Читаем без скачивания Разводящий Апокалипсиса - Сергей Щеглов

— Поздравляю, — сухо произнес Валентин.

— Рано еще, — мигом остановился Баратынский. — Хоть дубли и лучше, а все равно с ними фигня получается. Не сходится модель! Между прочим, это первый раз за всю историю моделирования.

— А велика ли история? — осведомился Валентин.

— Да так себе, — ответил Баратынский, презрительно сплевывая. — Лет пятьсот.

Валентин поднял брови:

— Ты что, уже пятьсот лет?..

Баратынский покрутил пальцем у виска.

— На тебя Армагеддоны плохо влияют, — сообщил он. — Я ж тебя беломором угощал, тем самым, с Земли! Думаешь, его за пятьсот лет не скурили бы? Я, к твоему сведению, уже третий оператор.

— А остальные два? — тут же спросил Валентин. — Может, у них что другое получится?

— Может быть, — согласился Баратынский. — Да только Афанасий, царство ему небесное, еще двести лет назад оставил этот мир, уверовав, что после смерти мы все окажемся на Земле. А Чанг, второй оператор, уже пробовал на дублях — и никакой разницы не обнаружил. Впрочем, если хочешь, можем попробовать и на оригинале…

— Стоп, стоп! — воскликнул Валентин. — Время! Уже четыре, что вы тут за час намоделируете?! В другой раз как-нибудь!

— А я думал — тебе понравилось, — ехидно заметил Баратынский.

— Тьфу ты! — ругнулся Валентин. — Значит, первый раз за всю историю модель не сходится. Ну никак не сходится, хоть фейсом об тэйбл. И что же это может значить?

— Дык ничего хорошего, братишка, — Баратынский с размаху уселся на стул и наклонился вперед, заглядывая Валентину в глаза. — Как говорится, два варианта. Один плохой, а другой хуже некуда.

Чего и следовало ожидать, подумал Валентин. После всех этих тайглов, Не-Биллов и прочих сегодняшних гадостей.

— Ну? — сказал он, видя, что Баратынский не решается говорить дальше.

— Ну, — ответил тот, собираясь с мыслями. — Первый, просто плохой вариант понятен — ты вовсе не Шеллер.

— Да? — язвительно поинтересовался Валентин. — А кто же я?

— Какая разница, — махнул рукой Баратынский. — Ты околачивался где-то в окрестностях Ампера, попал в Т-бурю, получил хрен знает каким способом — пошарь в архиве, там и не такое отыщешь, — ментальную проекцию настоящего Шеллера и стал им, точь-в-точь как настоящий. Только одно различие — не участвовал ты в драке тальменов, а потому и модель не сходится.

Валентин почувствовал легкий озноб. Это что, просто плохой вариант? Какой же тогда — хуже некуда?

— Ты наверх об этом докладывал? — дрогнувшим голосом спросил Валентин.

— Санчесу, что ли? — уточнил Баратынский. — Да первым делом! Он и так тебя побаивался, а теперь, держу пари, по ночам в холодном поту просыпается. Вот пусть себе и боится; а мы с тобой должны смотреть правде в лицо.

— То есть? — не понял Валентин.

— Ну не верю я, что ты — двойник, — развел руками Баратынский. — Ты уж извини, братишка — больно ты на самого себя смахиваешь. Так что слушай второй вариант. Катастрофа в Ампере — искусственный процесс.

Тоже мне, открытие, подумал Валентин. Разумеется, искусственный, его же Хеор подготовил, в компании с Незримыми. Какое это имеет отношение к моделированию?

— Что значит — искусственный? — спросил он. — В том смысле, что катастрофу кто-то подстроил?

Баратынский фыркнул:

— Ну разумеется, подстроил! Просто так три тальмена и один богоизбранный факир в смертельной битве не встретятся! Тут и ежу понятно, что все подстроено, и не по одному разу.

— Тогда в чем подвох? — поинтересовался Валентин.

— Разница между естественными и искусственными процессами, — назидательно произнес Баратынский, — заключается в том, что искусственные процессы полностью обусловлены внешними по отношению к ним силами.

— А естественные что, нет? — тут же возразил Валентин. — Вот мне камень на голову падает — чем сила тяжести не внешняя сила?

— Какая же она внешняя, — фыркнул Баратынский. — Она не только камень тебе в лоб обеспечивает, а еще и тебя к земле прижимает. Вот если на тебя целую вагонетку высыпать, и ни один камень тебе в темечко не прилетит, вот тогда это и будут внешние силы.

— Бог из машины, — усмехнулся Валентин. — Или нечистая сила…

Или, подумал он совершенно некстати, Не-Билл. А впрочем, почему некстати?!

— Еще пример, — поддакнул Баратынский. — Боевики на видео смотрел? Как там полсотни гангстеров в главного героя изо всех стволов пуляют, а тому — хоть бы что? Так вот, если такую сцену промоделировать на моем талисмане, получится картина точь-в-точь как у тебя. До определенного момента — смерть от пули номер шестнадцать, после него — от пули номер семнадцать, а точно в этот момент — от обеих сразу. А вот в кино у героя — ни царапины. Понял теперь, что такое второй вариант?

— Ничего себе кино, — пробормотал Валентин. — Это ж каким местом надо на процесс воздействовать, чтобы три — нет, четыре! — могучих талисмана перебороть?! Разве что принц Акино развлекался?

— Нет, не развлекался, — спокойно ответил Баратынский. — Принца я в первую очередь промоделировал; модель все равно не сходится. Это был кто-то посильнее.

Валентин уставился на Баратынского, приоткрыв рот.

Ну ладно, пусть это даже Не-Билл. Но — посильнее принца?

— И нечего на меня так смотреть, — пробурчал Баратынский. — Я же тебя предупреждал: этот вариант намного хуже. Кстати, он и случай с Зангом объясняет. На все сто. Хрен его когда-нибудь расколдуют — не по Сеньке шапка.

Валентин захлопнул рот. Если мой Армагеддон и изменение Занга подстроил один и тот же человек… Да это же первая ниточка к Не-Биллу!

Валентин сделал глубокий вдох. Спокойно, сколько сейчас времени? Четыре пятнадцать, показал возникший перед глазами циферблат. Еще полчаса в запасе; так что прямо сейчас и начнем.

— Ну, брат, не ожидал, — сказал Валентин, разводя руками. — Ты хоть сам представляешь, что раскопал?

— Знаешь ли, представляю, — ответил Баратынский. — Собственно, потому я тебе и названивал. Это правда, что ты с принцем в одном проекте?

— Есть такое дело, — кивнул Валентин.

— Ну так будь другом, порадуй его моей гипотезой. А то мне не по себе что-то. Ну как на Побережье и впрямь завелся кто-то посильнее Акино?

— Похоже на то, — согласился Валентин. — А у тебя есть хоть какие-то идеи, кто бы это мог быть?

Баратынский пожал плечами:

— Была у меня парочка идей, — он покосился на моделятор. — Но толку-то! Модель все равно не сходится.

— Кого ты еще проверял? — быстро спросил Валентин. — Кроме принца?

— Сначала — четвертого тальмена, — ответил Баратынский. — В конце концов, Лигийский перстень до сих пор не нашли, может, его кто-то на пальце таскает? Результат — ноль. Кстати, этого и следовало ожидать. В конфигурации вашей Т-бури — пять узлов, и все они идентифицированы. Шестого талисмана не было.