Читаем без скачивания Философия спорта и телесности человека. Книга I. Введение в мир философии спорта и телесности человека - Владислав Столяров

Характеризуя поиск предмета философии спорта, З. Кравчик и Е. Косевич указывают на ее тесную генетическую и функциональную связь с четырьмя областями знания. «Философия спорта – элемент философии культуры, философии природы, аксиологии (науки о ценностях – эстетических и этических) и науки о физической культуре». Вместе с тем подчеркивается, что «она является относительно самостоятельной областью знаний» [Kosiewicz, Krawczyk, 1997, р. 10].

На основе такого понимания философии спорта З. Кравчик и Е. Косевич характеризуют ее как «интегративную дисциплину, синтезирующую проблемы культуры, аксиологии и природы и решающую их с позиций онтологии и гносеологии тела, теории спортивной тренировки и спортивного соревнования, теории здоровья человека как залога достижения спортивных успехов и культурных ценностей. Философия спорта должна затрагивать как внешние, так и внутренние ценности (человеческая активность рассматривается как создание и трансформация внутренних и внешних возможностей плюс влияние социальной окружающей среды и природы)». При таком подходе, считают З. Кравчик и Е. Косевич, «философия спорта, затрагивая проблемы культуры, формируется из суммы взглядов философов различных ориентаций (W. Dilthey, O. Spengler, S. Freud, Е. Cassirer, B. Croce, F. Znaniecki, S. Hessen, A. Toynbe, H. Marcuse, С. Levi-Strauss)». И если смотреть на ценности философии спорта по нисходящей линии, то она «выглядит набором взглядов великих философов, таких как: Р. Декарт, Т. Гоббс, П.А. Гольбах, К.А. Гельвеций, Ж.Ж. Руссо, Ж.О. де Ламетри и др., обсуждавших биологическую природу человека; Х. Вольф, И. Кант, Ф.В. Шеллинг и Г.В.Ф. Гегель, размышлявших о философии природы человека; А. Эйнштейн, Н. Бор, В. Гейзенберг, рассматривавших человека в неразрывной связи с окружающим миром; наконец, A.G. Melsen, M.A. Krapiec, T. Slipko, J. Maritain, K. Klisak, M. Heller, веривших в то, что философия человеческой природы – это каркас всей теории существования» [Kosiewicz, Krawczyk, 1997, р. 10].

По мнению авторов обсуждаемой статьи, философия спорта синтезирует исследования комплекса фундаментальных дисциплин, таких, как биология, физиология, антропология, теория культуры, социология, различных отраслей философии, истории и т. д., а также прикладных наук (например, спортивной медицины, педагогики, теории тренировки и спортивного соревнования) и специальных наук (например, теории спорта, теории двигательной активности). Вместе с тем предметом ее исследования являются различные аспекты спорта – онтологического, аксиологического (этического, эстетического), эпистемологического (когнитивного), социального и антропологического характера. «В онтологический аспект спорта обычно включают такие его элементы, как элемент игры, активности, соперничества (с соперником, с противостоящими силами природы), борьба за победу. Этический аспект спорта – честь, честная игра, удовольствие как мотивация, спортивность. Эстетический аспект – красота природы, красота человеческого тела во время и в результате спортивных усилий. Когнитивный аспект – постоянное изучение и познание мира: а) через тренировки и различные жизненные функции, связанные со спортом; б) через отход от повседневной жизни, прозы жизни, известной как сфера profanum, и переход к sacrum – сфере фестивальности, праздничности и церемониальности. Социальный аспект – явления из области онтологии социального существования, касающиеся социальных механизмов функционирования спорта, места спорта в социальной жизни и влияния общества на спорт… Антропологический аспект – совершенствование физической подготовленности, желание преодолеть психофизические барьеры (часто это противоречит этическим соображениям, заботе о собственном здоровье и здоровье других), а также образовательные ценности, связанные с профессионализмом» [Kosiewicz, Krawczyk, 1997, р. 12].

З. Кравчик и Е. Косевич, опираясь на изложенное выше, выделяют три основные формы презентации философских проблем спорта, а значит, философии спорта:

> исторические или современные философские проблемы, связанные с другими предметами исследования, которые находятся в центре внимания философов, таких, к примеру, как Платон, К.Л. Шмитц, К. Ясперс, Дж. Сантаяна, а в Польше – J. Kuczynski, I.S. Fiut, M. Golaszewska, J. Wolanski, M. Zawislo, P. Perkins, S. Kowalczyk;

> философские аспекты, затрагиваемые теоретиками физического воспитания и спорта, например, в работах таких польских ученых, как H. Jordan, W. Osmolski и др.;

> работы философов, которые ставят проблемы спорта в центр своего внимания (в Польше, например, это Z. Krawcyk, A. Wohl, J. Lipiec, Rev. J. Cygan, J. Kosiewicz, B. Urbankowski, S. Rudzinski, A. Przyluska-Fiszer, J. Mosz, B. Misiuna, A. Gryglewicz, J. Waligora) [Kosiewicz, Krawczyk, 1997, р. 13].

