Читаем без скачивания Всё или ничего - Ольга Вольска

– Эрик застукал меня, когда я рылась в его эликсирах, разыскивая противоядие.

– И?

– Пришлось ему лапшу на уши вешать. Сказала, что искала лекарство от головной боли. И знаешь, что эта ехидина мне посоветовала?

– Ну?

– Топор! – выпалила княжна.

Виктор зашелся раскатистым хохотом. Анна зло плюнула и пошла прочь. Байкер лишь покачал головой, утирая выступившие слезы.

«Ничего, перебесится и успокоится, – подумал он, глядя вслед удалявшейся чародейке. – От плохого настроения еще никто не умирал».

Для многих из нас каждое, ну или почти каждое утро начинается неизменно. Несмотря на возможные катаклизмы вроде прорвавшейся трубы или приступа страсти у соседей за стенкой, обычно стандартное начало дня – «будильник – ванна – кофе – работа». И подобный расклад не меняется годами, медленно, но верно убеждая нас в нерушимости основ мироздания. А когда мы случайно оказываемся исключенными из жизни на какое-то время, то потом неминуемо вновь попадаем в наезженную колею и погружаемся в привычное «будильник – ванна – кофе – работа», не особо травмируя свою психику. Но если вдруг в этом привычном круговороте возникает некое незапланированное отклонение, вот тут и начинается цирк. И рушатся казавшиеся такими стабильными основы мироздания, и отвисает невольно челюсть, и возникает в голове соответствующий вопрос: «Куда это я попал и где мои вещи?» Ибо нечто основополагающее мы все-таки упустили, а что обиднее всего – еще и вспомнить не можем, что конкретно. И вот взираем мы на этот факт, глупо хлопая глазами и пытаясь понять: «Сошел ли я с ума или как раз собираюсь это сделать?»

К несчастью, Хьюго де Крайто начал подозревать в себе именно первое. Ибо когда он вместе с Профессором вошел в кабинет Златы Пшертневской, госпожа кардинал мило общалась с князем Высокого дома Эриком ди Таэ, а тот лобызал ей ручки, не встречая никаких возражений… Хм, и не только ручки!

Хьюго не удержался и шокированно протер глаза. Профессор деликатно кашлянул, привлекая внимание чересчур увлекшейся парочки…

Ручку госпожа кардинал мгновенно отняла и смущенно потупилась, делая вид, будто она вообще не имеет ни малейшего отношения к происходящему. Князь, одарив пришедших ехидной усмешкой, эффектно исчез в телепорте. Хьюго еще раз протер глаза. Когда он видел этих двоих вместе в последний раз, Эрик ди Таэ и Злата Пшертневская вели грандиознейшие словесные баталии, которым могли бы позавидовать даже величайшие ораторы древности. Причем не просто позавидовали бы, а изошли ядовитой слюной.

А сейчас… Хм, нет, он определенно упустил что-то важное!

– Рада вас видеть в добром здравии, Хьюго, – корректно произнесла женщина, прервав поток его мыслей, касающихся основ мироздания, на первый взгляд обманчиво кажущихся столь незыблемыми.

Де Крайто сдержанно поклонился в ответ, все еще переваривая свежеполученную визуальную информацию.

– Я надеюсь, вы вскоре сможете вернуться к своим обязанностям в отделе. Нам все это время очень вас не хватало, – улыбнулась Пшертневская.

– Да, госпожа кардинал, – кивнул он. – Думаю, я восстановлюсь до конца этой недели. А сейчас я бы хотел восполнить некоторые пробелы в знаниях.

– Ах да, конечно. Малый архив в вашем полном распоряжении. Пообщайтесь с коллегами. Думаю, это окажется полезно. И… – Злата на секунду запнулась. – И вам бы не помешало навестить князя ди Таэ. Согласитесь, изукрашенное синяками лицо – это не совсем то, чем должен выделяться сотрудник Дипломатического корпуса.

Де Крайто щелкнул каблуками, приняв к исполнению полученную рекомендацию, и молча вышел. Профессор остался стоять там же, где и стоял, из чего Пшертневская сделала вывод, что Криэ пришел не только в качестве сопроводителя своего воспитанника.

– Похоже, вы с князем повергли его в растерянность, – усмехнувшись, констатировал господин Вилдар. – Впрочем, не стану вас упрекать. Сам пару раз попадал в подобные щекотливые ситуации.

Злата хихикнула: о бурной молодости Профессора она была весьма наслышана.

– Но разговор, собственно, пойдет не об этом. – Криэ задумчиво потер переносицу. – Пани Злата, мне необходимо уехать сегодня. Возможно, на целый день. Ставлю вас в известность.

– С чего вдруг такая предупредительность? – немного опешила Пшертневская. Обычно Профессор мог исчезать и появляться без предупреждения, когда ему вздумается, ни перед кем не отчитываясь.

