Читаем без скачивания Дни черного солнца - Н. К. Джемисин

Я поддалась внезапному душевному порыву и села в постели, хотя спина отозвалась отчаянной болью.

— Останься, — сказала я ему.

Он отвел глаза, ему было неловко.

— Мне не следует…

— Никаких обязательств, Сброд. Просто дружба. Останься.

Он протянул руку и отвел с моей щеки волосы. С его стороны это было мгновение беззащитности, я редко видела такое чувство на его лице, разве что когда он становился жидким сиянием.

— Как бы я хотел, чтобы ты была богиней, — проговорил он. — Иногда мне начинает казаться, что ты и вправду богиня. А потом происходит что-нибудь… вот такое. — Он отодвинул мое пушистое одеяние и тронул пальцем синяк. — И тогда я вспоминаю, какая ты хрупкая и уязвимая. И начинаю думать, что однажды я тебя потеряю. — Он стиснул зубы. — Я не могу этого вынести, Орри…

— Богини тоже временами умирают, — ляпнула я и слишком поздно спохватилась.

Я, вообще-то, думала о Войне богов, случившейся много тысячелетий назад, а вовсе не о сестре Сумасброда. О ней я благополучно успела забыть.

Но Сумасброд лишь грустно улыбнулся:

— Это совсем другое. Мы можем умереть. Тогда как вы, смертные… Вас ничто не избавит от неминуемой смерти. А мы только и можем стоять в сторонке и наблюдать…

«И понемножку умирать вместе с тобой». Так он разок выразился прежде — в тот вечер, когда решил расстаться со мной. Мне были понятны его умозаключения, я с ними даже соглашалась. Вот только душой принять не могла.

Я коснулась рукой его лица и наклонилась поцеловать. Он с готовностью ответил на поцелуй, но я-то чувствовала, как он себя сдерживал. Я ничего не ощутила в этом поцелуе, никакого вкуса, как ни старалась, как ни выпрашивала продолжения. Потом я отняла губы и вздохнула, а он отвернулся.

— Мне пора, — сказал он.

Я больше не стала его удерживать. Он встал с кровати и пошел к двери, но у порога помедлил.

— Тебе, — сказал он, — нельзя возвращаться в Ремесленный ряд. Надеюсь, ты понимаешь? Тебе лучше бы и в городе не задерживаться. Уезжай хотя бы на несколько недель.

— Куда?

Я вновь легла и отвернулась.

— Ну, родной городок навестить можно…

Я замотала головой. Нимаро я ненавидела.

— Тогда отправляйся путешествовать. Есть же места, которые ты хотела бы посетить?

— Мне, вообще-то, есть надо, — сказала я. — А еще продолжать платить за этот домик — либо путешествовать со всем имуществом на горбу.

Он вздохнул — несколько раздраженно:

— Ну тогда хоть переезжай со своим лотком в другую часть города. Блюстители Порядка, действующие в Востени, редко интересуются происходящим за ее пределами, а у тебя и там сколько-то покупателей будет.

Сколько-то… вряд ли достаточно. Тем не менее Сумасброд был прав: лучше мало, чем ничего. Я со вздохом кивнула.

— Я могу, — сказал он, — прислать кого-нибудь из своих…

— Я не хочу быть тебе чем-то обязанной.

— Это будет просто подарок, — сказал он тихо.

Воздух тонко и неприятно задрожал, словно зазвенел простуженный колокольчик. Великодушие трудно давалось ему. В иной день и при иных обстоятельствах я почла бы за честь, что он ради меня делал над собой такое усилие, но сейчас я и сама была отнюдь не склонна к великодушию.

— Мне ни-че-го от тебя не нужно, Сброд.

Он снова замолчал, и на сей раз в его молчании сквозила обида. Опять же как в былые времена…

— Спокойной ночи, Орри, — сказал он и ушел.

Я как следует выплакалась в подушку — и уснула.

Дай-ка я теперь расскажу, как встретилась с Сумасбродом.

Я приехала в Тень, — правда, в те времена мне было привычнее называть город Небом — в возрасте семнадцати лет. Я быстро перезнакомилась с другими такими же, как я, — молодыми мечтателями, недавно перебравшимися сюда. Здесь было полно опасностей, но Тень притягивала нас, ибо перспектива рисковать всем влекла больше привычной и размеренной жизни. Новые друзья научили меня зарабатывать с помощью сноровки в ремеслах, равно как и защищаться от тех, кто пытался нажиться на мне. Сначала я спала в съемном жилище с шестью соседями, потом обзавелась собственным. Год спустя я послала письмо матери, извещая ее, что жива и здорова. В ответ пришло десятистраничное требование немедленно возвращаться домой. В общем, дела у меня шли хорошо.

