Читаем без скачивания Почему любят одних, женятся на других, а живут с третьими - Сергей Петрушин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Родственные отношения несимметричны по своей природе. Родительская роль является дающей, а детская — берущей. Эта асимметричность должна оставаться неизменной в течение всей жизни. Если же она нарушается и дети стараются перейти в роль дающих, то отношения из родственных переходят в чужие. Они считают, что должны своим родителям за то, что те для них сделали. Но родители — всегда дающая сторона, а дети — берущая! Если отказываться от того, что хотят дать родители, то психологически их роль разрушается. Нередко повзрослевшие дети начинают отказываться от родительской помощи, мотивируя тем, что сами уже хорошо зарабатывают, а некоторые, наоборот, занимают позицию родителей по отношению к своим родителям. Я всегда говорю своим клиентам, что никогда не нужно отказываться от того, что предлагают родители. Даже если вам не нужно, берите, в крайнем случае поделитесь с соседями. Конечно, речь идет не о том, чтобы не помогать родителям. Но при этом нужно всегда быть готовыми принять от них помощь и заботу, даже если это всего лишь трехлитровая банка соленых огурцов, которую они приготовили специально для вас.
Новое измерение: вместо «родные — чужие» — «близкие — далекие»
Может возникнуть вопрос, если супруг чужой, а не родной, как же с ним вместе жить? Думаю, что, говоря об отношениях с чужими людьми, необходимо ввести еще одно измерение: «близкие — далекие».
Практика консультирования показывает, что такое измерение может осознаваться во взрослом состоянии и является признаком зрелости человека. Отсутствие разделения «близкий — далекий» связано с тем, что в детстве обычно ребенка воспитывают с одномерной простой установкой, деля окружающих на родных и чужих. Родные — это безопасно, а чужих людей надо бояться. Слово «родной» становится синонимом «близкий», а «чужой» — синонимом «далекий». В итоге у ребенка возникает идея о том, что близкие отношения могут быть только с родными. Поэтому, согласно детской логике, для создания близких отношений с чужим человеком надо сначала «породниться». Подобное смешение вызывает впоследствии невротизацию отношений, так как происходит путаница статусов «родного» и «чужого». Далее появляется еще более родной человек, ребенок. Тогда уже можно «безнаказанно» на него обрушить всю свою любовь. Он и родной, и близкий, и единственный. Отчуждение от мужа в таком случае еще больше увеличивается.
Взрослый человек, в отличие от ребенка, может расширить и усложнить свое представление об отношениях, вводя категорию «близкие — далекие». Если говорить о супругах, то искусство спасения отношений — помнить, что, сближаясь с чужим человеком, не надо делать его родным. Тогда получается, что супруг — чужой человек, но близкий. Близкий, но не родной. Конечно, такие отношения создают напряжение, но оно полезно, поскольку возникает здоровый тонус. С «родным» мужем жена начинает расслабляться, так как родной никуда не денется. А вот если он «чужой», то тут нужно поддерживать форму, следить за собой, своими реакциями, так как он всегда может уйти. Попытка построить с мужем родственные отношения нередко является способом сбросить это напряжение. В результате возникает скука, извечная болезнь застарелых браков.
Ловушка «двойной роли»
Другой пример смешения отношений «родные — чужие» возникает, когда роль мужа переплетается с ролью отца (и наоборот, роль жены с ролью матери). В этом случае возникает ловушка «двойной роли», в результате чего формируются ожидания, что супруг будет не только успешным мужем, но еще и хорошим отцом.
Вот один из примеров ролевой путаницы. На одной из консультаций девушка, описывая своего будущего супруга, одним из главных его качеств указывала: «Чтобы любил ребенка». На психологическом уровне слово «ребенок» может иметь двойной смысл: или это ребенок, который еще должен родиться, или, что вернее, речь идет о «внутреннем ребенке» самой женщины. На сознательном уровне женщина ищет мужа, а неосознанно ее маленькая внутренняя девочка хочет отца. Такая двойная позиция часто приводит к неудачам в установлении отношений с мужчинами, которые бессознательно чувствуют эту двойственность. Быть мужчиной они согласны, но быть отцом для девушки — здесь уже нагрузка значительно выше. Поэтому мужчины от роли отца старательно уходят. Такое смешение возникает в результате либо сильной привязанности в детстве к отцу, то есть при наличии так называемого функционального брака, либо в случае полного отторжения или отсутствия отца.
Вот другой случай из моей практики. Девушка сетует, что уже давно, но безуспешно пытается «найти мужчину».
