Читаем без скачивания За последней чертой - Александр Леонидович Аввакумов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Костин отложил в сторону сводку и взял в руки другую. Это была расшифровка разговора Кулика с командующим округом Гордовым. Он быстро пробежал по ней глазами и снова красным карандашом отметил в ней главное, что компрометировала Кулика.
– Нужно срочно реформировать армию, – утверждал Гордов.
Голос его звучал резко и довольно убедительно.
– Сталин не хочет этого делать, следовательно, Григорий Иванович, наша с вами задача убедить его сделать это.
– Нужно убирать из армии политработников, менять систему политического воспитания, – в такт ему вторил нетрезвым голосом Кулик. – Необходимо разделить армию и политику. Неужели, он не понимает все это.
– Но как ему все это преподнести? Мы маленькие люди и к нему доступа не имеем.
– А если через Булганина? – предложил ему Кулик.
– Не думаю, что это лучший вариант, – сделав небольшую паузу, ответил Гордов. – Нужно убедить в этом Жукова и других маршалов.
Кулик засмеялся.
– Им это зачем? Как мне кажется, им и так хорошо. Жукову сейчас любое телодвижение грозит чреватыми последствиями. Ты, слышал, что наш Константин сам ходит под мечом. Копают под него и копают вполне осознано и целенаправленно.
– Похоже, Сталин всех хочет загнать под колпак. Ведь так проще. Скажи Григорий, это тебе ничего не напоминает? А вот мне снова снится 1937 год…. Ты знаешь, я и тогда не верил в вину Тухачевского, Гомарника, Якира…. По-моему, ты тогда тоже был в расстрельных списках?
Кулик промолчал. Ему не хотелось вспоминать те страшные для него дни. Костин отложил в сторону документ и взяв в руки чистый лист бумаги, начал писать справку о результатах оперативной разработки Григория Ивановича Кулика.
***
Костин и Марков сидели в приемной, ожидая аудиенции у начальника Главного управления СМЕРШ. В помещении было так тихо, что Александр отчетливо слышал, как напольные часы, стоящие в углу кабинета отсчитывали секунду за секундой. Сидевший за столом референт генерала просматривал документы из лежавшей на столе кожаной папки. Костин взглянул на начальника отдела. Тот сидел с закрытыми глазами, и трудно было понять, то ли дремлет он, то ли решает какую-то оперативную задачу. Часы пробили два раза. Дверь кабинета Виктора Абакумова открылась и из нее вышли три человека: генерал и два полковника.
– Проходите, – произнес референт. – Начальник СМЕРШ ждет вас.
Они вошли в кабинет генерал-полковника и застыли по стойке «смирно».
– Проходите, присаживайтесь, – произнес Абакумов. – Кто будет докладывать?
Марков посмотрел на Костина, давая тому понять, что именно он и должен докладывать генералу о результатах оперативной работы.
– Товарищ генерал-полковник, – начал Александр, – первый этап оперативной комбинации завершен. Нам удалось плотно прикрыть агентурой и техническими средствами все фигурантов этого дела. Сейчас началась работа по фиксации документированию преступной деятельности Григория Ивановича Кулика. Пожалуйста, это первые сводки.
Абакумов взял в руки документы и начал читать. Александр обратил внимание, как искры интереса буквально загорелись в глазах генерала. Дочитав оперативные сводки, он посмотрел на Костина.
– Хорошая работа, подполковник, – произнес он. – Могу сказать лишь одно, что вождь недоволен нашей работой, считает, что мы слишком затягиваем ее. Поэтому, подполковник, необходимо активизировать вашу работу. Какие вам необходимы силы?
– Товарищ генерал-майор, мы обеспечены всем необходимым. Я считаю, что всей этой информации вполне достаточно для ареста Кулика и его внутри камерной разработки.
– А вы как считаете? – обратился Абакумов к полковнику Маркову.
– Мне трудно судить о готовности подполковника Костина к аресту генерала Кулика. Преждевременный арест без достаточной доказательной базы может сломать всю эту оперативную комбинацию.
Абакумов посмотрел сначала на Костина, а затем перевел свой взгляд на полковника Маркова.
– Вам не кажется, что мы можем упустить время? – обратился он к Маркову. – Я не хочу, чтобы это дело забуксовало на месте, как дело по маршалу Жукову. Если бы я знал, что Сталин не изменит своего решения в ближайшие сроки, то я бы принял бы ваши замечания, полковник. Вы не забывайте, что вождь и Кулик когда-то были приятелями, а это значит, что сегодняшнее решение Сталина по Кулику, завтра может принять другие формы.
Абакумов замолчал и посмотрел на Костина.
– Как вы считаете, подполковник, нам удастся качественная реализация этого дела?
– Да, товарищ генерал-полковник. Я и мои люди в состоянии разработать группу генерала Кулика.
– Вы представляете, что вас ожидает в отрицательном случае?
– Так точно, товарищ генерал-полковник.
Абакумов на какую-то минуту другую задумался, а затем произнес:
– Приступайте подполковник. Доклад ежедневно в 8 утра.
Костин и Марков поднялись из-за стола и направились к выходу из кабинета.
***
Григорий Кулик проснулся от сильного и настойчивого стука в дверь. Стук был таким сильным и настойчивым, что он выругался матом и поднялся с койки. Он невольно взглянул на будильник, который стоял на прикроватной тумбочке. Часы показывали начало третьего. За окном серел рассвет и свежий весенний ветерок. Медленно раскачивал из стороны в сторону штору.
«Кто это так рвется? – подумал – Может, сыграли тревогу? Нет, я бы знал об планируемых учениях».
Он давно уже отвык от подобных подъемов ночью. Шлепая голыми ступнями по дубовому паркету, он направился к входной двери. Он посмотрел в глазок. На ярко освещенной лестничной площадке, стоял местный участковый инспектор, за спиной которого, переминаясь с ноги на ногу, виднелись несколько мужчин.
– Кто там? – громко спросил он. – Кому не спится?
– Откройте! Государственная безопасность! – раздался из-за двери грубый мужской голос. – Открывайте дверь или мы ее выломаем.
«Зачем я им? – подумал Григорий, снимая с двери цепочку. – Неужели арест?»
От этой мысли внутри Григория Ивановича что-то произошло. Какой-то непонятный до этого комок подкатил к его горлу, от которого ему стало трудно дышать. Он дрожащей рукой открыл замок и снял цепочку с двери.
Отстранив его в сторону, в прихожую вошли трое мужчин. Несмотря на штатскую одежду, в каждом из них чувствовалась военная жилка. Григорий Иванович был в полной растерянности. Участковый инспектор остался стоять у двери квартиры.
– Может,
