Читаем без скачивания Мой сводный кошмар (СИ) - Ручей Наталья

Это к лучшему.

В одной руке сладкая вата, в другой леденец и долбаный шарик. Этот набор помогает мне вспомнить, сколько ей лет.

Говорить не хочется, в мыслях сумбур, единственное желание – надраться, быстро кого-то отыметь и уснуть. Чтобы утром было уже все по-другому, чтобы точно остыть, и чтобы то, что я хотел сделать у пруда, рассеялось мутным туманом.

Она посматривает в мою сторону, словно улавливая мое настроение. Кажется, даже шарик в ее руках затихает, а сладкая вата покрывается каплями сожаления.

Не глядя на пассажирку и не интересуясь, что нравится ей, врубаю на максимум жесткий рок.

Мы несемся по улицам – машины сами увиливают, видя скорость и марку, и понимая, что не расплатятся, если вовремя не откатятся. Сквозь рев музыки мерещится, что слышу какой-то голос, но я отмахиваюсь. И только когда мое предплечье сжимают, бросаю взгляд в сторону пассажирки.

- Не так быстро, - читаю почти по губам, потому что голоса не слышно по-прежнему.

Секунда, когда отвлекаюсь на нее, приводит к тому, что я едва успеваю притормозить на красный свет светофора. Тормоза, легкий рывок вперед, а потом я с ужасом вспоминаю, что Алиса не пристегнулась, и…

- Ты как?!

- Петух улетел, - докладывает, переведя дух, потом смотрит на вату, заметно уменьшившуюся в размерах. – И подарок потерял презентабельный вид.

Это потому, что кусочек сладкого безумия теперь у нее на щеке. Стираю пальцем, и сам наконец выдыхаю.

Немного на подбородке – стираю и там.

Алиса не сбрасывает мою ладонь, не пытается увернуться. Смотрит доверчиво своими глазищами, а для меня это как приглашение шагнуть в темную пропасть.

А может и по хер все?

Останавливаюсь, заметив следы в уголке ее губ.

Не осознавая, что делаю, подаюсь чуть вперед. Она так близко, что я глотаю ее дыхание, и понимаю, что еще секунда, еще один миллиметр, и я могу его поглотить. Рваное, затаенное, и, кажется, тоже удивительно сладкое.

А потом опускаю взгляд вниз, и вижу, что на ее рубашке расстегнуты несколько пуговиц. Отлетели, ослабли – плевать.

Смотрю на упругую грудь, приподнятую черным пуш-апом.

Как будто специально так -  чтобы ближе к ладоням, ближе к губам, ближе к языку, которым можно пройтись по соскам.

Мне нравится, когда минимум второй с половиной, а желательно третий.

Но мне почему-то хочется провести пальцами по ее небольшой груди, сжать ее, услышать приглушенный, чуть удивленный стон, который заставит прекратить орать эту музыку.

А потом, уже потом подняться к губам, и...

Да блядь!..

Отшатываюсь от нее.

Убираю ладонь.

- Поищи в бардачке, - роняю, распахивая дверь и не глядя на нее, - где-то должны быть салфетки. И да, застегнись, а то все напоказ.

Прислонившись к капоту, достаю пачку сигарет, зажигалку, пускаю дым, глядя на оживленный перекресток, куда мы едва не выскочили. Сзади сигналят, объезжая, пытаются что-то орать – по хрен все.

Пускаю вверх сизые кольца, слушаю, как бешено бьется сердце под раскатистый рок.

Вторая сигарета, и так же – не оборачиваясь, выкидывая из мыслей все лишнее. Одна затяжка – минус воспоминание.

Мимо проносится черный джип, сигналит, показываю фак, не отвлекаясь от терапии. Еще одна затяжка – и можно почти спокойно дышать. Но хозяин этой тачки даже наглее, чем я. Объезжает бэху, вклинивается на тротуар, не обращая внимания на пешеходов, которые отскакивают на безопасную зебру.

Правильно, от таких, как мы, безопасней держаться подальше.

Тем более, что кажется, будет замес.

И к лучшему, потому что от сигареты уже паршиво во рту, а так разомнусь. Но неожиданно забава срывается.

- Кирилл! – двери джипа распахиваются, и из него вываливает Макс, а следом за ним две незнакомые крали на каблуках, как ходули.