Помнится, дело было на склоне зимнего дня. Снег в городе выпадает нечасто, да и тогда это не снег, а так, снежок, потому что Древо прикрывает нас раскидистыми ветвями. Тем не менее в тот раз улицы запорошило, а морозец превратил мостовые в опасный каток. Двумя днями ранее Вурой поскользнулся, упал и сломал руку — к немалой досаде Ойна и Ру, которым приходилось выслушивать его бесконечные жалобы. За мной, случись мне покалечиться, ухаживать было бы некому, а услуги кудесника-костоправа я не могла себе позволить. Поэтому я ходила еще медленней обычного, тихонько пробираясь вдоль стен. Лед, знаешь ли, дает отзвук почти как камень, когда стучишь по нему посохом, но над замерзшей лужей воздух ощущается немного иначе: он не только холоднее, но и ощутимо плотнее.

Особая опасность мне, кажется, не грозила. Я просто двигалась очень-очень медленно. И, поскольку все мое внимание было поглощено тем, как бы не упасть и что-нибудь себе не сломать, я не слишком пристально следила, куда шла. А поскольку я была здесь еще более-менее новичком, я заблудилась.

Тень, да будет тебе известно, не тот город, в котором весело и приятно блуждать, не зная дороги. Много столетий он разрастался как попало, возникнув первоначально в виде поселения под названием Небо у подножия Неба, которое дворец. Знатные люди постоянно пытались навести в беспорядочной застройке порядок, но все их усилия шли прахом. Коренные горожане рассказывали мне, что с появлением Древа хаос увеличился; мало того что Тень разделилась на Востень и Затень — в городе случились перемены еще и волшебного свойства. Сумеречная госпожа по доброте своей озаботилась тем, чтобы Древо, вырастая из земли, ничего не разрушило, однако целые соседские общины оказались сдвинуты с места чудовищными корнями. Исчезли старые улицы, появились новые, основные городские ориентиры поменяли места. Заблудившись, можно было бродить кругами много часов, тщетно пытаясь найти правильную дорогу.

Но и это было, по сути своей, не слишком опасно. В тот зябкий вечер я скоро заметила, что меня кто-то преследовал.

Чужие шаги слышались футах в двадцати за спиной, не отставая и не нагоняя меня. Я свернула за угол в надежде, что преследователь отвяжется, но тщетно. Он двигался позади, точно тень. Я свернула еще раз. То же самое.

Я предположила, что за мной тащился грабитель: насильники и убийцы в такой холод предпочитали сидеть дома. С одной стороны, денег у меня при себе было очень немного, и я даже с большой натяжкой не выглядела богачкой. С другой стороны, одинокая слепая женщина, притом заблудившаяся, любому воришке показалась бы легкой добычей. Особенно в такой день, когда «урожай» у переулочных мошенников был скудный.

Я не стала прибавлять шагу, хотя, конечно, мне было страшно. Я знала, что иные грабители предпочитали не оставлять живых свидетелей. Однако начать спешить значило прямо сообщить вору, что его заметили. Хуже того, я могла поскользнуться и шею себе сломать. Пускай уж подойдет и отнимет у меня кошелек… авось тем и удовлетворится!

Вот только… он почему-то не подходил. Я прошагала один квартал, другой, третий… Я слышала шаги немногочисленных прохожих; все они быстро шли по своим делам, кое-кто бурчал себе под нос, жалуясь на холод, но ни единая живая душа не обращала внимания ни на что, кроме прискорбной собственной судьбы. На некоторых участках улиц прохожих не было слышно — раздавались только наши шаги, мои и преследователя. «Сейчас он подойдет!» — раз за разом думала я, но нападение все не происходило.

В какой-то момент я повернула голову, желая получше прислушаться, и краем глаза уловила неожиданный блеск. Это удивило и испугало меня: в те дни я еще не успела привыкнуть к присутствию магии. Полностью забыв о благоразумии, я повернулась посмотреть, что же там блестит.

Преследовательницей оказалась молодая женщина. Невысокая, пухленькая, с вьющимися бледно-зелеными волосами и кожей почти такого же цвета. Уже это должно было предупредить меня о ее природе — не считая того обстоятельства, что я могла ее видеть.

Она остановилась одновременно со мной, и я обратила внимание, насколько печально ее лицо. Она ничего не сказала мне, и я заговорила первой:

— Добрый вечер…

Ее брови так и взлетели.

— Ты можешь видеть меня?

Я слегка нахмурилась:

— Ну да. Ты стоишь во-он там.

— Как интересно.

Она снова двинулась вперед и остановилась только тогда, когда я сделала шаг назад.

— Прошу прощения, — проговорила я. — Просто меня никогда еще не грабили богорожденные.