Читаем без скачивания Джокер - Аделаида Агурина

– Обидно?

«Разумеется. Ведь если случится что по твоей глупости либо благодаря твоей слепоте или упрямству, что, собственно говоря, одно и то же – я буду разочарован и немного зол на то, что сделал неправильный выбор».

На этот раз разговор был закончен. Алина даже не спросила больше ничего. Просто каким-то внутренним чутьём поняла, что Джокер больше не скажет ни слова. Точнее, не пошлёт ни мысли.

«Ладно», – подумала девушка. Она огляделась. Прежде всего, Алина нашла свою одежду. Луна продолжала освещать комнату и поиск, а также одевание далось девушке без труда. А потом Алина уже знала, что надо делать. «В любом случае, лучше быть живой дурой и истеричкой, чем мёртвой умницей и смельчаком», – подумала она. В общем, Алина чётко решила, что из столь гостеприимного замка ей нужно уходить. Оставалось решить совсем уж маленькую проблемку – как это сделать.

Конечно, это хорошо, когда план разработан. Просто отлично. Но ведь план на то и план, что требует выполнения. Иначе толку от него… а вот как выполнить свой план – Алина даже не представляла. Ведь наверняка замок должен неплохо охраняться. Первым делом Алина выглянула в окно. Впрочем, она особо не рассчитывала найти там решение проблемы. Комната располагалась на самом верхнем этаже одной из башен в стиле дворцов из «тысячи и одной ночи», и даже верхушки деревьев отсюда виднелись где-то внизу. Да и различались еле-еле из-за темноты. Ночь всё же. Что делать, Алина не знала. В голове носились мысли о самодельных верёвках, сделанных из простыней, о когтях, которые вроде бы носили ниндзя, чтобы путешествовать по стенам. И ещё почему-то о волосах Рапунцель. «Вот были бы у меня такие волосы, – подумала девушка грустно, – я бы могла привязать их куда-нибудь около окна. А потом спуститься и отрезать». Впрочем, ножниц в обозримом пространстве Алина тоже не наблюдала. А оторвать волосы… Алина чётко вспомнила, как их учитель по ОБЖ в школе рассказывал о технике безопасности. И этак серьёзно говорил. «Запомните, барышни. Волосы не рвутся. Так что если попадут куда – голова попадёт за ними следом. И ничего вы с этим не сделаете». По какому поводу была сказана эта эпохальная фраза, Алина сейчас не помнила. Но сама фраза всплыла сейчас очень ярко. И фраза, и говорящий её «обэжист» – невысокий, жилистый мужчина, всегда похожий на растрёпанного воробья из-за причёски в стиле «взрыв на макаронной фабрике». Алина вздохнула. Что-то не вовремя она увлеклась воспоминаниями. А ведь надо искать выход! На всякий случай Алина бросила полный надежды взгляд на простыни. Но, во-первых, даже если удастся оторвать шторы, получиться очень недлинная верёвка. А во-вторых… Алина совершенно не была уверена в способности этой самой веревки поднимать тяжести. «Эх, жаль, что я сама не Джокер, – подумала Алина. – Уж этот персонаж как-нибудь выкрутился бы. Например, спокойно поспал до завтра. А назавтра… назавтра он бы так заморочил голову хозяевам замка, что они сами его отпустили бы. Да ещё и пирожками на дорожку снабдили. А ещё лучше – превратился бы в воробья и долой отсюда. А я… этот тип мне и помогать не хочет! Хотя я здесь из-за него. Небось сейчас наблюдает и радуется». Алину вновь, – в который раз за последнее время, – пронзил приступ острой жалости к себе. Но она не заплакала. «А чего ему тебе помогать, – зашептало в сознании, – ты на себя посмотри. Глупая корова! Да ещё и повторяешься постоянно». Алина цыкнула на внутренний голос, встала и подошла к двери. Там девушка прислонилась ухом к гладкой поверхности и прислушалась, пытаясь узнать: есть ли кто в коридоре. По мнению Алины, необходимости и разумности в этом не было никакой. Ведь девушка была абсолютно уверена, что её заперли. С чего бы такая уверенность – Алина и сама не знала. Просто после того, что случилось ночью, Алина была уверена – из замка её не отпустят. И теперь она уже не верила Хейнтайллю. Не верила его красоте и вежливости. Даже наоборот. Именно это теперь больше всего пугало девушку. Гораздо больше, чем железные, послушные воле своих хозяев роботы-химеры. Те слухи, которые ходили в городе об Ордене и сейчас вспомнились Алине, тоже уверенности и смелости не прибавляли. Алина слушала, сидя у двери на корточках и прислонившись ухом к крашеному дереву. Сначала ничего не было слышно. Но потом до слуха Алины донёсся еле различимый шум. Девушка буквально вдавилась в дверь, пытаясь расслышать получше. Она чуть привстала, задела рукой ручку… и вылетела на пол слабо освещенного коридора. Дверь была не заперта! Алина рассмеялась уже непонятно чему. Наверное, это была истерика. С чего она вообще решила, что её заперли? Она ведь не слышала, как поворачивался ключ в замке. И почему она просто не попробовала открыть дверь? «Действительно, глупая корова… даже не корова – овца», – обругала себя девушка. Она осмотрелась. Коридор был пуст. Он был коротким и упирался ещё в одну дверь, ведущую на лестницу с башни. Дверь, которую Алина уже попыталась открыть без колебаний, оказалась также не заперта. Вниз уходили ступеньки, теряющиеся в полумраке. Алина осторожно стала спускаться по ним. Она уже придумала, что если встретит кого, то может объяснить, что ей стало душно и не хотелось спать… или что она лунатик и только что проснулась… да мало ли что можно рассказать! Главное – не показывать страха. Ведь она же не пленник тут. По крайней мере, именно так ей сказали – она гость. А гость имеет право выходить из своей комнаты, когда не спится. Правда? А если хозяева не хотят, чтобы их гость куда-то совался… то они должны закрывать дверь.

