Читаем без скачивания КРЫЛЬЯ ЧЁРНЫЕ - Николай Андреев

- И тогда начинается борьба за влияние в империи, - теперь уже Курлов взял слово. - Наверх поднимаются амбициозные люди из масонов. Джунковский становится у руля полиции. Во время войны он не доносит Государю о заговорах, плетущихся вокруг трона, хотя это его прямая обязанность. Он потворствует немецким погромам в Москве, а может быт, сам их провоцирует. Дубровин из Союза русского народа отказывается ещё в десятом году сообщать нам какие-либо сведения о масонах: кто-то переправляет их вольным каменщикам буквально на следующий день. Я тогда имел очень долгий и нервный разговор с Дубровиным. К сожалению, он больше не захотел сотрудничать с нами…Зато нам удалось внедрить своего агента в одну французскую ложу. Его раскрыл Бурцев, этот воитель с провокаторами. Пусть вред, принесённый последовавшим скандалом, останется на совести "патриота".

- Вы бы рассказала о деятельности самого Джунковского на обретённом после убийства Столыпина посту. Он разрушил систему жандармских управлений, отгородил офицеров корпуса от армейских, окончательно посеял между ними. Хуже всего - при нём уничтожили последние следы агентуры в армии, поэтому о настроении офицеров и нижних чинов мы больше не могли получать достоверных сведений, - печально заметил Спиридович. - Это отозвалось потом, в войну…

- В войну…Гучков таааакое наделал в войну… - не удержался Бобрев от комментария.

- И Вы даже не знаете, насколько Вы правы, - улыбнулся во всю ширь Манасевич.

У него в руках оказалась целая стопка листов…

- Хотите узнать, как это так получилось, что Гучков оказался под подозрением в сотрудничестве с немцами, а попутно едва не угробил снабжение армии, революционизировал рабочих, создал оплот меньшевиков, и при этом обвинил во всём, мною упомянутом, власти?..

Буквально час назад нам стали известны планы регента относительно реформирования Совета министров. О преобразованиях официально будет объявлено только на следующей неделе, но мы уже можем сообщить нашим читателям потрясающие новости.

Великим князем подписан указ о создании Министерства труда и социального обеспечения. Пост министра займёт Сергей Васильевич Зубатов, бывший начальник Московского охранного отделения и Особого отдела Департамента полиции. Пятнадцать лет назад он совместно с Д.Ф. Треповым организовал несколько профессиональных союзов, участники которых боролись за экономические изменения для рабочего класса.

Что именно подвигло Великого князя именно Зубатова назначить министром? Возможно, репутация человека, свободного от казённого и давным-давно устаревшего взгляда на рабочее движение.

Нам удалось связаться с новоиспечённым министром. Господин Зубатов в общении был серьёзен и настроен на рабочий лад. Он поделился своими идеями добиться официального признания профсоюзного движения и направить его в созидательное русло. Сергей Васильевич начал работу над рядом законопроектов, призванных облегчить положение рабочего класса в империи. В частности, планируется ввести пенсионное обеспечение для рабочих и служащих, создать систему медицинского страхования. Господин Зубатов готов работать денно и нощно, чтобы воплотить в жизнь цель своей жизни: укрепить Россию и обеспечить достойную жизнь каждому трудящемуся.

Кроме того, нам удалось связаться с господином Кривошеиным. Министр земледелия, известный своей великолепной работой над переселением в Сибирь и азиатские окраины, рассказал о своих новых замыслах. По его словам, министерство финансов выделило значительный кредит на проведение первоочередных мероприятий по расселению крестьян в нечернозёмных губерниях. Выкупленные Земельным банком ещё до войны угодья будут распределены между наиболее нуждающимися в земле домохояйствами. Министерство транспорта работает над обеспечением перевозки желающих в сибирские губернии. Идёт работа над реформой народного просвещения: планируется создать предлагавшуюся ещё Столыпиным систему бесплатных начальных школ для крестьянства и мещанства. Вот-вот будут выделены деньги на создание высших учебных заведений для агрономов, врачей и инженеров.

Неужели эпоха столыпинских реформ возвращается? Что-то ждёт нас впереди?

