Читаем без скачивания Том 10. Письма. Дневники - Михаил Афанасьевич Булгаков

96

Очевидно, речь идет о Владимире Матвеевиче Бахметьеве (1885–1963), писателе.

97

П. Н. Зайцев пытался найти для Булгакова место в редакционно-издательских отделах.

98

«Записки на манжетах» так и не были опубликованы в «Недрах». К сожалению, не сохранилась и эта, наиболее полная рукопись.

99

В записях Н. А. Булгаковой-Земской имеются сведения о том, что в гости из Киева приехала Галя Сынгаевская (дочь их приятеля) и жила некоторое время у Надежды Афанасьевны.

100

Собственно говоря, эта записка не была адресована П. Н. Зайцеву. Просто писал ее Булгаков, находясь у Зайцева в издательстве «Недра». В этот момент Булгаков, скорее всего, мучительно размышлял о ближайших днях своего существования, поскольку, получив в «Недрах» отказ в публикации «Белой гвардии», он попадал в тяжелейшее материальное положение. К тому же семейные дела его крайне осложнились, в это время он уже решил жениться на Л. Е. Белозерской. Раздумывая о своем житье-бытье, Булгаков машинально набрасывал на листке отдельные фразы. Этот листок П. Н. Зайцев сохранил и на обороте написал: «М. А. Булгаков, дожидаясь меня и гонорара [Зайцев предложил Булгакову в те минуты принести в издательство другую работу, на что тот мгновенно согласился и через неделю принес новую рукопись, это была повесть «Роковые яйца». — Сост.] в ред. «Недра» в 1924 г., изливал свою горечь в рисунках и афоризмах».

Все эти события происходили на глазах у Ю. Л. Слезкина, который достаточно подробно описал их в своих «Записках писателя». Приводим некоторые выдержки из них: «Тогда у нас собирался литературный кружок «Зеленая лампа» — организаторами его были я и Ауслендер, вернувшийся из Сибири. Ввел туда я и Булгакова. Он читал там свои рассказы «Роковые яйца» и «Собачье сердце». Последний так и не увидел свет — был запрещен. А рассказ хорош, но с большой примесью яда. Булгаков точно вырос в один-два месяца. Точно другой человек писал роман о наркомане. Появился свой язык, своя манера, свой стиль. Портрет Булгакова тех дней очень верно написан Валентином Катаевым в его рассказе «Зимой». Катаев был влюблен в сестру Булгакова [Лелю, Елену — Сост.], хотел на ней жениться — Миша возмущался. «Нужно иметь средства, чтобы жениться», — говорил он.

Вскоре он прочел нам первые главы своего романа «Белая гвардия». Я его от души поздравил и поцеловал — меня увлекла эта вещь, и я радовался за ее автора».

Судя по всему, Ю. Л. Слезкин неодобрительно относился к изменениям в семейной жизни Булгакова, которые описывает так: «Тут у Булгакова пошли «дела семейные» — появились новые интересы, ему стало не до меня. Ударил в нос успех! К тому времени вернулся из Берлина Василевский (Не-Буква) с женой своей (которой по счету?) Любовью Евгеньевной, не глупая, практическая женщина, многое испытавшая на своем веку, оставившая в Германии свою «любовь», — Василевская приглядывалась ко всем мужчинам, которые могли бы помочь строить ее будущее. С мужем она была не в ладах. Наклевывался роман у нее с Потехиным Юрием Михайловичем (ранее вернувшимся из эмиграции) — не вышло, было и со мною сказано несколько теплых слов [...] Булгаков подвернулся кстати. Через месяц-два все узнали, что Миша бросил Татьяну Николаевну и сошелся с Любовью Евгеньевной. С той поры — наша дружба пошла врозь. Нужно было и Мише и Л. Е. начинать «новую жизнь», а следовательно, понадобились новые друзья — не знавшие их прошлого. Встречи наши стали все реже, а вскоре почти совсем прекратились, хотя мы остались по-прежнему на ты.

Талант Булгакова неоспорим, как неоспоримо его несколько наигранное фрондерство и поза ущемленного в своих воззрениях человека...»

Эти записи о Булгакове, как и ранее цитировавшиеся, сделаны Ю. Слезкиным в феврале 1932 г., то есть по прошествии достаточно большого времени, и, естественно, оценки событиям 1924–1925 гг. даются уже с учетом последующих событий. Несомненно, высказывания Ю. Слезкина о «наигранном фрондерстве и позе ущемленного в своих воззрениях человека» выражают отношение Слезкина к ситуации, сложившейся вокруг Булгакова в 1927–1930 гг. Тут явно проскальзывают нотки зависти к творческим успехам бывшего друга.

101

Кремлев-Свен Илья Львович (1897–1971), начал печататься с 1916 г., известен как автор трилогии «Большевики». В 1923 г. у него вышла книга «Брюки и другие рассказы», сборник сатирических и юмористических рассказов. Это, скорее всего, и сблизило М. Булгакова и И. Кремлева-Свена.

102

М. А. Булгаков арендовал комнату в доме № 9 по Обухову (Чистому) переулку, очевидно, в декабре 1924 г., поселившись там с Любовью Евгеньевной Белозерской (1898–1987).

103

Волошин Максимилиан Александрович (1877–1932) — известный поэт, критик, художник. Очевидец крымских событий в период гражданской войны.

104

В августе 1924 г. П. Н. Зайцев приехал в Коктебель к Ангарскому, чтобы уговорить того дать согласие на печатание романа «Белая гвардия» в «Недрах». Очевидно, в это время Волошин познакомился с рукописью романа и принял участие в «уговаривании» Ангарского к его публикации. Через некоторое время Волошин прочитал опубликованную в журнале «Россия» первую часть романа и повесть «Роковые яйца», которую ему прислал Ангарский. 25 марта 1925 года Волошин написал Ангарскому письмо, в котором, в частности, говорилось: «Спасибо за VI книгу «Недр» и за Ваши издания (и особенно за Уэллса). Я их получил уже больше месяца назад, но как раз в тот момент выезжал в Харьков... «Недра» прочел еще в вагоне. Рассказ М. Булгакова очень талантлив и запоминается во всех деталях сразу. Но я очень пожалел, что Вы все-таки не решились напечатать «Белую гвардию», особенно после того, как прочел отрывок из нее в «России». В печати видишь вещи яснее, чем в рукописи... Но во вторичном чтении эта вещь представилась мне очень крупной и оригинальной; как дебют начинающего писателя ее можно сравнить только с дебютами Достоевского и Толстого. И по литературному значению удельный вес, разумеется, превосходит «Роковые яйца».

Очень досадно, что она не пойдет в «Недрах» целиком, тем более что Лежнев ограничится, кажется, лишь фрагментом...

Мне бы очень хотелось познакомиться лично с М. Булгаковым, так как Вы его наверно знаете, — то передайте ему мой глубокий восторг перед его талантом и попросите его от моего имени приехать ко