Читаем без скачивания Уик-энд - Маргарет Форд

- Ты из тех женщин, что внушают страх, Поппи.

- Ты не можешь этого знать. Тебе известно лишь то, что я смешиваю виски с небольшим количеством воды. По-моему, мы оба немного пьяны.

Прежде чем он обнял её и опустил на толстый ковер, она поняла, что влекло её к Рику в этот вечер. Она испытала внезапное озарение. Он был человеком дождя, мужчиной в твидовом пиджаке!

Она вспомнила свою детскую романтическую любовь: отчасти мужчину, отчасти миф. Теперь она поняла, что Рик был похож на постояльца, который жил в пансионе у тети. Высокий, атлетически сложенный человек с красивым насмешливым лицом постоянно носил хорошие твидовые пиджаки. Почему дождь так важен? Она задумалась на мгновение. Ну конечно. Однажды ночью она увидела, как постоялец целовал ужасную девушку; шел дождь; тогда Поппи казалось, что она умрет от ревности. Он должен целовать меня под дождем, подумала она, с горечью наблюдая за ними. Да, он был её возлюбленным: мифический, как единорог, реальный, как биржевой маклер. Он появился снова в обличии Рика.

* * *

Его звали Льюис Дэвис, и он был высоким, широкоплечим, в меру мускулистым валлийцем. Его черные волосы аккуратно завивались по всей голове, глаза были темно-карими. Порой они смеялись; он умел радоваться жизни, шутил, играл в игры. Иногда его глаза были загадочными, полными намеков на то, о чем не говорят вслух. Возможно, он видел больше других людей. Когда он не следил за собой, в его внешности присутствовала какая-то тайна. Его улыбка поглощала, обнимала вас, убеждала в том, что вы интересны ему. Это была улыбка заговорщика.

Казалось, в свои двадцать четыре года Льюис умел делать все. Поэтому было странным, что он - бухгалтер, живущий в скромном пансионе маленького города. Да, у Льюиса были некоторые несоответствия. Казалось, что он способен на большее. Почему он довольствовался заурядной жизнью, когда явно мог хватать звезды с неба?

Он играл на пианино, обладал густым, сочным певческим голосом. Если бы он не родился с хорошим баритоном, то создал бы его. Это ощущалось интуитивно. Так уж устроены валлийцы. Они не принимают ограничений. Они поэты и певцы, в них присутствует древнее волшебство. Он также играл на гитаре, хотя в те дни почти никто не владел этим инструментом. Он участвовал в любительских театральных постановках; прекрасная внешность, уверенность и обаяние обеспечивали ему главные романтические роли. Он вязал (не подумайте, что он был гомиком, на самом деле он излучал сексуальную энергию и предпочитал женщин немного старше себя), хорошо готовил полдюжины блюд - например, утку, светлый бисквит и шоколадный фадж. Он неплохо играл в бридж, выигрывал большие суммы в покер и покупал книги: С.С. Ван Дайна, Филлипса Оппенхейма и Эдгара Уоллеса. У него был дорогой словарь с цветными картинками.

Он был весьма спортивен. Будучи хорошим охотником, держал превосходную собаку. Он помогал друзьям в период молотьбы, когда требовалось большое количество мужчин для обмолота урожая. Он играл в теннис, гольф, был превосходным пловцом и ныряльщиком.

Льюис Дэвис поселился в пансионе тети Нелл (сухой, грубоватой женщине с необычно пронзительным голосом и легкой хромотой), когда Поппи было шесть лет. Он приехал с некоторой торжественностью в новом автомобиле, от которого ещё пахло заводом. В багажнике машины находились большой синий чемодан, коробка с книгами, картина, называвшаяся "Похищение", и молодой спаниэль с простой кличкой "Дружок".

Но самым впечатляющим был тот факт, что он уделял внимание Поппи. В первый год его пребывания в пансионе она понимала, как она относится к Льюису Дэвису. В конце концов, ребенок обычно не анализирует свои чувства. Поппи знала одно: он был утром и вечером, носителем всей земной мудрости, единственным источником радости в её жизни.

Льюис обожал детей. Он держался с ними непринужденно; разговаривая с любым ребенком, даже незнакомым, он имел чудесную привычку смотреть ему прямо в глаза и слушать с предельным вниманием. Он дружил со многими детьми, но Поппи была его любимицей. Он готовил для неё печенье и конфеты (лично покупая для этого продукты), зашивал платье её куклы, играл для девочки на старом пианино, катал в автомобиле вместе со спаниэлем и позволял ей читать свои книги.

На рождество Льюис всегда покупал огромную елку. Тетя никогда не стала бы тратить деньги на такую чепуху, но она позволяла Льюису делать это. Он также приобретал украшения. Однажды он купил серебряный охотничий рожок, который издавал одну ноту, изящную серебряную сосульку с блестящим красным сердечком, маленькую зулусскую куклу с волосами из кроличьего хвоста. Он даже уговорил тетю Нелл испечь настоящий рождественский пудинг, сам приготовил крем и добавил в него бренди. На одно рождество он подарил Поппи валенки, на другое - большой набор красок для рисования.

