Читаем без скачивания Улица Жмуров - Фредерик Дар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Сан-Антонио?..»
«Ну?» – ворчу я.
«Ты козел».
«Спасибо».
Если бы этот чертик не забаррикадировался в моем подсознании, я бы так ему навешал!
«Сан-Антонио?»
«Ну чего еще?»
«У тебя мозгов не больше, чем у дурачка из твоей деревни... И то я еще оскорбляю дурачка из деревни!»
«Правда?»
«Сан-Антонио?..»
«Может, хватит?»
«Нет, не хватит... Ты ведешь это расследование, как новичок. По-дилетантски, как сказал бы кто-нибудь образованный. Ты бегаешь туда-сюда...»
«Трудно работать против непрофессионалов», – с горечью говорю я.
«Почему ты не возьмешь одну из имеющихся нитей и не начнешь ее разматывать?»
«Потому что у меня нет времени: я сегодня улетаю, приятель... Отправляюсь к америкашкам...»
«Ну и что? Из-за этого можно халтурно работать?.. Думаешь, ты продвигаешься вперед, если бегаешь по кругу?»
«Нет, не продвигаюсь...»
«Ага! Ты берешься за ум! Человек, признающий свои недостатки, всегда становится умнее... Тебя погубит тщеславие...»
«Согласен. Дальше?»
«Подумай, Сан-Антонио... Кто-то сжег посреди ночи баранью голову... Этот кто-то проделал ради этого больше двухсот километров в оба конца...»
«Ну и что?»
«Ничего. Это все, Сан-Антонио... Это разумный поступок или нет?»
«Разумеется, нет...»
«Ну так...»
«Что „ну так“?»
«Если это неразумный поступок, значит, его совершил сумасшедший. Предыдущие действия создают у тебя впечатление, что их совершал сумасшедший?»
«Конечно, нет».
«Значит, и этот поступок только выглядит неразумным, а на самом деле скрывает мотив. Важный мотив...»
Маленький чертик замолкает... Я по-прежнему стою на тротуаре. Яркое солнышко сверкает на почках дерЕвьев парка Монсо.
И как это обычно бывает, мне открывается старушка-правда... По крайней мере ее часть. Я понимаю, почему таинственный «кто-то» приезжал сжечь барана...
Возвращаюсь к консьержке. Кажется, я ее раздражаю и она пользуется моим приходом, как поводом, чтобы выпить для успокоения.
– У вас есть телефон?
– Как у королевы, – заявляет она.
Я напрягаю воображение, пытаясь представить себе Марию-Антуанетту болтающей по телефону. Этот анахронизм не вызывает у меня даже улыбки.
– Вы позволите?
– Валяйте. Сорок франков!
Я бросаю на ее стол деньги и набираю номер доктора Андрэ.
Трубку снимает он сам.
– Это опять я, – говорю.
– Привет, комиссар, как себя чувствуете?
– Отлично... Тянет словить кайф! Он смеется.
– Слушайте, док, я извиняюсь, что опять вам надоедаю, но в течение сорока восьми часов я в ненормальном состоянии. Я сунул нос в дело, которое кажется мне очень запутанным, а близость отъезда в Штаты меня нервирует...
Он дает мне выговориться, отлично понимая, что я его о чем-то попрошу...
– Доктор, не смейтесь, я опять насчет бараньей головы... Никак не могу поверить, что кто-то ехал в такую даль среди ночи только затем, чтобы сжечь ее...
– Мне это тоже кажется по меньшей мере странным, – соглашается он.
Я радуюсь при мысли, что он клюет. Это очень хорошо для успеха моего плана.
– Мне тут пришла одна идейка... Предположим, что этот кто-то сжег в топке труп... Вернее, что ему надо сжечь человеческий труп... Он говорит себе, что будет много дыма и вони, что останутся подозрительные следы...
– Так-так...
– Этот кто-то не дурак... Он запасается трупом барана...
– Ну и?..
– Ну и разводит огонь в Топке обогревателя... Сначала он засовывает туда и сжигает человеческий труп, следя, чтобы он сгорел полностью. Потом, закончив это грязное дело и проверив пепел, который потом разбрасывает, он сжигает труп барана, но делает это не столь добросовестно, если позволите употребить данное слово. Второй труп сжигается для отвода глаз. Если полиция сунется в этот крематорий на дому, то что она найдет в топке? Остатки барана... И девяносто процентов вероятности, что настаивать она не будет. Сжечь барана не преступление.
– Ваше рассуждение выглядит логичным, – соглашается он.
– Я очень рад это слышать от вас.
– Вы хотите, чтобы я покопался с вами в топке?
– Вы необыкновенно умны, доктор.
– А поскольку дело срочное из-за вашего скорого отъезда, вы хотите, чтобы мы поехали туда немедленно?
– Я сейчас заеду за вами, док. Если я когда-нибудь стану министром внутренних дел, то награжу вас медалью, которая будет свисать до колен!