– С того, что это касается того самого дела, над которым я сейчас работаю, – многозначительно вздохнул он. – Мне нужно наведаться в обитель Святого Михаила близ Будапешта. Очень надеюсь, в их архивах сохранились интересующие меня записи.

– Хорошо, – разрешила Злата. – Поезжайте. Но все же мне не нравится, что вы в это ввязались.

– Знаете, если бы нам все нравилось, то жить было бы неинтересно, – грустно усмехнулся Профессор, выходя из кабинета госпожи кардинала.

Де Крайто в нерешительности застыл перед дверью лаборатории, раздумывая, стоит ли ему перебороть гордость и войти или ну его к монахам – и так заживет.

– Хьюго, прекратите танцевать под дверью чечетку и зайдите наконец! – донесся с той стороны слегка раздраженный голос. Дверь распахнулась сама собой, едва не съездив молодому священнику по лбу.

Князь восседал в центре комнаты, скрестив руки на груди, и недовольно поглядывал на де Крайто. Тот смущенно замешкался на пороге. Дверь захлопнулась, выразительно ударив юношу ниже поясницы и заставив его сделать шаг вперед.

– У меня что, клыки изо рта торчат? Или нимб над головой мигает? – желчно пошутил Эрик, с помощью импульса вытаскивая на середину комнаты табурет.

– Н-нет! – Хьюго насупился.

– В таком случае почему вы так пялитесь? И не нужно меня бояться, я же не зубной лекарь! Садитесь.

Юноша нехотя взгромоздился на предложенный табурет.

– И вообще я вожусь с вами только потому, что Злата попросила, – злорадно добавил маг.

– А как же кодекс целителя? – с ехидцей осведомился Хьюго, начиная потихоньку восстанавливать свою всегдашнюю самоуверенность.

– Ну вы же не истекаете кровью, – вернул словесную подачу Эрик, ощупывая парню подбородок и скулу.

Священник ощутил легкое покалывание и дернулся от неожиданности.

– Еще раз так сделаете, просто обездвижу, – пригрозил целитель, накрывая ладонью его скулу.

Де Крайто почувствовал, как немеет половина лица. Чародей прикрыл глаза, сосредоточившись на исцелении. Лучи энергии нехотя пробивались к телу сквозь ментальную ауру мечника. Князь едва сдержался, чтобы не закусить губу. Кто бы ни вспорол молодому священнику скулу, этот «кто-то» является весьма незаурядной личностью. Темной личностью. Ментальный отпечаток получился такой, что без помощи целителя рана заживала бы несколько месяцев, оставив после себя рваный шрам.

– Все. – Маг устало откинулся на спинку кресла. – Идите отсюда.

– А…

– Малый архив дальше по коридору, если вы забыли. – Эрик недвусмысленно указал на дверь.

Де Крайто не придумал ничего лучше, кроме как подчиниться и выйти прочь. Князь задумчиво смотрел ему вслед. Странно, но сейчас он совсем не ощущал того кокона боли, который так сильно противодействовал ему в прошлый раз, мешая лечению этого человека…

Малый архив спецотдела представлял собой длинную узкую комнату с высоким сводчатым потолком и стеллажами, от пола до верха забитыми папками и рукописными книгами. Воздух, напитанный книжной пылью, нестерпимо щекотал нос. Хьюго не сдержался и чихнул. Господи помилуй, ему предстоит провести в этом склепе несколько часов, перечитывая отчеты коллег за последний год. Несколько часов в пыли и полумраке, рискуя заработать аллергию и посадить зрение. Интересно, и как этот архонт при необходимости высиживает здесь сутками? Впрочем, неудивительно, что он слеп, как крот.

Хьюго неприязненно оглядел стеллажи и обреченно вздохнул. М-да, ничего не поделаешь. «Общаться с коллегами» он жаждал меньше всего, а посему придется примерить на себя роль археолога и буквально вгрызться в гору отчетов…

Де Крайто мстительно саданул кулаком по шкафу и направился к столу, стоявшему в глубине архивной кишки. Шаги гулким эхом разносились по помещению. Остановившись у одного из стеллажей, он снял несколько архивных папок. «Мадрид» – значилось на верхней. Что ж, свои отчеты тоже иногда полезно перечитать. Хьюго уселся за стол и углубился в чтение…

Через несколько часов упорного ковыряния в продуктах бюрократического бумагомарания он уже чувствовал себя книжным червем в самом прямом смысле этого слова. Вдобавок Хьюго убедился, что единственным сотрудником отдела, который систематически вел подробную отчетность о своих действиях, является он сам. Его отчеты оказались самыми полными, иногда даже чересчур, тогда как отчеты остальных его коллег грешили скупой лаконичностью и оставляли желать лучшего.