Особо в структуре философии спорта З. Кравчик и Е. Косевич выделяют проблематику, касающуюся Олимпийских игр и олимпийского движения. По их мнению, концепция олимпийского движения в его традиционной и современной формах – один из наиболее существенных элементов философии спорта. «Она подчеркивает, что олимпийское соревнование – восходящее к своему архетипу, которое имеет мифологическое происхождение, – имеет глобальное значение, поскольку является выражением врожденного желания человека к достижению совершенства и преодолению присущих ему психофизиологических и социальных границ. Философия спорта показывает, что в ходе исторического развития олимпийская идея претерпевает существенные трансформации, меняются и ее культурно-творческие функции: от национального универсализма Древней Греции через европейский универсализм неоолимпизма Пьера де Кубертена к современному глобальному универсализму» [Kosiewicz, Krawczyk, 1997, р. 13].

Завершая статью, З. Кравчик и Е. Косевич обращаются к тому вопросу, который звучит в ее названии: «Философия спорта или философская рефлексия над спортом?» По их мнению, пока философия спорта в полной мере еще не сформировалась как самостоятельная дисциплина и потому «до тех пор, пока не завершится формирование этой новой дисциплины, мы будем иметь дело скорее с философской рефлексией над спортом, нежели с философией спорта sensu stricto (в строгом значении этого слова. – В.С.)» [Kosiewicz, Krawczyk, 1997, р. 14]. Основанием именно такого ответа на указанный вопрос, как полагают З. Кравчик и Е. Косевич, является следующее: в философии спорта «лишь сравнительно недавно сформировались механизмы постановки, анализа и решения проблем, а также различные точки зрения и направления исследования. И само направление философии спорта сравнительно недавно стало автономным… Философия спорта направляет свои усилия на самодетерминацию, определение собственных методов и форм исследования. Кооперация с другими областями философии (и не только философии) направлена на использование разработанных и проверенных образцов для формирования собственного языка, понятийного аппарата, специфической методологии, чтобы описать и объяснить источники, содержание и смысл практических и теоретических проявлений спорта» [Kosiewicz, Krawczyk, 1997, р. 14].

В течение многих лет анализом философских проблем спорта и олимпийского движения занимается польский философ Й. Липьец [Lipiec, 1980, 1984, 1994, 1997, 1999 а, b, 2005].

В одной из ранних своих статей – «Как возможен спорт?» [Lipiec, 1984] он обсуждает ряд философских проблем спорта: «проблему много и однопредметности» развития личности спортсмена [см. также: Lipiec, 1994]; «спорт как опыт человека»; проблему диалектики свободы и необходимости в спортивной деятельности.

Но наиболее полно его понимание философии спорта представлено в книге «Философия олимпизма» [Lipiec, 1999]. В исходном пункте анализа этой философской дисциплины Й. Липьец указывает на то, что «философия по своей сущности, по авторитету традиции универсальна, относящаяся ко всему вообще, ищущая общих проблем и решений. Поэтому она не может уходить в частные вопросы и должна избегать необоснованной специализации». Однако, по его мнению, «нельзя исключить и такой возможности, что общая философия распадется на совокупность региональных философий и окажется в такой же раздробленности, как это стало с наукой (или гетерогенной совокупностью научных дисциплин)». Следует признать возможной и «концепцию много или двухуровневой философии, когда рядом с философией ―как таковой будет существовать ветвь философий частных, "предикативных" (философия "чего" ―или какая), определенных тематически и аспектно, вроде философии человека, философии науки и т. п.». Как замечает Й. Липьец, собственно, это давно уже происходит не только с философией, но и с разделами философии, например с онтологией. «Уже есть онтология организма, онтология общества, онтология свободы, онтология времени; не исключаю и возможности онтологии спортивного зрелища. То же самое в этике, эстетике, аксиологии и даже в эпистемологии» [Lipiec, 1999, р. 14].

Под философией спорта Й. Липьец понимает анализ этических, эстетических и антропологических проблем спорта [Lipiec, 1999, р. 12]. Своеобразно он трактует значение философского осмысления спорта: «Философия спорта возникает как осмысление спорта уже существующего, выводя из него свои первоначальные рефлексии и обобщения. Потом она обращается к спорту, предлагая ему свои теории и открывая через себя более глубокие, неочевидные уровни его значения. Проникнутый философским пониманием спорт получает таким образом свое осознание или самосознание своего места и ранга, а в последующем и понимание возможностей перегруппировать свои силы новым способом, (если захочет и сможет). Преображенный спорт становится темой и источником философской мысли. Философия начинает новый этап своего развития, формируя свежие и оригинальные импульсы и решения спортивной действительности. И так далее, в диалектическом движении формирования логоса спорта» [Lipiec, 1999, р. 15].