Глава 14
Андрэ отличный человек. Он знает кучу разных вещей и делится своими знаниями с вами. Мы разговариваем не о «деле», а на более-менее незначительные темы.
Поскольку я беру повороты на ста тридцати километрах в час, он мне замечает:
– Сан-Антонио, подумайте немного о вашем пассажире и скажите себе, что скорость пьянит только того, кто сидит за рулем.
Когда на прямом участке я превышаю скорость сто шестьдесят километров в час, он говорит:
– Вы знаете, что при скорости сто километров в час мы проезжаем двадцать восемь метров в секунду? А для остановки нужно минимум двадцать секунд... Представьте себе, что в нескольких метрах перед вами неожиданно появится препятствие?
Я отшучиваюсь:
– Доктор, если вы будете продолжать в таком же духе, то навсегда отобьете у меня охоту садиться за руль!
– Я пытаюсь отвратить вас не от вождения, – уверяет он, – а от езды на слишком большой скорости. Наша жизнь так хрупка, что я считаю излишним увеличение риска. Вы понимаете?
– Понимаю, док.
– Только не подумайте, что я боюсь, – говорит он. – У меня у самого БМВ, на которой я запросто выжимаю сто восемьдесят.
Тут мы оба хохочем.
Дорога занимает час с мелочью. Когда я торможу перед усадьбой, нас окружает приятный аромат омлета, заставляющий меня подумать, что полдень хорошее время... Но мне сейчас совсем не до еды!
Замок мне уже знаком, так что я открываю его так же легко, как если бы имел настоящий ключ.
После моего вчерашнего визита здесь ничего не изменилось. Я веду доктора Андрэ в подвал, к топке.
– Найдите мне простыню, – говорит он. – Мы соберем пепел и пойдем изучать его на свету, здесь недостаточно яркое освещение.
Я бегу за тем, о чем он меня попросил... Мы тщательно опустошаем топку и, высыпав на простыню солидную кучу пепла, тащим ее на кухонный стол. Я во всю ширь распахиваю ставни на окнах, и мы получаем вполне приличную импровизированную лабораторию.
Андрэ открывает чемоданчик, который прихватил с собой, надевает резиновые перчатки, берет плоскую железную коробочку, пинцет, лупу и начинает изучать останки, найденные в топке.
Работает он медленно, иногда останавливается и изучает обугленные кусочки, как шпион карту района, в который должен прыгать с парашютом.
– Кокс...
Зациклившись на сожженных трупах, я понимаю его по-своему:
– Именно кок?
– Да нет, кокс... Уголь...
– А!
Он вытаскивает кусочек чего-то, размером не более колесика для завода наручных часов.
– Так, – говорит он. – Вот фрагмент кости... Док склоняется с лупой в руке, берет маленький прибор, похожий на штангенциркуль, и делает странные измерения... Качает головой.
Я бессилен, как кастрированный кот, наблюдающий за совокуплением, и могу только всматриваться в его лицо в надежде прочитать по нему что-то новое.
– Баран, – бормочет он наконец.
Он продолжает копаться в запекшейся серой пудре... Делает новые открытия. И вдруг издает свист, от которого я вздрагиваю.
– Посмотрите-ка на это! – требует он.
Я беру у него лупу и отчаянно всматриваюсь в то, что он мне протягивает, – этакую застывшую каплю бледно-желтого цвета.
– Что это такое? Баран или человек? Решительно он обладает даром приводить меня в изумление.
– Ни то, ни другое, – отвечает он. – Это золото...
– Золото?
– Да. Зуб!
– Вы уверены?
– Могу вам даже сказать, что это коренной зуб... Золото расплавилось, но общий контур остался. Посмотрите повнимательнее.
– Теперь, когда вы мне сказали, вижу. Он продолжает поиски.
– О! О!
– Что еще, доктор?
– Вот еще один зуб, никогда не принадлежавший барану.
– Значит, я был прав?
– Похоже на то!
Я в восторге... Я действительно чувствую себя триумфатором. Выходит, мое серое вещество не атрофировалось?
– Можно перевезти содержимое простыни в Париж для более углубленного анализа, как вы считаете, доктор?
– Разумеется. Подождите...
Он выуживает еще один маленький кусочек кости и объявляет:
– Это должно было принадлежать челове... Он не успевает закончить фразу, потому что дверь на кухню распахивается и в помещение, рыча, вбегает боксер.
– О! – удивляется медэксперт, – Откуда он взялся?
Я смотрю на псину.
Кажется, я знаю этого великолепного боксера. Впрочем, он меня тоже узнал, потому что рассматривает сомневающимся взглядом.
– Он учуял труп, – спокойно замечает доктор.
– Или легавого! – добавляю я.
Глава 15
Я собираюсь выглянуть наружу, но тут на пороге появляется доктор Бужон.
