Читаем без скачивания Планета развлечений - Владимир Трапезников

Любопытства ради я заглянул и пожалел, что здесь нет Рики – она бы пришла в восторг…

Все наряды были в отличном состоянии. Чувствовалось, что хранят их бережно.

– Зачем такое изобилие, – я перебирал костюмы, – и почему такой разнобой стилей?

– А! – шут махнул рукой – Ходит к нам много всяких… У каждого свои запросы. Всем угодить надо!

– Много, говоришь? Но ведь в замок чужим не попасть…

– Но ты же попал!

– Да, но…

– Все, кто нужен хозяйке, попадают и становятся своими. Ты теперь тоже свой.

– И сколько здесь таких, пришлых?

– Да большая часть… А идут все новые и новые. И всех накорми да одень. Морока одна!

– Слушай, шут, а кто нужен хозяйке?

Он скорчил хитрую гримасу и захихикал, заставив звенеть бубенчики на голове.

– Неужели сам догадаться не можешь? Кого хозяйка берет в повелители! Выходит, дурак ты, а не я.

Не зря герцогиня сетовала на распущенность шута. Но, вспомнив про предложенное мне высокое положение, я резко осадил его: – Отвечай! Тебя хозяин спрашивает!

Шут упал на колени, картинно воздев руки:

– Помилуй, помилуй, господин! – затараторил он плаксиво, а затем, подскочив, как на пружинах, приблизился ко мне и, оглядевшись по сторонам, зашептал в ухо: – Знай же, герцогиня – колдунья! Чарами она манит в свой замок людей отовсюду, но попадают в него лишь те, кто способен хорошо варить головой. Вроде тебя, – он сладенько улыбнулся, подлизываясь.

– Что ж, насчет чар – хорошая шутка, – я усмехнулся.

– Смейся, смейся… А вот ответь: сам-то зачем шел в замок?

– Ночевать было негде, выбирать не приходилось…

– Ну-ну. Она каждому умеет так подстроить, что выбирать не приходится.

Продолжая рыться в шкафу, я вдруг наткнулся на костюм, который был копией моего. После увиденного и услышанного здесь я даже не удивился, более того – ждал этого.

Переодевшись в сухое, я подошел к зеркалу.

– Скажи, шут, – спросил, рассматривая себя, – а что, хозяйка предлагает трон каждому, кто вновь приходит в замок?

Но ответа не последовало. Оглядевшись, я обнаружил, что мой собеседник исчез. Видно, этого мне знать не полагалось.

Одиночество в гардеробе меня не обеспокоило: обратный путь я хорошо помнил и не нуждался в провожатом, предложение герцогини обдумал. Захлопнув распахнутые дверцы шкафов, я подмигнул себе в зеркале и отправился продолжать приятное знакомство.

На сей раз стража у входа в тронный зал не загораживала дорогу. Солдаты отсалютовали и почтительно распахнули створки дверей.

При моем появлении хозяйка замка поднялась с малого трона и пошла навстречу. Мы остановились в нескольких шагах друг от друга, и она замерла в глубоком реверансе. Мне воздавались воистину королевские почести! Окончив церемонию приветствия, она приблизилась ко мне и, взяв под руку, повела к трону. Наверное, мы были восхитительной парой! Я даже пожалел, что нет зрителей. Картину мог портить только разнобой нарядов, но это, видимо, ее не смущало.

Перед троном мы остановились.

– Прошу вас! – торжественным жестом она пригласила меня сесть на этот символ власти. – Возложите на себя корону и будьте моим повелителем.

Необычная это была коронация: ночью, ни зрителей, ни свиты, ни музыки… Последнюю заменял громкий треск дров в камине.

Кстати, а где корона? И тут я увидел, что герцогиня держит ее в руках, собираясь возложить на мою голову. От верховной власти меня отделяло мгновение…

Искушение познать, что это такое, было велико. Никто из людей моего времени понятия не имел об этом. Только обрывки старых преданий, понятные уму, но не прочувствованные сущностью… Кроме того, власть позволяла разобраться во всем, что здесь происходит. Но – и это было главным, что останавливало, – в какие игры я буду втянут, что от меня потребуется? Не загоню ли я сам себя в угол, если положение на троне будет обязывать идти на сделки с совестью? А это для меня неприемлемо.

– Я чужестранец, госпожа герцогиня, и уверен, многого не понимаю в устоях жизни вашей страны, – я смотрел ей прямо в глаза. – По моим представлениям, возможно, отсталым, верховный владыка должен знать свой народ, ясно представлять цели своей деятельности. Знать, чего от него хотят. Быть уверенным, что действует не во зло. Только тогда можно ответственно нести бремя власти. Сейчас я не знаю ничего и боюсь, – прими я из ваших рук власть, – наделать много непоправимых глупостей и вреда. Вы можете возразить, что будете все время рядом и удержите от опрометчивых шагов, но это будет означать, что я пешка в ваших руках. А быть такой фигурой я не умею. Поэтому позвольте сначала узнать вашу страну, во всем разобраться и лишь потом дать ответ на ваше предложение. Прошу простить за дерзость, но иначе я не могу.

Лицо герцогини помрачнело, от улыбки не осталось и следа. Она отвела глаза в сторону, скрывая их выражение. Но было и так ясно, что я разрушил какие-то ее планы.

– Что ж… Ваше желание разумно и делает вам честь, – холодно произнесла она. – Вы желаете знать, чего от вас хотят? Извольте! Я объясню.

Она отошла к камину и уставилась на пляшущие языки пламени.

– Вы не могли бы принести мне кресло? – неожиданно просительным тоном промолвила герцогиня. – Нет, не это – оно жесткое, – видя, что я направился к малому трону, остановила она. – Здесь, за дверью стоит мое любимое.

Я принес небольшое мягкое кресло и поставил рядом с камином.

– Спасибо. Ужасно устала, ноги подкашиваются. Все приходится делать самой… Никому нельзя довериться в делах, а ведь я всего лишь слабая женщина… – произнесла она, усаживаясь, и в голосе прозвучали обезоруживающие беспомощные нотки.

Она вновь замолчала, глядя на огонь, жадно пожиравший свою пищу. Я подкинул несколько поленьев и стоял, привалившись плечом к стене, ожидая продолжения.

– Скажите, вам ведомо, что такое одиночество? Одиночество во всем… Когда не с кем даже поделиться своими мыслями, не то что опереться на чье-то плечо. Нет, вас окружают люди, но вы не находите у них понимания, не чувствуете в них равных себе.

– Наслышан, но лично не сталкивался, у меня есть друзья. И потом, мне кажется, многое зависит от целей, которых пытаешься достичь.

– В этом вы правы. Среди моего окружения никто не способен оценить именно моих целей. И вот появились вы…

– А вы уверены, что не ошиблись?

– Абсолютно! – она сделала жест рукой, предупреждая мой вопрос. – Я не обманывала, когда сказала, что много о вас знаю. Не спрашивайте, откуда; поверьте – это неважно. Важно, что вы человек, способный меня понять.

– Понять – не значит разделить, – заметил я, чувствуя, что только сейчас пойдет главная часть разговора.

– Несомненно! Именно поэтому, может быть, я и хотела опередить события. Увы! – она откинулась в кресле и прикрыла глаза. Наконец, видимо, решившись, произнесла: – В любом случае я должна рассказать вам все. Слушайте! – ее глаза уставились прямо мне в лицо, и я заметил, как в них сверкнул недобрый огонек.