Читаем без скачивания Карл Маркс - Галина Серебрякова

Маркс вдоволь посмеялся над рассказом Элизы. Он был приятно удивлен живостью и глубиной ума русской революционерки и решил тотчас же познакомить ее со всеми членами своей семьи. Елизавета Лукинична понравилась всем без исключения и вскоре близко сошлась с Женнихен и Тусси.

Дочь богатого помещика Луки Кушелева и крепостной Натальи, Елизавета с детства получила разностороннее образование, изучила иностранные языки, приобрела манеры и навыки дворянского общества. Вольнолюбивые книги и знакомство с протестующей против социальной несправедливости молодежью усилили в душе Елизаветы Лукиничны Кошелевой беспокойное недовольство своей жизнью. Чтобы получить самостоятельность и право выезда из России, Елизавета Лукинична вышла фиктивно замуж и отправилась в Женеву. Там она встретилась с Утиным, Бартеневыми, Трусовым и другими деятелями русской ветви Интернационала, нашла жизненную цель, друзей и смогла подкрепить издание журнала «Народное дело» деньгами, которые охотно вручила своим единомышленникам. Вскоре разглядела Элиза сущность Бакунина и его клики. Прошло всего несколько месяцев, а доверие к знаниям, такту, уму Элизы настолько утвердилось в русской секции Международного Товарищества, что именно на нее пал выбор, когда понадобилось послать к Марксу кого-либо из его русских последователей.

В Модена-Вилла всех тревожила судьба Германа Лопатина и его попытка спасти Чернышевского, вырвать его из заключения и переправить за границу.

В дни, когда там бывала Элиза, об этом говорили особенно горячо, расспрашивали о Сибири. Женни и ее дочери, Елена Демут и Карл Маркс не скрывали своего беспокойства и тщетно силились найти способ помочь самоотверженному революционеру. Что можно было сделать в Лондоне для того, чтобы проникнуть в Иркутский острог?

Не всегда в Модена-Вилла Элиза виделась с Марксом. Часто она проводила интересно и весело время только в обществе своих приятельниц — Женнихен и Тусси, так как их отец был очень занят. Вечера на Мэйтленд-парк-род обычно проходили в игре на фортепьяно, пении, декламации, чтении вслух, рассказах о России и различных путешествиях, шутках и играх. Женни Маркс охотно присоединялась к молодежи. Она стала лучшим другом не только своих дочерей, но и всех их друзей. Остроумная, изобретательная в развлечениях, уникально образованная, увлекательная собеседница, Женни Маркс была также очень доброжелательна ко всем близким по духу и целям людям. Элиза Томановская, мать которой была полуграмотна, не скрывала своего удивления и восхищения госпожой Маркс. Если Карл бывал свободен, Элиза иногда заходила в его рабочую комнату, и тогда часами длилась их беседа. Маркс радовался возможности говорить по-русски и слушать звучание живого языка. Он читал в это время произведения Чернышевского и весьма интересовался развитием русской крестьянской общины. Представительница русской ветви Интернационала была очень сведуща в этом трудном предмете не только в теории. Она многое видела и продумала, когда жила в имении отца в Псковской губернии.

В Модена-Вилла Елизавета Лукинична встретила Энгельса, который в шутку отрекомендовался ей Федором Федоровичем, как он иногда подписывался под письмами к русским людям.

Пребывание Томановской в Англии совпало с роковыми днями европейской истории.

Единственным спасеньем от нашествия Пруссии на Францию после свержения Наполеона III, по мнению Маркса, было бы вооружение всех парижских рабочих. «Но вооружить Париж, — писал Маркс, — значило вооружить революцию. Победа Парижа над прусским агрессором была бы победой французского рабочего над французским капиталистом и его государственными паразитами».

Больше, нежели внешнего своего врага, боялась французская буржуазия пролетариев-одноплеменников. Отстаивающее интересы богачей правительство превратилось в правительство национальной измены.

Предатели министры Трошю и Фавр не обеспечили столичное население продовольствием и обрекли его на голод. На фронте одно поражение следовало за другим. Французские войска сдавались в плен.

Глава правительства тайно встретился с Бисмарком. Весть об этом скоро проникла в народ, и завеса обмана была разорвана. Французские рабочие поняли, что их одурачивали. Всем стало ясно, что Временное правительство вопреки заверениям заботилось не об обороне, а о капитуляции.

В то же время трудовое население, несмотря на все возрастающую нужду, преисполнилось героической готовности воевать за освобождение Франции. Уже в первые дни сентября в Париже народ сам избрал своих представителей в окружные комитеты бдительности, возглавляемые Центральным комитетом, который состоял из деятелей демократического и социалистического движения, членов французской секции Интернационала. Были созданы батальоны Национальной гвардии. На гроши, добровольно отданные рабочими, отлили пушки. Артиллерия парижского пролетариата должна была защищать столицу от пруссаков и собственной коварной реакционной буржуазии.

В конце октября Париж узнал о новом вероломстве главнокомандующего Трошю. В Бурже погибли вольные стрелки, геройски сражавшиеся, но оставленные без подкрепления и оружия на произвол судьбы правительством. 31 октября отряды национальных гвардейцев, возглавляемые бланкистами, восстали и потерпели поражение.

Молодая Социал-демократическая партия Германии — эйзенахцы — из-за побед Бисмарка оказалась в тяжелом положении. Все классы, партии и группы страны хотели единой Германии. Наполеон III — враг этого объединения — потерпел поражение, и это было по душе всем немцам. Но революция во Франции изменила характер войны, и немецкие рабочие были заинтересованы отныне в победе скорее Французской республики, нежели в успехах реакционного правительства Бисмарка. В то же время распространились слухи, что Германия намерена отнять у Франции Эльзас и Лотарингию в качестве вознаграждения за победу над Наполеоном. Немецкие империалисты говорили, что это необходимо якобы для укрепления границ Германии на западе.

Центральный комитет Социал-демократической рабочей партии в Брауншвейге обратился к Марксу как к секретарю-корреспонденту Интернационала для Германии за разъяснениями по вопросу об отношении пролетариата к франко-прусской войне.

Маркс и Энгельс придавали исключительное значение своему ответу руководителям Социал-демократической партии Германии. Они сознавали, что дело шло о директивах, определяющих линию поведения немецких рабочих, и тщательно готовили текст письма. В нем они предрекли, что если Германия захватит у Франции Эльзас и Лотарингию, то войны в Европе никогда не прекратятся.