Читаем без скачивания Карл Маркс - Галина Серебрякова

Эйзенахцы в отличие от лассальянцев отстаивали идею объединения Германии «снизу». Они боролись против всяких уступок пруссачеству, бисмарковщине, национализму.

В 1870 году в Штутгарте собрался второй съезд эйзенахцев и потребовал национализации земли, рудников, железных дорог. Когда месяц спустя началась франко-прусская война, трудящиеся Германии не позволили Бисмарку одурманить себя угаром ложного патриотизма. «Рабочие всех стран — наши друзья, а деспоты всех стран — наши враги», — объявили 50 тысяч рабочих Хемница. Их поддержали машиностроители Брауншвейга, которые также протянули братски руку пролетариям Франции. Берлинская секция Интернационала заявила, что ни звуки труб, ни гром пушек, ни победа, ни поражение не отвратят трудящихся от общего дела объединения рабочих всех стран. Идеи Интернационала пробились к рабочим.

Бебель и Либкнехт находились в постоянной связи с Марксом и Генеральным советом. После падения империи Наполеона III Бебель был арестован. Однако рабочие избрали его в марте 1871 года в общегерманский рейхстаг и таким образом вызволили из тюрьмы. Верный идеям Генерального совета Интернационала, Бебель на заседаниях рейхстага возражал против отторжения от республиканской Франции Эльзаса и Лотарингии.

В декабре 1870 года в Модена-Вилла пришла высокая, тоненькая, красивая женщина и, подав Ленхен рекомендательное письмо, попросила впустить ее к гражданину Марксу. Елена Демут внимательно оглядела вошедшую.

— Я русская, моя фамилия Томановская, Элиза Томановская, — сказала гостья.

Ленхен между тем думала, что у гостьи такие же жгуче-черные волосы и правдивые, блестящие глаза, как у Женнихен, та же озорная и вместе застенчиво-нежная улыбка, как у Тусси.

— Обождите, — сказала она властно по-английски и прошла к Марксу на второй этаж.

— Мне кажется, ты можешь принять ее, Карл, — добавила Ленхен, назвав фамилию пришедшей и передав письмо.

Маркс вскрыл конверт:

«Дорогой гражданин!

Разрешите в этом письме горячо рекомендовать Вам нашего лучшего друга, г-жу Элизу Томановскую, искренне и серьезно преданную революционному делу в России. Мы будем счастливы, если при ее посредничестве нам удастся ближе познакомиться с Вами и в то же время более подробно осведомить Вас о положении нашей секции, о которой она Вам сможет обстоятельно рассказать.

Положение это является, несомненно, печальным, так как нам приходится, с одной стороны, преодолевать препятствия, которые ставит на пути всякой свободной пропаганды царизм, а с другой стороны — бороться с невежеством и нечестностью (выражение отнюдь не слишком сильное), которыми проникнуты все слои так называемого образованного русского общества. К тому же узкие, групповые интересы парализуют революционную работу даже среди молодежи. В ее рядах преобладают приверженцы ребяческой игры в революцию, желающие подражать прежним немецким студенческим корпорациям и считающие себя способными произвести революционный переворот для народа, но без народа, что в России еще менее возможно, чем где бы то ни было. Все это приводит к тому, что большинство из тех, которые по своему положению могли бы и должны были бы быть настоящими пропагандистами Международного Товарищества, далеки еще до понимания его подлинного значения. От нас потребуется еще не мало усилий, чтобы водрузить и укрепить наше общее знамя в России. Однако мы нисколько не сомневаемся в успешном разрешении поставленной задачи, и мы счастливы, что мысль о необходимости направить русское революционное движение в русло общеевропейского движения пролетариата была выдвинута именно нами.

