Читаем без скачивания Гибель советской империи глазами последнего председателя Госплана СССР - Владимир Иванович Щербаков

И тогда от них прозвучало: а может, хватит размахивать боеголовками, давайте снизим потолок, подпишем ограничения вот по этим ракетам и по этим… Да, это были их предложения, хотя мы, конечно, говорили и говорим, что наши. Другой вопрос, что эти предложения делались не от хорошей жизни: ведь по определённым видам вооружений мы их очень сильно опередили, лет на 20, если не больше. До сих пор – уже 30 лет прошло, а у нас всё ещё появляются новые виды оружия из заделов, что были сделаны ещё тогда. По многим позициям мы сознательно организовывали “утечку”, намекая – сделаете вот это, мы можем вот так ответить или вот так, сами думайте, надо вам, чтобы у нас вот это появилось на вооружении и вот это?

Так мы разрушили СОИ. Это вообще уникальная история».

Несколько слов о ней. Стратегическая оборонная инициатива (СОИ), также известная как «звёздные войны», был объявлена ещё Рейганом в 1983 году, а при Буше-старшем, особенно в начале его срока, эта программа бесконечно раскручивалась в СМИ. Суть её состояла в том, что на орбиту выводилось большое количество космических станций и спутников, которые не только определяли бы местоположение всех целей противника (по типу GPS), но и были бы в состоянии нанести из космоса абсолютный подавляющий удар. В представлении американцев они во всех видах вооружений – на суше и на море, под водой и под землёй, в небе и в космосе – должны были иметь такое превосходство, чтобы на их удар никто не в состоянии был ответить. Это называлось концепцией неприемлемого ущерба, в которой СОИ предназначалась ключевая роль. С земли лазерный луч отправлялся в космос, отражался там, концентрировался станциями и посылался на аэродром, ракетную шахту, командный пункт, завод, мост – на что угодно, что планировалось уничтожить. Всё должно было сжигаться и уничтожаться этим лазерным лучом. Во всяком случае так представлялось нашими противниками это оружие.

Конечно, советские генералы не могли стерпеть такого неравенства и немедленно заявили, что стране необходимо иметь такое же и немедленно, в противном случае мы окажемся не готовы к защите из космоса. А у СССР ни средств на это не было, ни необходимых ресурсов: в стране сплошной дефицит. Между гражданской частью правительства и силовиками всё время шла война. Силовики трясли гражданских, как грушу, а те пытались объяснить, почему невозможно сделать так, как они хотят.

Во все времена у силовых ведомств было особое положение – Министерство обороны, КГБ, МВД и также МИД в состав правительства входили лишь формально.

Щербаков В. И.: «На общие заседания от них приходили чаще всего заместители министров. Я, по крайней мере, за все годы работы в правительстве этих министров ни разу на заседаниях правительства и даже президиума по самым острым вопросам не видел. Кроме случаев, когда обсуждался их вопрос. К тому же они все были членами Политбюро, а кроме них туда по должности входил только председатель Совмина».

Уже при правительстве Павлова случилось очередное обострение по этому поводу. Щербаков тогда был первым вице-премьером и возглавлял бывший Госплан.

Щербаков В. И.: «Мы дали задание Академии наук, там всё просчитали и пришли к выводу, что СОИ – это сплошной блеф. То, что ей приписывается, просто неосуществимо. Чтобы получить луч заданной поражающей мощности, нужно всю вырабатываемую на земном шаре электроэнергию сжать в один пучок и отправить в космос. Это абсолютная утопия, как и рассказы о применении лазера из космоса против наземных целей. На спутники, на ракеты они этот гипотетический луч ещё смогут направлять, хотя и это не бесспорный факт. Военные обиделись: ничего, мол, вы не понимаете, не могут американцы так по-крупному блефовать. Все эти ваши теории и вопросы – хорошо, а если реально шарахнет, с кого тогда, условно говоря, спрашивать?»

Вопрос был вынесен на Совет обороны, который вёл Горбачёв. С одной стороны сидели военные и члены Политбюро, с другой – несколько человек из правительства, в том числе сам Валентин Павлов, вице-премьер и куратор ВПК Юрий Маслюков, Щербаков и ещё пара-тройка министров. Пригласили научного консультанта академика Виталия Гинзбурга, лауреата Нобелевской премии. Он был один из главных разработчиков оборонных систем в стране.

Щербаков В. И.: «Разговор завязывался на повышенных тонах, а академик во время него сидел молча, что-то писал в блокноте и рисовал. Наконец Горбачёв его спрашивает: “Виталий Лазаревич, вас, наверное, не случайно сюда пригласили. Что вы думаете по этому поводу?”

И тот ответил: “Конечно, можно не верить нашим расчётам, на сколько нагреется земная точка от такого луча – на 10 градусов или всего на 5, но как специалист в этой области могу лишь сказать, что разрушение нашего объекта точно неосуществимо. А на сегодняшнем уровне развития техники и технологий – невозможно. Лет через 30, может быть, станет возможным, но на сегодняшний день точно нет. Во-вторых, не думаю, что нам следует специально изобретать ответ из той же оперы, лучше найти простую и адекватную альтернативу. Потому что, если оружию противопоставить любое иное оружие, другая сторона немедленно придумают что-то новое и так до бесконечности”».

Спрашивают академика: «А что Вы имеете в виду?» Он отвечает: «Например, у нас полно ракет средней дальности “Пионер” (РСД-10, по классификации НАТО SS-20 Saber – “сабля”). Вы только что заключили с американцами договор об их уничтожении. Сколько американцы планируют вывести станций на орбиту? 50? Ну, давайте штук 50 ракет оставим. Боеголовки с ракет снимем, вместо них и в форме боеголовок давайте поместим ведро гвоздей. Отражатели, которыми они собираются энергию собирать, – та же фольга, тонкая, микронная. При подлёте к станции километра за 2–3 взорвём ракету. Мы не станем станцию атаковать, у нас ракета “случайно” взорвётся, такие уж мы криворукие. Гвозди продырявят это зеркало, как решето, оно ничего уже отражать не сможет и никакую наводку не обеспечит».

Щербаков В. И.: «За столом сначала изумлённая тишина, потом хохот. Отсмеялись, задумались: а что, если гвозди в другую сторону полетят? Это ведь космос. Гинзбург говорит, что можно вместо гвоздей залить в контейнер чёрную краску. Краска в безвоздушном пространстве обязательно выстроится в гигантское облако, которое или покроет зеркало целиком, или просто его заляпает. Отражения не получится при любом исходе. При этом какие к нам вопросы? Мы станцию не трогали, мы свою ракету взорвали, которая, к сожалению, сбилась с курса».

По словам Владимира Ивановича, когда в зале наконец стихло, раздался голос Павлова: «Михаил Сергеевич, надеюсь, на этом дискуссию можно считать