Читаем без скачивания 100 великих тайн - Николай Непомнящий

На борту «Трэшера» не было вооружения. Зато людей, не считая команды, оказалось больше обычного: три офицера с верфи, представитель штаба и семнадцать гражданских лиц, в основном инженеры и техники. Всего – 129 человек.

«Трэшер», хотя и не была первой атомной американской субмариной, стала первой из тех, которые задали моду на привычные сегодня обтекаемые формы. С нее начался отсчет нового класса атомных подлодок. Никто тогда точно не знал, на какую глубину способна погрузиться лодка. Не менее 330 метров, считали многие. Этот показатель в три раза превышал те, на которые были способны субмарины времен Второй мировой войны. Первое задание «Трэшеру» заключалось в погружении на максимальную тестовую глубину.

Сопровождал субмарину небольшой катер «Скайларк», задачей которого было следить за лодкой и играть роль спасательного судна. Находясь под водой, лодка связывалась со «Скайларком» по «подводному телефону», функционирующему посредством звуковых волн, генерируемых электричеством. Это единственное средство постоянной связи было очень ненадежно. Многие сообщения принимались искаженными, если вообще достигали адресата.

В 12.30 «Трэшер» и катер находились примерно в 50 километрах юго-восточнее Портсмута.

Звучит команда на погружение, и в несколько мгновений субмарина исчезает под водой. Пока лодка погружается на первые десять метров, экипаж осуществляет глобальную проверку всех систем. Прежде всего прогоняются тесты на водонепроницаемость, позже подвергаются контролю привод и управление.

К 21.00 все проверки окончены. Подводная лодка и сопроводительный катер держат курс на юго-восток. Их цель – самый край материкового цоколя. Там, где морское дно резко обрывается вниз, в бездну, «Трэшер» сможет осуществить погружение на максимальную глубину.

10 апреля, в 7.45 утра лодка находится приблизительно в 350 километрах от Портсмута. «Скайларк» стоит прямо над ней. Море спокойно, дует легкий северный бриз.

В 7.47 «Трэшер» начинает погружение на максимальную тестовую глубину. Харвей передает на катер, что собирается пробыть под водой шесть часов. На «Скайларке» продолжают поддерживать связь по подводному телефону.

«Трэшер» медленно опускается в глубь океана. С каждым метром глубины давление на квадратный метр площади увеличивается на целую тонну. Это значит, что на 300 метровой глубине на один квадратный метр корпуса давит 300 тонн. Колоссальная мощь!

Ни одна подводная лодка не может быть абсолютно герметичной. Поэтому после очередного «шага» погружения члены экипажа осматривают все помещения в поисках воды и сообщают о наблюдениях на центральный пост. Течи могут появиться прежде всего на буксах, клапанах, в торпедных аппаратах и люках – то есть там, где прервана внешняя обшивка судна.

Когда лодка оказывается на глубине 300 футов (90 метров), Харвей собирает информацию со всех отсеков. Проанализировав отчеты, он считает, что все в норме, и приказывает продолжать погружение. С каждой секундой давление увеличивается, лодка, плотно зажатая в мощнейшие тиски, начинает вздрагивать.

Погружение любой субмарины достигается заполнением балластных цистерн забортной водой, а всплывает лодка за счет выдувания воды из цистерн сжатым воздухом. Естественно, чем глубже находишься, тем тяжелее вытеснить воду из-за давления за бортом. Стало быть, для удержания лодки на заданной глубине одна только система балластных цистерн уже не годится. Эту функцию выполняют горизонтальные рули.

В 7.52 «Трэшер» выходит на связь и сообщает о погружении на 400 футов (122 метра). В 8.00 на «Скайларк» приходит сообщение о дальнейшем курсе лодки. В 8.09 с «Трэшера» сообщают, что достигнута половина максимальной глубины погружения. «Скайларк» продолжает зависать над субмариной, получая информацию о дальнейших изменениях курса. В 8.35 «Трэшер» информирует, что делает последний «шаг» – идет на максимальную глубину.

Следуют дальнейшие плановые сообщения при заметном ухудшении качества связи. В 9.02 с катера запрашивают уточнение данных. Сигнал на подлодку приходит искаженным, ибо оттуда отвечают: «Прошу повторить». В 9.09 «Трэшер» достигает, наконец, максимально допустимой глубины погружения – 330 метров. Минуту спустя с подлодки посылают сигнал об изменении курса. Пока все идет по плану.

В 9.12 – снова проверка связи, которая совсем разладилась.

В 9.13 на катер поступает тревожное сообщение: «Есть некоторые проблемы. Угол положительный… вертикаль… Пробую продуть… Буду информировать».

