Читаем без скачивания Летающий джаз - Эдуард Тополь

Завязался тяжелый бой. Заточный и Школьников то ползком, то поднимаясь в полный рост, снимали его с разных точек. Фашисты наступления партизан никак не ожидали и в панике, бросая свою артиллерию и минометы, отступили в те же болота, откуда только что вышли партизаны. Но у фашистов не было местных провожатых, и, увязая в промерзшем болоте, они выглядели, как мухи, прилипшие к липучей бумаге. Партизаны расстреляли их всех.

6

МОСКВА. 30 октября 1943 года

Правительства Соединенных Штатов Америки, Великобритании, Советского Союза и Китая… заявляют:

1. Что их совместные действия, направленные на ведение войны против их соответственных врагов, будут продолжены для организации и поддержания мира и безопасности.

2. Что те из них, которые находятся в войне с общими врагами, будут действовать совместно во всех вопросах, относящихся к капитуляции и разоружению этих соответственных врагов.

3. Что они примут все те меры, которые они считают необходимыми, против любого нарушения условий, предъявленных к их противникам.

4. Что они признают необходимость учреждения в возможно короткий срок всеобщей Международной организации для поддержания международного мира и безопасности, основанной на принципе суверенного равенства всех миролюбивых государств, членами которой могут быть все такие государства — большие и малые.

5. Что они будут консультироваться друг с другом и с другими членами Организации Объединенных Наций, имея в виду совместные действия в интересах поддержания международного мира и безопасности, пока не будут восстановлены закон и порядок и пока не будет установлена система всеобщей безопасности.

6. Что по окончании войны они не будут применять своих вооруженных сил на территории других государств, кроме как после совместной консультации и для целей, предусмотренных в этой декларации…

7

МОСКВА. Вечер 30 октября 1943 года

— Это самая прекрасная лестница из всех, что я видел в свой жизни! — восхищенно сказал Гарриману генерал Джон Дин.

Остальные члены делегаций, приглашенные к маршалу Сталину по случаю подписания «Декларации четырех государств», были настолько потрясены роскошью Кремлевского дворца, что не смели и рта открыть. Молча глазея то на стрельчатые пилоны из желтого мрамора, соединенные золочеными решетками, то на огромную картину, изображающую Куликовскую битву, они все шли и шли вверх по бесконечно высокой и покрытой красной ковровой дорожкой лестнице.

Кэтлин, одетая в закрытое серое платье, держалась поближе к отцу, а Ричард Кришнер сопровождал генералов команды Джона Дина.

Когда, пройдя мимо двух огромных хрустальных ваз, стоявших у высоких резных дверей, все делегации вошли в аванзалу, к ним в сопровождении Молотова вышел Иосиф Сталин. По журналистской привычке Кэтлин старалась запомнить все детали этого события и мысленно записывала их в свой блокнот. Сталин был в летнем светло-коричневом мундире с маршальскими звездами на погонах. Всех поразил его невысокий рост и щетинисто-стальные волосы, резко контрастирующие с добрым выражением морщинистого, в глубоких оспинах лица. Великий артист, он молча, не глядя никому в глаза, обошел всех присутствующих и каждому пожал руку. Затем коротким жестом пригласил всех в банкетный зал.

Там, в царской столовой, отделанной красной парчой и искусственным мрамором, освещенной роскошной хрустальной люстрой, похожей на перевернутый букет, был накрыт обеденный стол, не уступающий обилием блюд и напитков обеду в Доме приемов на Спиридоновке. Черная и красная икра, заливные осетры, мясо ягнят… И официанты были те же самые, знакомые Кэтлин по предыдущему банкету. Но теперь она уже знала о тайной цели этих правительственных пиршеств для иностранцев в голодной Москве. Один из русских ухажеров (к радости Кэтлин, она стала здесь пользоваться таким мужским вниманием, какого никогда не знала ни в США, ни в Англии), так вот, один из этих русских ухажеров сказал ей, что даже год назад, когда немцы были в тридцати километрах от Москвы, и голодный город буквально «висел на волоске», Сталин накрывал Черчиллю такие же обильные столы. А все для того, чтобы показать свое полное спокойствие и уверенность в победе. И надо сказать — это сработало, Черчилль, который в августе 1941-го прилетел в Москву со своими бутербродами, вернулся в Англию чуть ли не в восторге от Сталина и распорядился активизировать помощь СССР по ленд-лизу. До июля 1942 года с северными конвоями в СССР прибыло 964 тысячи тонн оружия, оборудования и продовольствия, 2314 танков, 1550 танкеток и 1903 самолета. Только ужасная трагедия с гибелью почти всего британского конвоя PQ-17 — из 36 транспортов немцы потопили 23 — заставила британское правительство остановить отправку северных конвоев в Советский Союз…

