Читаем без скачивания Философия спорта и телесности человека. Книга I. Введение в мир философии спорта и телесности человека - Владислав Столяров

Под философией спорта Й. Липьец понимает анализ этических, эстетических и антропологических проблем спорта [Lipiec, 1999, р. 12]. Своеобразно он трактует значение философского осмысления спорта: «Философия спорта возникает как осмысление спорта уже существующего, выводя из него свои первоначальные рефлексии и обобщения. Потом она обращается к спорту, предлагая ему свои теории и открывая через себя более глубокие, неочевидные уровни его значения. Проникнутый философским пониманием спорт получает таким образом свое осознание или самосознание своего места и ранга, а в последующем и понимание возможностей перегруппировать свои силы новым способом, (если захочет и сможет). Преображенный спорт становится темой и источником философской мысли. Философия начинает новый этап своего развития, формируя свежие и оригинальные импульсы и решения спортивной действительности. И так далее, в диалектическом движении формирования логоса спорта» [Lipiec, 1999, р. 15].

Исходя из изложенного выше понимания философии спорта, Й. Липьец характеризует разделы и соответствующую проблематику этой философской дисциплины.

К числу философских проблем спорта прежде всего он относит проблемы онтологические. Он разделяет эти проблемы на эсенциальные (―esencjalny), касающиеся основных характеристик и уровней как понятия «спорт», так и самого реального спорта, и экзистенциальные – рассмотрение «способа существования спорта», его связей с ценностями, идеалами, смыслами, образцами поведения, а также структуры, функций и генезиса спорта [Lipiec, 1999, р. 15–16].

Вторым подразделом философии спорта Й. Липьец считает эпистемологию спорта, которая «должна определить правомочность и правдивость знания о спорте и о человеке, понятым в перспективе спорта», «проверить, насколько спорт может быть областью специального знания (или комплекса знаний)», изучить «генезис и методы познания в спорте и посредством спорта», проблемы истины и «границ познания – вопрос о том, как далеко способно достигать познание в сфере спорта. Является ли оно имманентной или инструментальной конструкцией субъекта, или же преодолевает границы субъективности и касается самой объективной реальности. Как возможна объективная оценка хода и результата состязания с точки зрения особой заинтересованности в борьбе? Может ли проявлять объективность спортивная общественность, или же неизбежно "ложное сознание" эмоциональной заинтересованности в "наших и "не наших"? Имеются ли шансы на формирование объективного судейства, безусловно свободного от давления познавательных вырождений, призванного только служить анклаву спорта?» [Lipiec, 1999 а, р. 17–18].

С указанными выше проблемами тесно связаны проблемы семиотики спорта, которые Й. Липьец называет семиологическими: вопросы сущности, значения и функционирования различных спортивных знаков в сфере культуры, а также «самого спорта как особого знака (или системы знаков)» [Lipiec, 1999, р. 19].

В качестве следующего раздела философии спорта Й. Липьец выделяет аксиологию спорта, которая связана с философской теорией ценностей. Задачу аксиологии спорта он усматривает прежде всего в том, чтобы выяснить, «является ли спорт генератором и фундаментом ценностей, каких именно и является ли он сам ценностью или их совокупностью? … Стоит ли заниматься спортом и зачем, стоит ли болеть за него и зачем, стоит ли его инвестировать и для чего? Такие же вопросы следует ставить и в отношении различных видов и областей спорта». Подразделами аксиологии спорта он считает такие специальные дисциплины (традиционные и новые), как этика спорта, эстетика спорта, праксиология спорта, экономика спорта, теория спортивного права, спортивная медицина (как теория ценности здоровья), спортивная экология и т. п. [Lipiec, 1999, р. 19–20].

К числу важных разделов философии спорта Й. Липьец относит этику и эстетику спорта. При этом он подчеркивает, что хотя они по сути своей относятся к аксиологии спорта, но все же их целесообразно выделить в особые философские дисциплины о спорте.

В этике спорта Й. Липьец выделяет:

«– описательную этику, которая указывает, какова была и есть мораль в действительном спорте;

– нормативную этику, указывающую, каким должен быть спорт и люди спорта, смысл и обязательность спортивных правил;

– педагогическую этику, трактующую вопросы относительно методов и средств, обусловливающих переход в спорте от данного состояния к состоянию, предписываемому правилами, нормами, образцами и идеалами» [Lipiec, 1999, р. 23].

Предметом рефлексии в этике спорта являются «фундаментальные вопросы этической субъективности, в том числе проблема этической интенции, отношения индивидуальной свободы к сознательно принятому подчинению нормам, а также ответственности за каждый спортивное действие и этический результат. Важен также анализ объективного отношения человек – человек в сфере спорта как способ и место проявления и реализации многих этических ценностей». Область этики спорта включает в себя также «проблематику моральных конфликтов, дисгармонии между ценностями и методами правильного рационального решения этических противоречий в спорте» [Lipiec, 1999, р. 23].

