Читаем без скачивания Дочь Сталина - Розмари Салливан

Но племянник Светланы Александр Бурдонский считал по-другому. Он считал возвращение Светланы действительно срежиссированным. Сети были раскинуты давно, еще когда был жив Косыгин. Это была его идея. «Они хотели заставить ее вернуться, и это было связано с Афганистаном. Возможно, чтобы отвлечь народ от этой страшной войны. Я знал человека, приближенного к одному из родственников Андропова. Он говорил мне, что такой план существовал. Такой маленький политических трюк — это было как бы возвращение самого Сталина». Светлана должна была послужить делу воскрешения Сталина в то время, когда политические основы Советского Союза пошатнулись. Нужно было реабилитировать образ Сталина, чтобы укрепить порядок в стране и восстановить доверие к коммунистам.

Светлана продолжала недоумевать, как же она попалась на эту удочку. Да, когда она пошла в советское посольство в Лондоне, она приняла импульсивное и поистине катастрофическое решение. Но она сделала это, потому что верила, что нужна своему сыну. Все эти письма и звонки… Но он совсем не любил ее. Она, как по нотам, разыгрывала чужой сценарий, вошла в роль, и ее провели.

В 2005 году, давая интервью, сам Иосиф отрицал, что он пытался манипулировать матерью. Когда они говорили по телефону, он сказал: «Я оказался в трудном положении. Я не мог просто сказать ей не приезжать, сидеть там и ничего не делать. Если бы я так сказал, я бы даже не узнал, что происходит. Но, тем не менее, я и не уговаривал ее приехать. Просто пару раз я говорил о том, что люди живут со своими семьями, а не где-то за океаном. Возможно, именно этим я ее и выманивал».

Но самые возмутительные причины возвращения Светланы на Родину придумали ее старый друг Андрей Синявский и его жена Мария Розанова, которые тогда жили в изгнании в Париже. Синявский рассказал журналисту из «Дейли Мейл» Николасу Пауэллу, что возвращение Светланы было подготовлено агентом КГБ Олегом Битовым. Розанова настаивала: «Очень надежные источники в Германии сообщают, что между ними был роман задолго до того, как оба стали невозвращенцами». В сентябре 1983 года Битов сбежал в Италию, попросил политического убежища в Англии, а потом, в середине августа 1984 года, исчез. Ходили слухи, что после этого Битова видели в Москве.

ЦРУ считало, что КГБ насильно вернул его в СССР. Русские же считали, что, вероятнее всего, он был частью заговора, придуманного комитетчиками. Синявские заявляли, что целью этого заговора было заманить Светлану Аллилуеву обратно в СССР. Синявский указывал на то, что после прихода Андропова к власти Иосиф получил возможность звонить матери. А потом Битов сделал Светлану «любовницей» и привлек ее своими мнимыми чувствами. На вопрос журналиста, была ли она удивлена, когда Светлана вернулась на Запад, жена Синявского ответила: «Принцессы во всех сказках всегда бывают капризными».

Связь между Битовым и Светланой была целиком вымышленной. Годы спустя выяснилось, что Битов действительно стал невозвращенцем, но, скучая по своей семье, добровольно вернулся в Советский Союз. Они со Светланой даже никогда не встречались.

На заре перестройки, когда у власти был еще едва живой Громыко, было легко поверить в тайный сговор. По всей видимости, Джордж Кеннан тоже поддерживал мысль о существовании заговора с целью выманить Светлану обратно в Советский Союз. В сентябре 1987 года Кеннан писал в письме Фрэнку Карлуччи, советнику президента США по национальной безопасности, о текущем положении Светланы и мимоходом упомянул: «Если вы помните, несколько лет назад она вернулась в СССР. Ее сын, врач из Москвы, выманил ее туда, а потом, после ее приезда, умыл руки». Возможно, Кеннан узнал об этом от самой Светланы или от своей подруги журналистки Патрисии Блейк, которая упрямо продолжала настаивать, что «существовал заговор КГБ, длительный тайный сговор с целью вернуть Светлану в Россию». Может быть, это были только слухи, но Кеннан сослался на эти слухи в письме к очень высокопоставленному лицу из Белого дома. Узнал ли он что-то из разговоров с Фрицем Эрмартом в 1984 году, когда Светлана отправилась в СССР? Эрмарт был начальником отдела ЦРУ, занимающегося разведкой в СССР и Восточной Европе, и, конечно, имел выходы на КГБ. Невозможно ничего сказать точно, поскольку все документы ЦРУ, касающиеся Светланы, все еще остаются засекреченными.

