Читаем без скачивания Ветеран (СИ) - Ник Демин

   - А если б Мочало поддался? - задал я, как мне казалось провокационный вопрос.

   - А он и должен был уступить, - щербато улыбнулся Шустрый. - Только не сразу. Да и не сам он на это дело подписался. Чую я благословление старшего получил. Кто ж знал, что тут у полный беспредел.

   Шустрый помрачнел, и погрузился в свои невеселые думы.

   ***

   Наступал последний день перехода. Утро было тяжелым, вставать не хотелось, но привычные пинки добровольных помощников конвойных и память о человечке, решившем показать гонор качавшем права человека, а вместо этого настроганного мелкими ломтями, сделали свое дело. Ворча, матерясь и харкаясь, новобранцы медленно поднимались и становились в колонну по трое. Подойдя к кухне, которой заведовал старшина с таким необъятным пузом, что сразу становилось ясно, почему на всем пути жратва была такая отвратная. Он стоял и смотрел своими рыбьими глазами, как мы пытаемся жрать очень жидкие помои. Подъехавший офицер, брезгливо глянул в котел с остатками и со смехом сказал:

   - Знаешь Иштван, ты когда-нибудь точно напорешься. Такое дерьмо даже в тюрьме не дают.

   - Много ты знаешь, что подают в тюрьме, - тихо проворчал сидевший рядом со мной мужик с оторванным ухом. Звали его просто и без затей - Безухий.

   Судя по поджатым губам и выпученным рачьим глазам, точно такая же мысль промелькнула в башке у этого пузана.

   - Я, господин лейтенант, все делаю в соответствии с нормами и раскладками, прописанными в Приказе главного штаба N 272/216 " О питания военнослужащих...", - с достоинством проговорил он.

   Лейтенант заржал, лошадь покосилась на него снизу вверх, но ничего не сказала.

   - Я знаю этот приказ. Нам в академии всегда приводили его, как тупость, жадность и негибкость военной машины, - он наклонился с животного и заговорщицки громко прошептал, косясь глазом по сторонам и оценивая аудиторию, - только нам его преподносили как консерватизм, экономность и верность традициям. Давно уже в каждой части существуют свои приказы, дополняющие этот, так что жрачка вполне сносная. А эту бурду если подашь настоящим солдатам... - он многозначительно посмотрел на него и добавил, - Ну ты понял.

   Старшина с достоинством ответил:

   - Я знаю это, господин лейтенант, но эти оборванцы пока не относятся ни к одному воинскому соединению, поэтому вынуждены сидеть на общем приказе. К тому же это поможет отсеивать непригодных, а настоящие солдаты питаются в соответствии с дополнительным распряжением к приказу своего подразделения. Да и раскладки в том приказе были даны не на количество едоков, а на отделение, взвод, роту и так далее. А численность этих подразделений с тех пор увеличилась вдвое. Получается, что без меня они бы вообще остались голодными, с дрожью в голосе выдавил из себя пузан.

   Лейтенант снова заржал; лошадь на которой он сидел, тоже заржала. Получилось очень похоже, заржали уже все, кроме пузана, который стоял вытянувшись во фрунт и поедал глазами начальство.

   Лейтенантик покраснел, поднял коня на задние ноги и наехал на ближайших арестантов. Вместо смеха раздались стоны и проклятия.

   - Посмотрим, как вы запоете, когда попадете на Проклятое плато, - прошипел он нам.

   Покраснев от гнева, он скомандовал своим солдатам, которые обедали тут же, и от их жратвы воняло не в пример вкуснее, чем от нашей, чтобы они гнали это отребье дальше, и ускакал.

   Седоусый сержант охранных войск спокойно встал и скомандовал:

   - Встали, разобрались по тройкам и вперед.

