Читаем без скачивания Колдовской мир: Трое против колдовского мира. Волшебник колдовского мира. Волшебница колдовского мира - Андрэ Нортон

Отец внимательно следил за сценой внизу. Затем он сказал:

— Разумно было бы предпринять какую-нибудь вылазку. Только это не колдеры и не люди…

Пальцы матери задвигались в понятных мне жестах. Она не пересчитывала врагов, но вроде бы проверяла их. Затем она ответила:

— Они не подозревают о нас. Некоторые из них имеют знания, но это не маги — просто рождённые в лучах Силы. Не знаю, удастся ли одолеть их чарами, но попробуем. Армия?

— Начнем с неё, — решил отец.

Мать достала щепотку трав, которыми снимала чары, когда мы выглядели чудовищами. Мы с отцом нацарапали земли с гребня и, смочив её слюной, скатали в шарики, а мать вдавливала в них травы. Закончив это, она выстроила шарики в линию перед нами.

— Называй их! — приказала она.

Отец так и сделал, долго и твёрдо глядя на каждый шарик. Некоторые из названных им имён я слышала раньше.

— Откилл, Бренден, Дермонт, Осберик.

Последнее было великим именем, Магнус Осберик удерживал Башню салкаров и взорвал её вместе с собой и напавшими колдерами, когда не осталось надежды на спасение.

— …Финис, — продолжал отец называть имена пограничников древней расы, салкаров и нескольких фальконеров. Все эти люди стояли когда-то рядом с ним, но теперь уже умерли, и наша магия не могла им повредить.

Когда он кончил, ещё не все шарики получили имена, и заговорила Джелит. Имена, которые она называла, как-то особенно щёлкали в воздухе. Она называла не воинов, а колдуний, ушедших за последний занавес.

Но вот замолчала и она. Один шарик остался неназванным. Что меня заставило? Ничья воля не входила в меня, не давила на разум, не направляла мою руку, однако я сделала то, о чём и не помышляла. Я указала на последний шарик и назвала имя — не мёртвого, а живого. Имя, которое я никогда бы не произнесла без принуждения, неизвестно как сорвалось с моего языка:

— Хилэриэн!

Мать бросила на меня быстрый оценивающий взгляд, но ничего не сказала, направив всю свою силу на призыв. Мы с отцом помогали ей. И вот из крошечных кучек земли, слюны и травы стали появляться фигуры, имевшие внешность названных людей. Были они настолько реальны, что можно было коснуться их и почувствовать их твёрдые тела. Они держали в руках оружие, готовые сражаться, и могли на самом деле убить.

И только последний шарик, который назвала я, не принёс плода. Я подумала: «Неужели только страх перед Хилэриэном и, может быть, желание думать о нём, как о мёртвом, отдалённом от нас, толкнуло меня на этот безрассудный поступок?»

Но сейчас не оставалось времени для праздных размышлений, потому что с гребня холма спускалась армия, вызванная нами. Впереди шли воины, за ними с полдюжины женщин в серых мантиях, у каждой из них на груди горел колдовской драгоценный камень, угрожавший врагу неизмеримо больше, чем сталь мечей воинов.

Так сильно было это наваждение, что если бы я не видела сама процесс создания чар, я приняла бы эту готовую к сражению силу за настоящую живую армию. Но один шарик остался. Я хотела разрушить его, но обнаружила, что не могу этого сделать, и оставила его лежать, а мы вчетвером пошли вслед за армией, спускавшейся по нашей воле к воде.

Не знаю, кто из осаждавших первым заметил нас, только они все внезапно отхлынули от берега и кинулись на нас. Наши воины, размахивая мечами, врезались в самую гущу этой нечисти, хотя сначала я опасалась, что враг почувствует нереальность армии и отнесётся к ней, как к иллюзии.

Затем к нам повернулись сарны, и от них полетели огненные копья. Но никто из тех, в кого они целились, не закрутился в пламени и не пал мёртвым. И как только наши воины встретили серых, колдуньи из второй линии послали вперёд лучи из своих драгоценных камней. Лучи эти, коснувшись головы кеплиана или его всадника, видимо, вызывали безумие, потому что кеплианы с воплями бежали, но время от времени останавливались, дико лягаясь, скидывая и затаптывая своих всадников, которых не коснулись лучи.

Главным для нас было выиграть время. Я хорошо понимала это и старалась вместе с родителями крепко держать поток Силы, питавший эту иллюзию. Клубы тумана потянулись от острова к нам. Туман этот был практически нереален, его нельзя было разрубить мечом, и лучи, казалось, не вредили ему, хотя он и старался отклониться от всего, что целилось в его центр.

И вот, наконец, это загадочное и странное облако подползло к нашей стороне реки. Ни сарны, ни серые на том берегу не делали никаких попыток перебраться на этот берег и принять участие в сражении или хотя бы доплыть до острова. Они как бы ожидали, когда путь к отступлению для нас будет окончательно отрезан, оставив это странное существо вести битву.

Мать внезапно взмахнула рукой, и отец тут же оказался рядом и обнял её за плечи, поддерживая. Меня задело лишь боковой струёй этого хаотического завихрения тумана, косо ударившего в нас, но мать, видимо, получила полный удар. Стало совершенно ясно, что удар этот исходил из того мерцавшего невидимого Нечто. Но если оно предполагало небрежно смахнуть нас, то скоро поняло, что мы гораздо сильнее, чем оно думало.

Наши иллюзорные отряды не упали замертво и не ослабели. Они просто перестали существовать, потому что энергию, наполнявшую их жизнью, мы отвели для собственной защиты. Но наша армия успела расчистить дорогу к берегу, и люди на острове быстро воспользовались передышкой. Я видела, как поднялись рентаны, ранее лежавшие в глубине, на них садились люди и, размахивая энергетическими хлыстами, сметали остатки гадости. Затем громадными прыжками через воду они бросились к нам.

Впереди всех скакал Кимок, за его спиной сидела Орсия. Её волосы и перламутровая кожа поблескивали от воды. За ними мчались зелёные люди — четверо мужчин и две женщины.

— Садитесь! — крикнул брат. Отец почти швырнул Айлию к одному из зеленых и помог матери сесть позади второго. Я протянула руки к одной из женщин и взобралась на её рентана, а отец сел к одному из мужчин-всадников.

Кеплианы и серые, раскиданные нашим иллюзорным войском, так и не смогли собраться, и мы помчались к юго-востоку, держась берега реки. Мы ехали и знали, что сзади нас преследует мерцающая угроза, и что из всего, с чем мы встретились в этот день, она самая страшная.

Я оглянулась и увидела, что оно вышло из воды — видимо, бегущая вода не была ему помехой — и движется теперь по нашему берегу. От скорости его передвижения зависела теперь наша жизнь. Мы не могли остановиться и сотворить новую армию, даже если бы могли призвать силы и дать им жизнь.

Я никогда не знала, какую скорость могут развить рентаны, но в тот день увидела и вторично испытать такое не хотела бы, разве что в случае крайней необходимости. Я вцепилась в женщину, которая сидела передо мной, и всё своё внимание сосредоточила на том, чтобы удержаться в седле. Окружающий мир проносился мимо меня с такой быстротой, будто рентаны летели, не касаясь земли, и я закрыла глаза.