Мне кажется, это самый простой вопрос из всех, что звучали. Про работу и возраст - это из личного, некий доступ на свою территорию. А произнести вслух то, что давно знают и все - легко.

И потом, для каждого своя красота.

Я, к примеру, считаю Ольгу довольно красивой, и не раз говорила ей, что будь я мужчиной, утащила бы ее в загс даже силой. Пышные, чуть кудрявые черные волосы, огромные карие глаза, хозяйка, и, что интересно, ей заниматься домашним делами одно удовольствие, а еще это верный, надежный, проверенный друг. Но когда-то я познакомила Ольгу с другими своими друзьями, с прежней работы, и те, увидев ее, весьма удивились.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Ты же говорила: она красивая, - послышалось со всех сторон изумление, когда Ольга ушла.

- Ну да, - ответила я, не понимая, к чему они. - Разве нет?

И когда они ответили, у меня возникло ощущение, что они увидели не Ольгу, а кого-то другого, человека, которого я не знаю и сама не видела никогда. И рост маленький, и вес ей надо бы сбросить, и сутулится, и нос какой-то огромный.

- Страшок, - припечатал в конце парень, с которым я хотела познакомить подругу.

- Идиот, - расстроилась я за подругу. - Ольга красивая, просто у нее южные корни.

С этим парнем у Ольги, ясное дело, ничего не срослось, но я до сих пор считаю, что он упустил свой шанс. И до сих пор считаю подругу красивой…

Нет, я не рассказываю об этом Артему: друзья - это тоже личное. Я просто даю уверенный и короткий ответ на вопрос, который повис между нами:

- Да.

И отчетливо слышу, как он медленно выдыхает. Негромко, едва уловимо, как бриз.

- Ты у моря? - озвучиваю мелькнувшие ассоциации.

- Нет, - его голос опять «улыбается», - хотя живу от него в двадцати минутах ходьбы.

- Это какой район города?

- Это за городом.

Он называет поселок.

И на этот раз медленно выдыхаю я. Прикрыв телефон ладонью, чтобы он не услышал, не почувствовал моего невольного разочарования.

Не то, чтобы я на что-то надеялась и чего-то хотела. Мы практически незнакомы, обмен именами - не в счет.

Просто… вряд ли мы даже увидимся.

Я живу в старой части города, а он далеко и от новой. Если мы договоримся встретиться посередине той территории, которая нас разделяет, каждому из нас добираться как минимум два часа.

Два часа в одну сторону.

Два часа в другую.

То есть, четыре часа просто вычеркнуть.

При современном ритме большого города, думать, что мы захотим увидеть друг друга - все равно, что стоять на двух берегах широкой реки и пытаться найти призрачный мост.

- Извини, мне пора собираться домой, - начинаю неловко, и чтобы он понял то же, что я, поясняю: - старый город, пока доберусь…

- Да, конечно, - он легко отпускает меня, а потом, наверное, чтобы у нас двоих остались хоть и короткие, но приятные воспоминания, добавляет с улыбкой: - У тебя очень красивый голос, Даша.

- Спасибо, - благодарю скомкано и чуть резко и нажимаю отбой.

Вместо того чтобы собираться домой, я достаю из сумочки сигарету, зажигалку и выпускаю облачко дыма на чернеющий город в огнях. Мне кажется, это хоть как-то поможет избавиться от разочарования или хотя бы его приглушит.

В ход идет вторая сигарета, но и она ничего не меняет - лишь добавляет легкой горечи. Или это все весна и цветущие травы.

Жаль, что все так.

Нет, правильно и логично, но жаль…

Вспоминаю, как отстраненно звучал мой голос, когда мы с Артемом прощались, и усмехаюсь. Может, Костя и правильно сделал, что ушел без этого холода в спину.

Холодно.

От своих же слов холодно.

Глава 14

Все трое подходят ко мне, Макс представляет мне девушек, имена которых тут же стираются из памяти, и подает знак бровями, намекая присмотреться к блондинке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Блондинка – это хорошо.

К тому же, грудастая.

Да и платье обтягивает так, что сразу понятно: есть за что подержаться, когда будешь вдалбливаться.

- Привет, - она прилипает к моему боку, перехватывает у меня сигарету и затягивается так, будто уже отсасывает. – А ты красавчик.