому притяжению, поэтому почти во всех парах дети рождаются на несколько месяцев раньше положенного срока. Но это всегда легко объяснялось — сильный магический потенциал у ребенка, родился раньше времени, не смогла доносить. И все делают вид, что верят.
— Хотелось, чтобы вы стали первыми, — бубнит Филлиус.
— Забудь. И не зли меня.
Это точно не наша с Ларианой история. Наследник престола не может обвенчаться тайно и скромно, а полгода приготовлений я не выдержу, как и она…
Глава 19
Лариана
За окном ранний рассвет, а это значит, что я проспала очень и очень долго. Ох, этот Филлиус со своим отваром. Вспоминаю, как вчера пошла переодеваться за ширму, а в это время Тетстен находился в комнате. Рядом со мной примятая подушка, скомканное покрывало, будто кто-то вертелся всю ночь. Он спал рядом со мной? Протяжный стон срывается с губ, но это точно не злость. Это волнение, которое разрастается в груди и хлещет волнами в душе. Сделаю вид, что ничего не помню.
На столе нахожу записку от Рэя.
«Попробуй эту иглу, она причинит минимум боли».
Рядом с запиской нахожу тоненькую иголочку, спрятанную в колпачок, она настолько острая, что, просто проверяя, прокалываю себе палец. Почти не больно. Каплю крови использую по назначению — открываю страницы дневника.
Вернувшись в постель, прислоняюсь к изголовью и погружаюсь в чтение. Переношусь в прошлое, переживаю все те метания, что когда-то пережила моя мама. Сложно любить женатого мужчину, сложно бороться со своими чувствами, потому что притяжение становится непреодолимым. Так удивительно вчитываться в личные переживания своей мамы. Я узнаю, как случился их первый поцелуй. В подсобке, куда мама уносила коробку со старыми детскими игрушками, которые должны были передать в детский дом. Столько чувств в каждом слове, что по моей щеке скатывается слеза. Наши поцелуи с Рэем такие же вкусные и запоминающиеся.
Мама любила моего отца, а он хотел развестись, обещал маме, что они будут вместе. Переворачиваю страницу, не обращая внимания на дату, я давно перестала за ними следить. Почерк мамы становится плохо разборчивым, через несколько строчек я понимаю почему. Она сильно нервничала, рука дрожала, когда она это писала.
«…Сегодня появился он. Сначала я не поняла, почему мои чувства к Ариусу стали другими. Смотрю в любимые черты лица, а в душе все выворачивается, противится, но при этом я чувствую влечение. Он смотрит на меня жадным взглядом, он всегда так смотрит, но кроме жажды я всегда видела там любовь, а сейчас ее нет. Только животное влечение. Он проходится по моему платью придирчивым взглядом, будто впервые видит на мне одежду гувернантки. Мне хочется
