Читаем без скачивания Фадрагос. Сердце времени. Тетралогия (СИ) - Савченя Ольга "Мечтательная Ксенольетта"

Я скосила взгляд на столик у дивана; на нем стоял поднос с фруктами и маленький нож. Нет, эту тему надо прекращать, иначе я натворю больше бед.

– Зачем вы пришли, почтенная? – спросила, посмотрев ей в глаза.

– Попрощаться, – улыбнулась она, склонив голову набок. – Я несу ответственность за своих слуг. К сожалению, правители настояли на том, чтобы я оставила супруга и отправилась домой. Танорд пытался переубедить их, но не вышло, – коротко пожала плечами. – Прямо сейчас мои вещи пакуют. Мне разрешили остаться до рассвета, и я даже согласилась, но потом передумала. Появились кое‑какие важные дела.

Сиелра поднялась и медленно зашагала к выходу. Я смотрела на осанистую фигуру, на длинные локоны, выпадающие из сложной прически, и пыталась разобраться, так ли прост этот визит. Стены и кровать были чистыми, но я уже отметила про себя все места, куда прикасалась бывшая любовница. Потом покажу их Волтуару. Пусть проверяют, чтобы там не осталось опасных подарочков.

– Ах, да.

Сиелра остановилась в центре комнаты и, повернувшись ко мне боком, сложила руки на животе. От неприятного предвкушения к горлу подкатил горький комок, а челюсть непроизвольно сжалась так, что зубы чуть заныли.

– В ночь казни я хотела убедиться, что у тебя все хорошо. Женщин не допускают к таким мероприятиям… – поморщилась она. – Я хотела поддержать тебя добрым словом, но поняла, что опоздала. Любить Вольного, и быть его любимой… Как это? Они ведь путаются в своих чувствах. Да и не живут долго… Надеюсь, ты успела с ним попрощаться, – улыбнулась до ямочки на щеке. – Если нет, то я могу передать несколько слов ему. Наверное, северяне отказались прибыть сюда, поэтому он уезжает. Видела, что уже собрал вещи и отправился к стойлам.

Я сглотнула, но удушливый комок никуда не исчез. Сердце загрохотало, а вспотевшие ладони заскользили по отполированному дереву.

– Неужели ничего не хочешь передать ему, Асфирель? Я ведь не шучу о жизни Вольных, они гибнут в самых неожиданных местах. А тут такие опасные тропы при спуске с плато… Нет, – отшатнулась она, прижимая руки к груди, – ты не бойся! Как болезненно побледнела… Какая же ты впечатлительная, – покачала головой, пока я старалась не зажмуриться от головокружения и тошноты. – Мне сказали, что я могу остаться до рассвета, но я решила, что миссия Вольных для всех важна. Думаю, до полуночи мы с ним спустимся с плато. Тебе не о чем беспокоиться, у меня много верных слуг и стражи. Они умеют защищать от любой опасности и устранят любого врага. Мне стоит только указать.

Ее голос звучал еще немного, а затем она ушла.

Сердце билось колоколом, расшатывая все тело, отдаваясь в горле, пульсируя в висках. В глазах плясали черно‑красные точки, а ноги приковались к полу.

Если Сиелра говорила правду, то она убьет его. Совсем скоро убьет. Как Тиналь и Фираэн. Безнаказанно и жестоко.

Продолжение от 21.03

Я старалась успокоиться и прогонять мрачные мысли, но получалось отвратительно. Мешало багровое солнце, коснувшееся кромкой горизонта. Голос Сиелры, приказывающий казнить девочек, звучал в голове набатом. Воспоминания окровавленной каморки, с сидящим внутри нее беспомощным Вольным, не позволяли угомонить страх. В какой‑то момент я пыталась остепенить переживания мыслями о доме, о сокровищнице, о северянах – о цели, но все без толку.

Если допустить вариант, что Сиелра не обманула, и Кейел уезжает, значит, северяне не приедут во дворец. Тогда тягостное ожидание теряет всякий смысл.

Да и так ли просто тебе позволят подступиться к соггорам, Аня? Ты же видела, как тут пресекают любопытство девушек к любой политической теме.

Я поморщилась, разворачиваясь на пятках и направляясь в другой угол комнаты. Последняя мысль была оправданием клокочущему внутри желанию – броситься вслед за Вольным. Хотелось раз и навсегда вырваться из этой просторной клетки.