— У меня проблема с мужским полом, — начала она. — Не получается строить с ними отношения. Когда сближаемся, я начинаю нагружать мужчину своими требованиями, считаю, что он мне чего-то недодает. Потом молодой человек исчезает с горизонта.
— А как вы предъявляете требования? Давайте представим, что этот мужчина сидит здесь, — предложил я.
Девушка повернулась к пустому стулу и начала общаться с воображаемым мужчиной: «Я ему говорю: “Мне не нравится то, что происходит в наших отношениях. Конечно, я ничего не могу от тебя требовать, но то, как ты себя ведешь, меня расстраивает. Хотя ты свободный человек и можешь вести себя как хочешь” и т. д. В общем, получается какой-то бред…»
— Да, в том, как вы говорите, есть какая-то двойственность. С одной стороны, предъявляете свои претензии, а с другой — отрицаете их наличие, — выдвинул я предположение.
— Я согласна, это так.
— А что плохого в претензиях? — спросил я.
— Я чувствую, что в своем поведении начинаю копировать свою маму, — ответила она. — Мама точно так же постоянно приставала к папе со всякими требованиями.
В процессе дальнейшего разговора у нее возник образ себя как человека, который имеет какую-то ценную вещь, например автомобиль, и хочет ее пристроить в «надежные руки». Она хочет себя отдать под чужую ответственность, но при этом контролирует, как с ней будут обращаться.
— То есть вы хотите, чтобы вас кто-то взял, но целиком себя не отдаете? — подытожил я.
— Да, я избегаю тех, кто мог бы взять меня в «крепкие руки». Обычно мои партнеры — люди романтического склада, творческие, нежесткие. Как мой папа.
— То есть вы таких выбираете, а потом требуете от них ответственности?
— Да, и в этом я похожа на свою маму. Но я не хочу быть как она!
Таким образом, женщина невольно проецировала на мужчин старый конфликт между родителями, выбирая себе мамину роль, пытаясь получить от них то, что недодал папа.
Как становятся эмоциональной жертвой
Если вы обратите внимание на то, как люди говорят о чувствах, то услышите фразы «Ты меня обидел», «Ты мне испортил настроение», «Ты меня ранил своим отношением» и т. п. Они воспринимают себя некими объектами с кнопочками, на которые другие люди нажимают, тем самым вызывая разные чувства. Потому-то и существует огромное количество идей по поводу защиты от «вредного» влияния окружающих. Неслучайно большую популярность получила теория психологических вампиров, которые якобы высасывают энергию у доверчивых собеседников. Получается, что в отношении собственных эмоций многие люди занимают страдательную позицию жертвы. На мой взгляд, приписывание причин внутреннего эмоционального состояния внешним воздействиям является признаком психологического инфантилизма. Так проявляется неизжитая детская позиция, когда человек продолжает искать опору в окружающих людях.
Соответственно, любовь при таком подходе тоже зависит от внешнего ресурса. Когда инфантильный человек хочет любви, он не занимается ее развитием в себе самом, а начинает искать того, кто сможет ее дать. Здесь есть ловушка несвободы, в которую многие попадаются. Если мы получаем от «любимого человека» что-то хорошее, то в его отсутствие начинаем страдать. Именно в таких случаях мы заявляем: «Без тебя мне плохо». Или еще драматичнее: «Я без тебя не смогу жить!» Как следствие, возникает желание удержать «любимого человека» всеми правдами и неправдами. Еще бы, ведь от него зависит эмоциональное благополучие!
Меня всегда удивляло, почему страдания из-за отсутствия другого человека принято называть любовью, хотя к любви это вообще не имеет никакого отношения? Когда человек испытывает страдания от отсутствия чего-либо внешнего, то это называется другим словом, а именно — зависимостью! Внешним ресурсом может быть не только другой человек, но и химические вещества, азартные игры и т. д. Пьяница тоже может сказать бутылке, мол, «только ты одна мне нужна» и «если тебя не будет, я умру». Но любовь ли это? Больше похоже на болезнь, для лечения которой надо обращаться к специалистам. О такой зависимости под видом любви поется немало красивых песен на современной эстраде: «А где найти кого-то», «Если бросишь, я умру», «Если б не было тебя» и т. д. Поэтому в случае, когда ваш партнер говорит, что если вы его покинете, то он умрет, заболеет и т. д., вам следует его как можно скорее… оставить. Иначе в дальнейшем с ним будут очень серьезные проблемы.