Что касается эстетики спорта, то ее первой задачей Й. Липьец считает анализ красоты тела человека. Одна из проблем в ходе этого анализа состоит в следующем: «Существует ли идеал человеческой красоты, которого могут достичь люди с прирожденными естественными пропорциями и сложением, корректируя их посредством спорта и достигая конечной скульптурности своей физической конструкции?» [Lipiec, 1999, р. 26]. Другой важной проблемой эстетики спорта является проблема красоты движения. Как отмечает Й. Липьец, «речь здесь идет о ценностях, возникающих на основе динамики тела в разных задаваемых формах деятельности» [Lipiec, 1999, р. 28]. В качестве особой группы проблем он выделяет также проблемы эстетики спортивного зрелища. Он разделяет их на три группы. Первая из них охватывает вопросы специфики и ценностей всякой спортивной зрелищности. Вторая связана с анализом различных проявлений зрелищности, красоты определенного матча (боя, гонки и т. п.). Третья группа проблем касается вопроса об эстетическом субъекте в спорте. Имеется в виду та роль, которую играет человек в конструировании и переживании эстетических ценностей спортивного зрелища. Наиболее простыми и практическими в этом плане являются такие вопросы: «требует ли спортивное зрелище подготовленного зрителя, или любой способен воспринимать его очарование независимо от обстоятельств, независимо от того, понимает он в этом что либо или нет?» [Lipiec, 1999, р. 29]. Особым предметом эстетики спорта, как считает Й. Липьец, является эстетика предметности спорта: сценарии зрелища, реквизиты, костюмы участников. Сюда же он относит вопросы отношения спорта с природой, спортивной архитектуры и т. д. К числу важных задач эстетики спорта Й. Липьец относит также анализ комплекса различных эстетических ценностей и эстетических образцов в спорте [Lipiec, 1999, р. 30].

Помимо указанных выше разделов философии спорта Й. Липьец выделяет и некоторые другие, более частные, относящиеся прежде всего к аксиологии спорта. К их числу он относит, например, философию здоровья и физической исправности (sprawności), а также праксиологию спорта. По его мнению, «праксиология спорта может быть общей теорией обеспечения успеха. С другой стороны, она представляет знание о затратах, формируемое анализом ценностей, опирающееся на эмпирические сравнительные исследования. Из них может следовать, какую цену нужно платить за медаль, а какая и не стоит того» [Lipiec, 1999, р. 33–34].

Важное значение Й. Липьец придает философским проблемам спорта, связанным с отношением человека с природой. Он указывает на то, что в настоящее время в сфере философии появилась новая дисциплина, которую называют «философией среды» или «экофилософией». Соответственно этому, по его мнению, возможна экофилософия спорта, экофилософия олимпизма и т. п. «Наиважнейшая проблема здесь – определение позиции спорта в широком аспекте отношения культура – природа и указание на общие или расходящееся точки зрения спортивно олимпийской и экоаксиологической. Ключевой категорией здесь является гармония, понимаемая или в плане руссоистском как первоначальное состояние, которое нужно возвратить, или как состояние последовательного совершенствования, которое еще никогда не было достигнуто» [Lipiec, 1999, р. 35–36].

Особо Й. Липьец выделяет проблемы спорта, связанные с философской антропологией. По его мнению, «философская антропология весьма заинтересована в исследовании человека спорта. С некоторым преувеличением можно было бы сказать, что спорт стал сферой построения философской модели человека и проверки новейших антропологических гипотез. Ответ на вопрос, кто есть человек, может быть дан на основе ознакомления со всеми формами его бытийного выражения. Спорт может быть признан привилегированной областью. В нем соединяется столь много важных факторов, что он сам мог бы быть признан фундаментом антропологических надежд. Прямо говоря, то, что получаем из анализа человека спорта, может быть признано обязательным для философской антропологии в целом. Или по другому: то, что в философской антропологии наиболее интересно и важно, вполне может быть найдено в анклаве спорта, который как бы специально и создан для этих целей» [Lipiec, 1999, р. 37–38]. Как считает Й. Липьец, предметом философской антропологии спорта является, например, вопрос о том, «что есть человек спорта и прежде всего что он есть относительно человека вообще». Она может принять непосредственное участие в диспутах между антропологическим монизмом и дуализмом. Однако основным ее вопросом является проблема состязания. Ведь «спорт чаще всего определяется как сфера интенсивного соревнования между людьми, даже более: в каждом времени, в каждой сфере и относительно каждого другого этот "другой" всегда выступает как соперник. Это касается индивидов и целых групп. Если фактически человек по своей сущности является соревнующимся за приоритет, то спорт дает непосредственный и культурно выраженный образ этой первичной врожденной потребности». «Спорт, – пишет Й. Липьец, – является продолжением инстинкта индивидуальной, родовой, социальной агрессии. Одновременно это есть явление культурного, то есть символического, сублимационного преображения первичной воли бытия. Спорт – это интенциональная агрессия, но она имеет ореол возвышенности, направленной к символизированной позиции первенства и к его атрибутам – ―лаврам, медалям, где неизбежная жестокость настоящей войны уступает место регламентированной условности, позволяющей последующий реванш» [Lipiec, 1999, р. 39–40].