Читаем без скачивания Ночная смена - Dok

— Очень возможно, если у кого-то из твоих ургентное состояние. Тут все строго поставлено — не забалуешь! Так что если кого на стол — то премедикация — и поскакали.

— Да я как-то замудохался, честно говоря…

— Ага. Сидел себе, величался. Дивья-то по КАД проехать. Вот тут — да, потно было.

— Миха и второй раненый? С рукой?

— Нет, с ними-то без заморок обошлось, меня и не напрягали. А потом покатилось — тут морф группу зачистки раскатал, да из Петропавловки приволокли — с политравмой, да детей — чихнуть некогда было.

— А что там в Крепости произошло?

— Без понятия. Заваруха была знатная, это ясно, но в деталях не силен. А что у тебя интересного попалось?

Рассказываю о встреченном странном мертвяке у места крушения самолета.

Братец свысока смотрит и лекторским голосом снисходит:

— Давно такого не видел.

— Что это?

— "Селедка". При сильном взрыве сносит ударной волной все, что к позвоночнику прикреплялось — кроме черепа. Череп приделан прочно. А остальное — нет. Вот селедку чистил когда?

— Чистил. И все так просто?

— Организовать сильный взрыв — это не так, чтоб просто. Меня другое удивляет.

— Что ноги уцелели?

— Нет. Это-то как раз понятно. Где прошла взрывная волна — там все и снесло, ноги значит были в укрытии. То, что вся эта кострукция стояла.

— И? Я уже сегодня видел каталепсичный труп.

— Сравнил жопу с пальцем. Ты сам подумай — самолет хряпается о землю, взрывается и еще и горит впридачу. И ты думаешь, что огрызки мягкого, еще гибкого трупа так вот на ножки и встанут? Чушь!

— Намекаешь, что это такой обращенный — сам встал?

— Вот-вот, ты уловил. И мне непонятно, как там мозг уцелел, под волной-то и непонятно, как встал. Надо было бы вам его проверить — то ли действительно каталепсия да еще так удачно взрывом поставленная, либо действительно зомби.

— Ну, могли и поставить посмертно — по КАД — много все же народу еще таскается.

— Ага, щщаззз. И ступни поставили перпендикулярно и центр тяжести разместили где надо… Ню-ню…

— Интересно — это как бы такой зомби смог бы отожраться? В морфа?

— А черт его знает… Думаю, не самый актуальный вопрос нынче.

— Пожалуй. Слушай, а политравма какая была?

— Огнестрел, сочетанный с механическими повреждениями и ожоги…

— Ожоги-то откуда?

— Нашлись умники с бутылками… Огнеметчики недоделанные… Весело было у вас в Зоопарке, чего там… И здесь тоже весело было, когда все это обрабатывали. Думаю, сейчас опять продолжим. Санобработку уже сделали по времени судя, сортировку провели — а раз так, то несколько человек под премедикацию идут и на стол… Во, что я говорил — хирург с сортировки пришел.

И действительно — без особой суеты, но часть персонала покидает общество. Крепкая тетка, немного по силуэту похожая на самоходную артиллерийскую установку "Зверобой" подкатывается к нам.

— Эльвира Семеновна, продолжаем? — достаточно панибратски обращается к ней братец.

— Конечно. — она смотрит на меня — Вы можете провести первичную хирургическую обработку раны?

— Смотря какой… — осторожно отвечаю.

— Значит, справитесь — безапелляционно заявляет тетка и, повернувшись к нам спиной, идет прочь. Оборачивается: "Вы что, особого приглашения ждете?"

Судя по всему особого приглашения не будет. Придется обходиться уже сделанным…

Судорожно вспоминаю, что входит в понятие "ПХО"… Расширение раны, очистка ее от нежизнеспособных тканей, от попавшей в рану грязи и кусков одежды, дренирование после обработки… Черт, я это ж делал еще в Казахстане, но там-то это фантики были — и прикрытие имелось, случись что. Мордой в грязь тут падать неохота…

Поэтому пока мою руки под придирчивым взглядом пожилой медсестры, старательно работая щеткой и мыля как положено — ладонную часть, тыльную, каждый палец и между ними и все это так — от кончиков пальцев к локтю и первой левую руку и при купании рук в вроде бы первомуре, судя по запаху, судорожно вспоминаю курс хирургии. Замечаю в тазике пуговицу от халата. Делаю замечание сестре, в ответ — удивленный взгляд.

— Вы доктор ее выньте и сюда бросьте.

— А что это у вас пуговицы так лежат?

— Как положено — десять пуговиц — десять обработок. Вы — последний, вот и пуговица последняя — раствор свое отработал.

Прокололся, однако, ну теперь не напортачить и при переодевании в стерильный халат. Колпак и маску. Уф. И ничего на пол не уронил, уже хорошо, только вспотел, как лошадь.

Наконец доходит дело до перчаток. Натянул.

Пациент уже здесь — парнишка зеленый, сидит весь из себя бледный, замотана кисть руки.

— Это гнойная процедурная? — спрашиваю медсестру, раскладывающую с характерным и леденящим душу пациентов металлическим лязгом, инструменты на операционном столике.

— Нет, чистая.

Уже легче. Значит и рана у пациента не такая страшная. Да и размер у нее по повязке судя несерьезный.

Срезаю повязку. Под ней — аккуратный разрез между большим и указательным пальцем — сантиметра три длиной. Ага, кажется, я такое видал уже!

— Что у вас случилось — консервную банку открывали, и нож сорвался?

— Дааа… (парень явно поражен врачебной проницательностью).

Приятно ощущать себя этаким многомудрым Конан — Дойлем. Врача и писателя в то время, когда он был студентом, натаскал его учитель — профессор Белл. Сэр Артур потом беззастенчиво придал черты Белла Шерлоку Холмсу ну и, разумеется, метод дедукции тоже. Белл безошибочно угадывал профессию пациентов на приеме, их семейное положение и прочие тонкости, чем удивлял и пациентов и учеников.

Потом, когда он разъяснял — по каким очевидным признакам сделал свои выводы — ученики диву давались — как это элементарно. Тем более что обычно профессии того времени сопровождались и профессиональными заболеваниями и потому врач, зная, кто по профессии пациент, уже понимал, что придется лечить. Конан — Дойль тоже навострился в этом и к слову сказать применил не только во врачебной практике — даже сам раскрыл несколько преступлений, так что Шерлока Холмса писал со знанием дела… Но у меня ситуация проще — ранение типовое и там, где много народу питается консервами обязательно бывает.

Перевожу дух — страхи пока оказались напрасными — тут все ясно и понятно, тем более, что распорота только кожа — лежащая глубже артерия не пострадала — так что обработать края раны йодом, промыть рану и наложить пару швов. Шил я правда очень давно, да и когда шил — не шибко мастер был, но пара банальных швов — не велика мудрость.