Читаем без скачивания Absoluta. Совесть и принципы - Катерина Бэлл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда Уайт отказалась спуститься вниз, парень пришёл к выводу, что это даже к лучшему. Зачем раньше времени при ней обсуждать случившиеся, если он сам не знает, в чём причина произошедшего?
— Может быть, мы рано паникуем? — вскинула брови Лейденшафт, откидываясь на спинку дивана. — Мы не знаем, что с ней было в детстве. Мало ли, какие процедуры проводили эти ведьмаки.
— Мы оба знаем, что ведьмаки не могут сами стать или сделать кого-то ещё неуязвимыми, — заключил Бернард, водя рукой с бокалом по кругу в воздухе.
— А ещё мы оба знаем, что неуязвимы только эти пресловутые ангелы, — отозвалась женщина, изогнув левую бровь. — Эта девочка — смертная, — уверенно заявила Иза.
Мортем задумчиво смотрел на проезжающие по Парк-авеню машины. По его лицу Изольда сразу поняла, что тайна этой девчонки не даёт ему покоя. Она знала, что Бернард пообещал оберегать её и защищать, а ещё она знала, что лучшего защитника, чем он, днём с огнём не сыщешь. А вот то, что Деметрии, оказывается, и не нужны никакие защитники, наверняка, серьёзно ударило по самолюбию молодого мужчины.
Иза многое повидала в жизни, многое слышала, но даже она никогда не сталкивалась с неуязвимыми. Она пыталась вспомнить хотя бы намёки, какие-нибудь слухи, чтобы объяснить произошедшее и успокоить своего друга.
Женщина подошла к Бернарду со спины и положила руку ему на плечо, тут же почувствовав, как тяжело оно поднимается от глубокого вдоха.
— Мы многое пережили, Берни, — нежно шепнула она, слегка улыбаясь. — И мы находили ответы на все вопросы, которые нас интересовали. И на этот вопрос мы тоже найдём ответ.
Мортем сжал руку, лежащую у него на плече, в своей ладони, так и не обернувшись.
Эти двое действительно многое повидали вместе. Когда Изольду отправили на задание к самому ужасному мужлану на территории всей Евразии, она так увязла в этом, что спасти её смог только Бернард. Он единственный смог защитить её от этой свиньи и от его шестёрок, которые не единожды пытались выполнить приказ босса и принести ему голову «этой шлюхи».
Когда Вельзевул добрался до разума Мортема, Изольда выхаживала своего друга, лечила его лихорадку и буквально спасла ему жизнь. Это было второе самое ужасное время в жизни Бернарда. И тогда он действительно стоял на краю пропасти.
Они столько раз спасали друг друга в битвах, что уже и не сосчитаешь. Они знали всё друг о друге. Даже самые постыдные вещи они раскрыли, потому что долгие годы были единственными друг у друга, кому можно доверять.
Раньше Иза задавалась вопросом, почему они так сблизились? Но с годами этот вопрос исчерпал сам себя, потому что ответ был очевиден: они были очень похожи, чуть ли не единичными случаями в своём поколении. И они нужны друг другу, чтобы не терять надежду. Чтобы видеть друг в друге пример до конца. Чтобы не ошибаться снова, хотя соблазн так велик…
Она знала, что Мортем ведёт эту борьбу не ради неё. Но она точно борется для него.
Эта не была какая-то пошлая и извращенная поп-культурой безответная любовь. Изольда его не любила, она это знала. То есть, не любила его в том смысле, как принято воспринимать любовь. Лейденшафт была к нему привязана и относилась к Бернарду с теплотой, нежностью и уважением, но это не было любовью.
Мортема точно нельзя было назвать влюбленным. Он видел в Изе верную и преданную подругу, соратницу, единомышленника. Иногда он видел в ней больше воина, чем женщину. Но и не пренебрегал её женскими преимуществами. В конце концов, они очень давно знакомы… Было бы странно, если бы между ними никогда ничего не было. Во всяком случае, Бернард так думал.
Они могли бы быть идеальной парой, если бы любили друг друга. Бывали времена, когда они оба жалели, что не любят.
Ситуация складывалась очень странная. Бернард знал историю семьи этой невинной маленькой девочки наверху. И у него были категорически эгоистичные мотивы найти её в Салеме. У него к ней было дело. Странно. Когда она впервые посмотрела ему в глаза в той полупустой аудитории, внутри мужчины что-то переключилось. Что-то стало не так. Не так просто, как ему казалось, когда он только начал искать Деми.
Мортем испугался тогда этого ощущения и боялся сейчас. Такого с ним не было никогда, а уж кто-кто, а он видел и переживал такое, что и во сне не привидится.
У него есть дело. Он дал обещание. И он должен его сдержать. Но там, в другой комнате, его средство по достижению цели стало превращаться в новую самобытую цель, не связанную с первой.
Сейчас ему приходится напоминать себе, каждый раз как он смотрит на Деми, что он — эгоист. Напоминать себе, что он обещал защищать её ради высшей цели. Напоминать и напоминать.
Но это жуткое и в то же время приятное ощущение горячей настоящей жизни, которое появляется, когда он касается Уайт, сбивает с толку и путает. Поэтому этой ночью он решил пересекаться с ней как можно меньше, чтобы сосредоточиться на важном.
Обнимая одной рукой Изу, в полной темноте своей спальни Мортем горько усмехнулся сам себе: «Странная, однако, ситуация».
Когда утром Изольда поднялась наверх, она даже не удивилась, что Деми не спит. Молодая женщина присела на банкетку, выжидающе глядя на Уайт, которая даже не отвлеклась от окна, когда дверь в комнату только открылась. Но нет, девушка не оборачивалась и всё, что в ней выдавало осознание того, что к ней кто-то зашёл, — это напряженные плечи.
Иза окинула взглядом комнату: на столе лежала книга Шам Эя Цикона, на расправленной кровати небрежно лежал телефон, как будто девушка всю ночь ждала звонка или письма от кого-то. Но, если учесть, что она бесцельно смотрела в окно, совсем не двигаясь, как будто даже не дыша, можно было понять, что она не дождалась того, на что надеялась.
Лейденшафт не была уверена, что понимает, что чувствует сейчас Деми. В конце концов, она сама никогда не была так привязана к родителям. Нельзя было сказать, что она выросла в семье. Её родители ничего от неё не ждали, считая, что за Изу всё сделает её происхождение. Они не были ни родителями, честно говоря, ни воспитателями, ни наставниками. Да и она сама не особенно была к ним привязана. Но Изольда давно жила в мире. Её опыт подсказывал ей, что у людей всё происходит