Г-жа Элиза передаст Вам циркуляры инициативной группы пропаганды, которую мы здесь создали…

Г-жа Элиза напишет нам обо всем, что Вы найдете нужным нам сообщить, а по возвращении расскажет о том, какое впечатление произвели на нее, при более близком знакомстве, организации рабочих союзов и политическая и общественная жизнь Англии, и даст нам все сведения о ней. Мы уверены, что Вы своими советами и своими ценными указаниями поможете ей в изучении этих вопросов, и заранее благодарим вас за это; помогая ей в ее занятиях, Вы тем самым помогаете всем нам.

Примите, дорогой гражданин, наш братский привет».

Маркс встал и пошел навстречу желанному посланцу из Женевы, оказавшемуся совсем еще юной женщиной. Если бы на гостье были пестрые шальвары и атласная шаль, она смогла бы сойти за турчанку, прекрасную Гайде или Медору, пленившую байроновского Дон Жуана.

— Здравствуйте, — сказал Маркс по-русски, четко выговаривая каждую букву. — Очень рад вас видеть. — И вдруг, отечески улыбнувшись, добавил: — А сколько вам лет?

— Девятнадцать, — ответила Элиза. Густые ресницы ее взлетели вверх к бровям и загнулись, как вопросительные знаки. На щеках цвета созревших абрикосов появился пунцовый румянец. Впрочем, она мгновенно подавила вспыхнувшее было смущение под изучающим ее, доброжелательным взглядом Маркса.

— Так вы та самая Далила, которая посрамила и лишила силы тучного Самсона — Бакунина на диспуте анархистов в Женеве? Старик Беккер писал мне, а он знает толк не только в щетках, которые делает, что вы уничтожили Бакунина смехом. Это самое неотразимое оружие в борьбе с людьми, у которых за фразерством скрывается идейная пустота. Расскажите же, пожалуйста, как это было.

Элиза, быстро освоившаяся в дружелюбном доме Маркса, проявив незаурядное дарование рассказчика, описала женевское кафе, где собрались анархисты, зазывательные афиши на стенах, на которых Бакунин изображался то мучеником, то беглым каторжником, то философом, то самим богом разрушения. Элиза небезуспешно пародировала Бакунина, рычавшего с трибуны, осыпавшего клеветническими стрелами Маркса и его партию. По ее словам, речь идеолога анархии была подобна оглушительным взрывам хлопушек. Пустозвонный диспут превратился в скверный балаган, где все могло окончиться дракой. И тогда Элиза решила прервать нападение разъяренного Бакунина на теряющего самообладание Утина. Она внезапно вскочила на подмостки и, к великому удовольствию публики, на мотив плясовой песни пропела убийственные по своей иронии куплеты, сочиненные про Бакунина. Он был сражен и постыдно сбежал с диспута, который с самого начала напоминал клоунаду.

Маркс вдоволь посмеялся над рассказом Элизы. Он был приятно удивлен живостью и глубиной ума русской революционерки и решил тотчас же познакомить ее со всеми членами своей семьи. Елизавета Лукинична понравилась всем без исключения и вскоре близко сошлась с Женнихен и Тусси.

Дочь богатого помещика Луки Кушелева и крепостной Натальи, Елизавета с детства получила разностороннее образование, изучила иностранные языки, приобрела манеры и навыки дворянского общества. Вольнолюбивые книги и знакомство с протестующей против социальной несправедливости молодежью усилили в душе Елизаветы Лукиничны Кошелевой беспокойное недовольство своей жизнью. Чтобы получить самостоятельность и право выезда из России, Елизавета Лукинична вышла фиктивно замуж и отправилась в Женеву. Там она встретилась с Утиным, Бартеневыми, Трусовым и другими деятелями русской ветви Интернационала, нашла жизненную цель, друзей и смогла подкрепить издание журнала «Народное дело» деньгами, которые охотно вручила своим единомышленникам. Вскоре разглядела Элиза сущность Бакунина и его клики. Прошло всего несколько месяцев, а доверие к знаниям, такту, уму Элизы настолько утвердилось в русской секции Международного Товарищества, что именно на нее пал выбор, когда понадобилось послать к Марксу кого-либо из его русских последователей.