Вчера в петроградских газетах появились сообщения о реформе Совета министров. В первую голову, образовано новое министерство - труда и социального обеспечения. Во главе его поставлен такой одиозный представитель охранки, как Сергей Зубатов. Разве может создатель "зубатовщины", почти двадцать лет не принимавший никакого участия в работе, ретроград и, в молодости, народоволец, наладить нормальную деятельность вновь созданного министерства? Однако удручает другое - программа его работы. Правительство собирается узаконить профессиональные союзы рабочих, "облегчить" жизнь рабочего класса и дать ему новые преференции. В частности, планируется ввести обязательное пенсионное обеспечении. Кто будет вкладывать деньги в это? Представляется, что на плечи и без того чрезмерно нагруженного промышленного и банковского сообщества, купечества лягут выплаты на пенсии.

Великая война нанесла удар по народному хозяйству. Неужели так необходимо вколачивать последний гвоздь в гроб основы его - промышленников? Почему об этих реформах общественность не была предупреждена? Мы несём непомерное налоговое бремя. Мы понимаем, что это необходимо для возрождения России, но сколько же можно тянуть всё новые и новые соки из нас?

Почему всё ещё не объявлены выборы в Государственную Думу? Может быть, власть намерена вовсе упразднить столь много принёсшее России народное представительство? Неужели, возгордившись победой в Великой войне, потерявший голову регент желает задушить общественность?

Глава 4

"Лондонская конференция

постановила разделить монархию,

и в этом постановлении

заключённый нами сепаратный мир,

конечно же, ничего не изменит.

Румыны, сербы, итальянцы должны

получить громадные части нашей

территории, у нас отнимают

Триест, а остаток делится на ряд

государств: на Чешское, Польское,

Венгерское и Немецкое. Связь этих

новых государств будет чрезвычайно

слаба, и, другими словами, сепаратный

мир приведёт к тому, что

Австро-Венгрию раньше изуродуют,

а потом раздробят"

Сны мучили Кирилла. В них он видел то огненное зарево над Петроградом, то хохочущего Ленина. Причём Ильич был не Ильичом, а актёром, игравшим его в старом фильме "Ленин в октябре". Председатель Совнаркома, хохоча и пересыпая речь "батеньками", "архиважно и архинужно", бегал вокруг да около плиты, на которой закипало молоко. А средь молока…плавал сам Кирилл. Правда, Ильич как-то всё так неумело делал. Даже в ссылке пользуясь услугами кухарки, он так и не смог нормально выключить плиту и снять миску, чтобы молоко не убежало. А вместе с ним на волю выбрался и Кирилл, ошпаренный, красный…

- Приснится же всякая муть, - выдохнул регент, вставая с дивана.

Солнце только-только начало вставать над Петроградом. Его лучи пробивались сквозь "газовые" занавески кабинета в Адмиралтействе. Да, старый - добрый кабинет. В нём Кирилл Сизов впервые "осознал" себя в прошлом, в теле Великого князя Кирилла. Как давно это было! А здесь, кажется, ничего не изменилось - только холоднее чуть стало. В Адмиралтействе долгое время были проблемы с отоплением: регент приказал большую часть дров, полагающихся для обогрева здания, распределить между столичными госпиталями. Адмиралтейские, как ни странно, приняли это даже с некоторой радостью: таким образом они хоть как-то могли помочь раненым и нуждающимся. На небольшое жалованье офицеры даже семьи свои обеспечить не могли, не то что пожертвовать ранеными, а тут такая возможность!

Кирилл глянул на большие напольные часы. Позолоченный циферблат, малахитовые цифры - и простые медные стрелки, покрытые патиной. Вот-вот должно было пробить восемь часов. Значит, оставался ещё час до того, как начнут сбегаться докладчики, просители и худшая категория людей: воры времени. Они вроде как ничего не просили, не требовали, не кричали даже о гибели страны или отдельно взятого квартала. На худой конец, могли угрожать - так ведь и этого не делали! Они просто любили лишний раз попасться на глаза, запомниться примелькаться. Думали, что это поможет им подняться наверх. А зря. К сожалению, Илья Ильф и Евгений Петров ещё не написали "Двенадцати стульев", и поэтому никто не знал: едва золотистые кудри такого авантюриста примелькаются - его просто начнут бить.