Что полностью ясно — так это то, что в советских кругах ничего и никогда не бывает простым и ясным. Было это в действительности или нет, но сама Светлана на самом деле считала, что ее сын был способен на такую гнусность. И это стало для нее новым мучительным предательством.

Старая подруга Светланы Уча Джапаридзе представляла себе ее состояние души. Джапаридзе очень боялась за Светлану. Публика никогда не воспринимала Светлану такой, какая она была: «смелой, чрезвычайно благородной и честной женщиной». Вместо этого «журналисты слепили ее образ как довольно ничтожной и непроходимо глупой особы». Во время «холодной войны» она оказалась игрушкой в руках обеих сторон, из-за своего имени вынужденной играть политическую роль. Люди постоянно ждали от нее «огульного осуждения — и на Западе, и на Востоке. Ужасная ситуация». Особенно ужасная, потому что она разрушила то, что любой изгнанник и отверженный называет домом, — мир семьи и личные воспоминания.

Глава 33

Учиться жить в американском действительности

Светлана поселилась в уединенном уголке неподалеку от Сприн Грин в фермерском доме, который для нее подобрали Роберт и Дерри Грейвс. Несмотря на то, что все вокруг напоминало ей о присутствии поблизости Уэсли Питерса, который ныне стал главой Талиесина после кончины Ольгиванны Райт в прошлом году, одиночество было ей приятно. После хаоса всех предыдущих месяцев ей становилось спокойно, когда она сидела в одиночестве на ступеньке крыльца и смотрела на пробуждающуюся весеннюю природу и дикие вишневые деревья, покрывающие холмы. Светлана с нетерпением ждала, когда в школе у дочери кончится семестр и та сможет приехать домой на летние каникулы. Само собой, она с опаской думала о том, как американцы будут смотреть на нее теперь, после возвращения. Ожидая, что на ее голову обрушатся упреки с их стороны, но надеясь на понимание, она написала по вежливому письму таким своим друзьям, как Аннелиза и Джоан Кеннан, а также Бобу и Рамоне Рейлам.

В мае Рэймонд Андерсон, преподаватель журналистики в университете Висконсина, расположенного неподалеку в Мэдисоне, взял у Светланы интервью для «Нью-Йорк Таймс». Он задавал ей вполне ожидаемые вопросы о внезапном бегстве обратно в СССР, в ответ на которые она без обиняков заявила, что причиной стал ее сын, получивший приказ вызвать мать. «Я стала жертвой грязной игры, которую, вполне вероятно, вел против меня КГБ». Светлане понравилось, что Андерсон спросил у нее о жизни в Союзе, потому что мало кого интересовало ее мнение о текущей политической обстановке. Она ответила, что жить в СССР тяжело. Страна находилась в экономической яме и население испытывало проблемы даже с приобретением одежды и продуктов. Несмотря на то, что Михаил Горбачев, по всей видимости, искренне хотел изменений к лучшему, его реформы были далеко не так глубоки, как было необходимо. Прежние догмы были все еще живы. Светлана сомневалась, что горбачевские маршалы и генералы были во всем согласны со своим генсеком. «Время покажет, смогут ли он и ему подобные превозмочь чудовищ бюрократии, армейской машины и устаревшей идеологии». Конечно, она в конечном итоге оказалась права. В августе 1991 года, пытаясь сорвать горбачевскую перестройку, коммунистическая партия затеяла переворот, нацеленный против Михаила Горбачева. Хотя он продолжался всего два дня, Горбачев был вынужден подать в отставку.