Кеша заворковал и оттопырил крыло, словно мысли подслушал. Я нахмурилась, глядя на него, рассматривая золотые прутья.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Возможно, если северяне приедут, я смогу проявить наивное любопытство. В конце концов, мой мир населяли только люди. Все будет выглядеть естественным и оправданным.

И все же я подошла к столу и стянула с него маленький камушек. Несколько раз сжала его и отбросила обратно. Мои звонкие шаги вновь заполнили вечернюю тишину комнаты, догоняя стуком грохот сердцебиения.

Яркие образы перед глазами, словно наяву, урывками сменяли друг друга. Вот Кейел лежит на земле, а к нему идет крылатая девушка. Что случилось бы с ним, если бы я не набросилась на нее? А вот мы у Стрекозы: держимся за руки, просунув их между ржавыми, но крепкими прутьями клетки; арбалетный болт скользит в руках из‑за свежей крови, но я все равно вытаскиваю его; позже роняю ключи под дверью, за которой стоит Кейел. Сумел бы он выбраться из западни, если бы я не оказалось рядом с ним?

С самого начала он обманул меня, убеждая, что ему нужен тот, кто будет прикрывать спину. Но так ли бесполезна я была?

– Почтенная, я могу войти? – голос Дариэль ворвался в хоровод мыслей.

Я вздрогнула, нервно почесала щеку, шею и громче, чем хотела, разрешила:

– Да!

– Вы звали меня? – показалась она в дверях, глядя себе под ноги.

Сколько времени прошло с того момента, как Сиелра ушла? Каждая минута на счету, но ошибку допустить страшнее, поэтому нужно взять себя в руки. Подозрений возникнет меньше, если спросить о Вольном не прямо. Тогда как?

– Ты не знаешь, где Айвин и Кейел?

Дариэль немного помолчала, а затем спокойно ответила:

– Уважаемая Айвин покинула дворец сразу после праздника Сальир, а Вольный не так давно отправился к стойлам.

– Он уезжает за Айвин? Мне хотелось бы поговорить с ней.

– Не думаю, – тише сказала Дариэль. – Я не прислуживаю ему, но его комнату прямо сейчас убирают. Он не оставил своих вещей – вероятно, не собирается возвращаться.

– Ты можешь привести его?

Она нахмурилась, поджала губы, а вскоре и едва заметно втянула голову в плечи.

Я не стала медлить – предложила другой вариант:

– Или отыскать кого‑нибудь из моих друзей: Елрех, Ивеллин или Ромиара. Только побыстрее.

– Как прикажете, – охотно согласилась эльфиорка.

И уже развернулась, потянулась к занавеске, собираясь выскочить в коридор, но я не удержалась – неизвестно, сколько мне придется ждать и успею ли я предупредить Кейела, поэтому лучше утешить себя хотя бы малостью:

– Дариэль! – остановила я ее. Она обернулась, теперь опустив взгляд на подол моего платья. – Вольных убивают другие? Не животные и нечисть, а… существа.

Тишина повисла в комнате. Я поинтересовалась чем‑то запретным? А, да, точно… Любовницы не обсуждают ничего плохого. Однако Сиелре это не мешало рассказывать мне о трагедии Альхинты – будто специально запугивала.

– Иногда таких преступников ловили, – наконец‑то, ответила Дариэль.

– Вольные спасают ваш мир. Почему их не боятся убивать? Фадрагос ведь пострадает без них.

– Он до сих пор не пострадал, – возразила служанка. И сразу же всполошилась, прижимая руки к груди: – Простите, почтенная, я не хотела…

– Я не осуждаю тебя, – поспешно заверила, даже не понимая, чего она испугалась.

Вольные умирают, не выполнив миссию, а Фадрагос все еще цел… Да, теперь понятно, откуда взялось пренебрежение к ним.

– Тогда почему Вольным многое прощается?

– Духи, почтенная… – промямлила Дариэль, и до меня дошло, что именно не позволяет ей свободно обсуждать Вольных: она боится их защитников. – Духи, которые ведут Вольного, могут оказаться сильными, тогда они отомстят обидчику.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я желала получить совсем немного информации, чтобы успокоиться, но в итоге только хуже сделала.

– Приведи ко мне кого‑нибудь из друзей. Как можно скорее приведи.

Кровавое солнце медленно и безудержно сталкивалось с горизонтом, знойными лучами хваталось за Фадрагос и старалось унести с собой в бездну. Видимо, хотело отомстить за увиденную жестокость.