Теперь, когда гости и хозяева расселись за праздничным столом в соответствии со своими регалиями и чинами, Молотов взял на себя роль тамады и произнес тост за советско-американо-британскую дружбу. Все, включая Сталина, конечно, встали и выпили до дна. После чего слово для тоста Молотов предоставил Халлу, потом Идену, затем Гарриману и так далее по дипломатическому табелю о рангах, и каждый раз все синхронно вставали, синхронно выпивали bottom up и садились, чтоб успеть закусить перед следующим тостом. Когда очередь дошла до генерала Джона Дина, тот сказал:

— Я глубоко польщен честью быть главой американской военной миссии в России и считаю свою маленькую команду авангардом миллионов американцев, которые вместе с нашими союзниками будут воевать до полной победы над нашим общим врагом. Я хочу выпить за тот день, когда передовые части британских и американских войск встретятся с передовыми частями Красной армии на улицах Берлина и обнимутся в знак нашей общей победы!

Все снова чокнулись, выпили до дна, но, глядя на стоящего Молотова, никто не сел. Кэтлин удивленно смотрела на мужчин, застывших с рюмками и бокалами в руках. За их спинами двигалась какая-то невысокая фигура, но только когда этот человек приблизился к американской делегации, Кэтлин поняла, что это Сталин. С бокалом красного вина в правой руке он подошел к генералу Дину, сказал ему что-то по-русски, а переводчик Валентин Бережков пояснил:

— Маршал Сталин присоединяется к вашему тосту и хочет выпить с вами персонально! До дна!

Все, конечно, зааплодировали, а Ворошилов, Микоян, Грызлов и Судоплатов тут же подошли к Дину и тоже чокнулись с ним своими рюмками.

8

БЕЛОРУССИЯ. ДЕРЕВНЯ ПОДПАВЛОВЬЕ. Ноябрь 1943 года

В избе было темно, только из печи сквозь решетку изредка сыпались в поддувало красные искры от догорающих дров.

Лежа на жестком топчане и укрываясь мохнатой овчиной, Борис Заточный говорил Школьникову, лежавшему на двух сундуках:

— Все-таки что-то с нашей цивилизацией не так. Ты посмотри на нас, на людей, издали, с какой-нибудь отдаленной планеты. Какие-то жуткие существа, веками истребляющие друг друга и постоянно создающие все новые средства массового уничтожения. Никто из прочих живых существ не отличается таким зверством. Хотя и слово «зверство» тут не годится. Звери не собираются в войска, чтобы убивать себе подобных. Белые медведи не занимаются пленением бурых медведей, а бурые медведи не устраивают побоища белым медведям. Волки могут объединиться в небольшую стаю для охоты на больного оленя, но степные волки не воюют с лесными волками, и даже шакалы не грызут шакалов. А морские чайки не клюют озерных уток, и зайцы не грызут сусликов. Только мы, homo sapience, одновременно с созданием «Песни песней», «Лунной сонаты» и «Девочки с персиками» изобретаем гильотины, танки, ракеты, бомбардировщики и отравляющие вещества для истребления таких же homo sapience. Причем, чем выше прогресс, тем мощнее становятся средства массового истребления себе подобных. И обрати внимание — никакого развития гуманизма не наблюдается: чем походы крестоносцев или казни инквизиции отличаются от гитлеровских виселиц и массовых расстрелов?

— Ты хочешь сказать, что мы зверски расстреляли немцев в болоте?

— Нет, я знаю: кто с автоматом к нам придет, от автомата погибнет. Но как может нация Баха, Гете и Моцарта строить виселицы и расстреливать женщин, детей и стариков?

Школьников молчал. Вопрос мгновенного, всего за несколько лет, пещерного озверения всей немецкой нации уже давно не обсуждали ни русская, ни зарубежная пресса. Знаменитый призыв Ильи Эренбурга «Убей немца!» был таким же естественным ответом на чудовищные преступления фашистов, как «раздави блоху и клопа». И все-таки…