Хотя неяркий свет горел везде, обитатели замка, кажется, спали. Алина совершено спокойно миновала несколько зал и лестниц. Она с трудом ориентировалась в этом лабиринте. Шла лишь по наитию. Ненадолго возникла мысль: а что же она будет делать, когда дойдёт до входных дверей. Ведь входные двери точно должны быть закрыты. Но Алина отогнала эту мысль. «Там посмотрим», – решила она. Следующая дверь привела девушку в ту самую комнату, в которой они ещё совсем недавно ужинали с Хейнтайллем. Камин в комнате горел слабым пламенем, но в его отблесках можно было различить, что в кресле у камина кто-то сидит. Девушка застыла. Почему-то она была уверена, что если сейчас в кресле сидит Хейнтайлль, то она не сможет скрыть своих чувств. Что Хейнтайлль без труда прочтёт на лице её не только чувства, но и всё то, что случилось с девушкой сегодня ночью. Так, словно её лоб – это экран телевизора. «Что за чушь!» – одёрнула себя девушка и приблизилась к креслу. Выйти из комнаты она уже не могла. Тот, кто сидел в кресле, повернулся к ней и сейчас с любопытством за ней наблюдал. Теперь девушка увидела, что это вовсе не Хейнтайлль. В кресле сидел ребёнок. Прелестный малыш вызывал ассоциацию со старыми, дореволюционными ещё открытками, на которых были изображены ангелочки. Такой же златокудрый, с вьющимися барашками нежных волос, черноглазый, с пухлыми щёчками и губками. А вид ему было лет пять, не больше. Но, взглянув в его глаза, девушка остолбенела. Это был вовсе не детский взгляд. Впрочем, малыш тут же улыбнулся совершенно беззаботной детской улыбкой, и девушка подумала, что ей попросту показалось. Эта ночь вымотала её. Правда, непонятно, что делает ребёнок здесь один.

– Ты белявка? – спросил ребёнок. Голосок был детский, но слова произнесены очень чётко и правильно.

– Кто? – не поняла девушка.

– Белявка. Ты ведь тут будешь убирать. Или учить? Это… как же дядя Зарка говорил, – малыш нахмурил лобик и некоторое время думал. Потом торжествующе произнёс: – Ага! Работать.

Алина подошла поближе и сказала:

– Я не белявка. Я гость.

– Ой, здорово! – малыш захлопал в ладоши. – Я обожаю гостей. Но к нам они редко приходят. И потом пропадают.

– Пропадают? – переспросила девушка. Перед глазами чётко всплыло лицо девушки-привидения. Она поёжилась.

– Да… дядя Литре говорит, что они уходят. А тётя Зарка говорит, что они все неинтересные. Но я-то знаю – они интересные!

– Дядя Зарка, – машинально произнесла девушка.

– А-а, он то дядя, то тётя, – беспечно произнёс малыш, совсем по взрослому махнув рукой куда-то в неопределённость.

«Да… не так всё просто, как на первый взгляд кажется», – взгрустнула девушка. Но долго грустить ей не дали. Мальчик вновь завладел её вниманием.

– А! Как здорово, что ты гость! А как тебя зовут? А ты играть умеешь? Тут никто не хочет со мной играть, – шмыгнул он носом, и милое личико скорчилось в гримаске.

– Меня зовут… – начала было девушка бодро. Начала, но не закончила. Она с ужасом обнаружила, что не помнит, как её зовут. Это был нереально, неестественно, но она не помнила. Она помнила только Старрайзе – то самое имя, которое она выкрикнула Джокеру. Так вот что это такое. Вот почему она не может не пользоваться именем! Она просто не будет помнить другого. «А как же в реальном мире?» – мелькнуло в голове у девушки и пропало. Сейчас было не до этого. Ребёнок ждал ответа, а у девушки между тем созрел план, как выбраться отсюда.