Что за «некоторые проблемы»? Последующие отрывочные фразы означают, что командир Харвей намерен всплывать, ведь «продуть» – значит накачать сжатый воздух в цистерны лодки, не поднявшись прежде в область менее сильного давления. Мероприятие весьма сомнительное, и, похоже, Харвею оно не удается, иначе он не сообщал бы о «попытках», а сказал бы, что «продул».

На «Скайларке» лейтенант Уотсон, как только слышится хоть какой-то намек на связь, кричит: «У вас все под контролем?» Затем дает координаты катера, запрашивает «Трэшер» – никакого ответа… Вскоре присутствующие в радиорубке слышат шумы, очень похожие на те, что сопровождают выпуск сжатого воздуха. В 9.16 они получают исковерканное сообщение и полагают, что среди потока слов прозвучала фраза «тестовая глубина». Уотсону показалось, что перед ней он слышал слово «превысил».

В 9.17 приходит последнее сообщение, разобрать которое практически невозможно: «900… север». Скорее всего, это данные о местоположении.

И все. Больше никаких сигналов.

В 9.18 лейтенант Уотсон снова слышит громкий шум – будто подлодка развалилась на части. Начиная с 9.20 «Скайларк» настойчиво продолжает выходить на связь, но в ответ – гробовая тишина.

В 9.40 Уотсон спрашивает капитана Хекера: не пора ли сообщить об исчезновении «Трэшера» в штаб ВМФ. Хекер делает последнюю попытку: он бросает за борт ручную гранату. Ударная волна всколыхнет глубины, что послужит «Трэшеру» неукоснительным требованием всплыть на поверхность. В ответ – тишина. Лишь в 10.45 Хекер решается, наконец, запросить по радио военно-морскую базу…

Сообщение, принятое на базе, возвестило о крупнейшей катастрофе, происшедшей на американском флоте в мирное время. На поиски подводной лодки тотчас отправились самолеты и специальное судно «Рикавери».

В 15.35 в Пентагоне, в кабинете адмирала Джорджа В. Андерсона, руководителя военно-морскими операциями, раздался телефонный звонок. Положив трубку, Андерсон в течение получаса проинформировал о чрезвычайном происшествии всех важных военных чинов и политиков, включая президента Джона Кеннеди.

Поиски продолжались. Пять эсминцев, один фрегат и две подводные лодки дополнительно были направлены в поисковую зону. Только на исходе дня политикам и военным, наконец, стало ясно – произошла катастрофа.

В 17.30 с «Рикавери» приходит сообщение: в семи милях южнее того места, где еще в 9.17 находился катер «Скайларк», на поверхности воды обнаружена масляная пленка. Чуть позже там вылавливают несколько кусков пробки и пластика. Пробкой, служившей изоляционным материалом, была выложена вся внутренняя часть корпуса «Трэшера», а обнаруженный пластик обычно использовался на атомных подводных лодках для защиты от радиации.

Еще перед отплытием командир подлодки Харвей получил строгий приказ: что бы ни случилось, сообщить о себе 10 апреля в 21.00. Но и в условленное время – никаких сигналов. Потеряна последняя слабая надежда…

Утром 11 апреля поисковые корабли снова находят масляные пятна и другие предметы, среди которых – перчатки, которые надевают в реакторной. В 10.30 адмирал Андерсон выступает перед прессой и официально объявляет о потере атомной подводной лодки. Один из журналистов спрашивает его, могли ли на глубине выжить люди. Ответ адмирала звучит как приговор: «Думаю, нет». С этого момента 129 человек считаются не пропавшими, а погибшими. Президент Кеннеди в своем выступлении выражает глубокое соболезнование семьям погибших моряков.

В пятницу, 12 апреля, на верфи в Портсмуте приспустили флаг. Верфь на несколько минут замерла. Матросы и солдаты стоят «смирно», рабочие снимают защитные каски…

Случай с «Трэшером» – не только крупнейшая катастрофа ВМС США в мирное время, но и вообще ужасающая по числу жертв трагедия. Впервые затонула атомная подводная лодка. Скорее всего, именно последнее обстоятельство больше, чем все остальное, вынудило американских военных лихорадочно искать ответы на два вопроса: почему она затонула и где может находиться?

11 апреля начала работать комиссия по расследованию происшествия. Чтобы восстановить хронологию катастрофы, комиссия, кроме показаний экипажа «Скайларка», воспользовалась данными океанографической атлантической системы (ОАС), представляющей собой группу сонаров-измерителей постоянного действия, установленных в Атлантике. Назначение ее примерно то же, что у авиационного «черного ящика».