   Проклинать было некого, только свою глупость. Бежать тоже не получалось. Во-первых мы зашли уже довольно таки далеко в горы. Во вторых, днем мы шли под присмотром десяти стражников, а ночевали в загонах, которые раньше испоьзовались как загоны для скота. В- третьих на всем пути, в пределах прямой видимости стояли Посты горной стражи

   Это очень благоразумно, что лагерь по подготовке расположили в столь отдаленной местности, отсюда нам просто некуда бежать. Шедший со мной в одной связке лохматый мужичек сказал:

   - Не знал не гадал, а снова попал на каторгу.

   Молодой паренек, по прозвищу Ящерица, испуганно покосившись на него, переспросил:

   - В смысле на каторгу? Нас же в армию вроде бы забрали?

   - Вот именно, вроде бы, - безнадежно ухмыльнулся мужичок. - Это бывшие выработки благородного мрамора, каторжанская каменоломня. Здесь мрамор кончился, а лагерь остался, и наш Пресветлый император, гореть ему на темной стороне, решился из этого великолепия сделать учебный лагерь. Так что смотри, привыкай. Здесь нам находится до самого выпуска, если не сдохнем раньше.

   - Давай, шевелись! - орали стражники, тупыми концами копий подымая нас на ноги.

   А почему плато проклятое, - вполголоса спросил я у Шустрого.

   - Ш-ш-ш, - испуганно оглянулся он. - При сидельцах и каторжанах такого не ляпни.

   - А что такого то, - состроил я дурачка, - вон лейтенант так назвал.

   - Ему можно, он же осел, - не слишком почтительно отозвался он о нем, - а нам нельзя.

   Какое-то время, пока мы выстраивались в колонну было не до разговоров. Привычно прицепившись к большому бревну, служащему оглоблей для большой телеги, и заслышав бой барабана со стонами и криками шагнули вперед. Нам оставался еще один день до отдыха или до, так называемого Мраморного плато.

Глава 2.

1

   Ближе к вечеру, когда в ущельях прочно поселилась темнота, мне показалось, что вдали блеснуло. Ни слова ни говоря я толкнул Шустрого, тот всмотрелся, потом утвердительно кивнул и мы пошли дальше. Не мы одни заметили эту искорку, все оживились. Охрана начала энергичней шпынять нас, арестанты заторопились, надеясь побыстрее прийти в то место, откуда уже никуда не надо будет спешить. По мере того как мы подходили к воротам все ближе и ближе, они все больше и больше вырастали в размерах, становясь похожими на гномские запечатанные. На их фоне как то скрадывалась небольшая стена с башней входом как у обычной большой крепости. Сложена она была неряшливо: из обычного камня вперемешку с мрамором.

   - Это первая стена, - пояснил Безухий. - когда здесь еще был карьер по добыче мрамора и каторжники, эти укрепления построили первыми.

   - А ты откуда знаешь, - не выдержал я.

   - Откуда, откуда, - процедил безухий. - Бывал я когда то здесь, когда еще даже этой стены не было.

   - Ты гонишь, - опять не выдержал Шустрый. - Это было пару сотен лет назад, ты бы просто не дожил.

   Безухий мрачно посмотрел на него и нечего не сказал, а я внимательно посмотрел на Безухого. Всю дорогу он держался в тени, а когда Мочало выступал, он даже слегка отстранился. Лицо в шрамах, но тело чистое. Если считать его уголком, то это непонятно, а если авторитетным уголком, то непонятно вдвойне. Если же считать его... антонимом безухого, то тогда начинает вырисовываться интересная картинка. Ушастые любят татуировки, но татуировки смысловые, которые дадут сто очков вперед татухам уголков по их использованию. Надо будет посмотреть, когда мыться поведут, где у него шрамы, на каких местах. Даже по этому можно сделать определенные выводы. Впрочем вряд ли. У меня, конечно, богатое воображение и я могу представить себе эльфа уголовника, но чтобы он нормально общался с людьми. С существами второго сорта?! Нет, - я даже замотал головой, - полный абсурд. Такого не бывает.