Она следила за его приходами и уходами; её собственное настроение полностью зависело от деятельности Льюиса. Когда он отправлялся на охоту, теннисный корт или поле для гольфа, она была счастлива. Если он оставался дома, она испытывала блаженство. Если он уходил на свидание с какой-нибудь ужасной девушкой, она грустила.

Периодически, когда он отвозил свою подружку домой, он брал с собой Поппи. Она отчетливо помнила случай, когда они везли крупную девушку по имени Мэй на ферму. Льюис проводил Мэй до двери и поцеловал её. Шел дождь. Поппи ужасно захотелось поскорее вырасти, чтобы Льюис смог жениться на ней.

Они шутили на эту тему. "Не волнуйся, Поппи, - говорил Льюис, - я подожду, когда ты подрастешь." Это продолжалось в течение шести лет.

Поппи не приходило в голову, что Льюис может уехать. Он был центром её мира. Единственным человеком, дарившим ей радость. Песней, постоянно звучавшей в её ушах, смыслом её существования.

Да, невероятное произошло. Однажды, после её двенадцатого дня рождения, Льюис сообщил, что он получил лучшую работу в другой компании, в шахтерском городке. Он возглавит большую бухгалтерию. Казалось, он радовался. Поппи не могла поверить в это. Она надеялась, что он возьмет её с собой. Льюис засмеялся и сказал, что это, конечно, невозможно. Его арестуют за похищение ребенка. Он обещал когда-нибудь вернуться назад и жениться на ней; Поппи оставалось только ждать.

Поппи поняла, что он шутил. Она похолодела, когда он улыбнулся, продемонстрировав безупречные белые зубы. В его карих глазах играло веселье. О да, она наконец узнала, кто такой Льюис. Он был обыкновенным человеком. Просто он любил детей, и все. Он просто был талантливым, очаровательным и невероятно красивым.

Она стояла на тротуаре и смотрела, как он укладывает в багажник машины чемодан, сажает Дружка на переднее сиденье и ставит коробку с книгами на пол. Он помахал рукой тете и Поппи и, улыбаясь, отъехал. Он просто исчез, и с этим ничего нельзя было поделать. Климат изменился. Зимы стали ужасно холодными, летом было нестерпимо жарко. Раньше она этого не замечала.

Она научилась и разучилась любить благодаря Льюису Дэвису. Она узнала, что любовь можно подарить и забрать назад. Какой простой закон! С другой стороны, любовь, которую не дали, нельзя забрать.

* * *

На протяжении нескольких лет случайных романов Поппи всегда казался смешным процесс раздевания в присутствии чужого человека. В её отношениях с мужчинами было много других печальных, глупых или банальных моментов. Достаточно вспомнить о скучных, одинаковых фразах, произносимых мужчинами перед близостью, их тактике в танцзалах и такси, щипках на лестницах или в коридорах поездов, прощальных словах типа "Надеюсь, мы останемся друзьями". Да, она могла думать об этих вещах и многих других, но все раздевание казалось самым комичным действием.

Конечно, она никого не любила, даже Харри, хотя он нравился ей достаточно сильно. И она следила все эти годы за тем, чтобы он получал за свои деньги все предусмотренное их соглашением. Поскольку она никогда не любила мужчин, которые у неё были, она могла всегда видеть забавные стороны каждого романа - его зарождение, короткую жизнь и быстрое угасание. Наблюдая за этим, она всегда мысленно возвращалась к моменту раздевания двух чужих людей.

Сегодня, с Риком, все происходило совсем иначе. Когда он стал раздеваться, это выглядело естественно. Она подумала о том, что никогда ещё не видела такого красивого мужчину. Без одежды он выглядел великолепно. Сама она разделась без труда: ей было достаточно расстегнуть молнию на спине длинного белого платья и снять маленькие трусики. Она легла на ковер; её загорелая кожа поблескивала, шея была изогнута, ключицы живописно выступали. Позировать было для неё привычным занятием.

Внезапно она ощутила приятную тяжесть Рика, шелковистость его кожи; лицо мужчины находилось так близко от её собственного, что она почти не видела его. Она коснулась рукой (этот жест был непривычным, незапланированным) его глаз, бровей, шеи, ушей, губ и нашла все восхитительным. Страсть Рика одерживала верх над техникой, отшлифованной с сотней женщин, которых он не любил; Поппи испытала чувство, все эти годы вызывавшее у неё насмешку - желание, рождавшееся в нижней части живота, стремление сблизиться с другим существом, поток физической щедрости. За каждый поцелуй, который в прошлом она дарила от скуки, тщеславия или равнодушия, Поппи расплачивалась сейчас настоящим, истинным поцелуем. Ее душа очищалась.