Читаем без скачивания Харбин - Евгений Анташкевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ничего не слышали о бомбардировке?
Кэндзи удивился.
– Только что был Сорокин…
– Да, господин генерал, я встретил его на лестнице…
– Он сказал, что по американскому радио слышал вчера об атомной бомбардировке какой-то нашей базы на Хонсю…
– Я не слушаю американского радио, я не знаю английского языка…
– Свяжитесь с Мукденом, пусть что-то сообщат, составьте шифровку.
– Сейчас?
– Да, идите к шифровальщикам, я их уже предупредил. И я вас не задерживаю.
Через полчаса Коити доложил ответ из Мукдена, что в течение дня на эту тему будет информация.
Он шёл вниз по лестнице и думал, что это за бомбардировка и что в ней такого, что Асакуса ею так встревожен. Американцы бомбили Токио и другие города и порты, и к этому, как ни печально, уже привыкли. Видимо, это было что-то особенное.
Подходя к дежурке, он глянул на парадные стеклянные двери и увидел, как снаружи к ним подходит Александр Петрович Адельберг и уже взялся за дверную ручку.
«Вот это да! – подумал Кэндзи и, чтобы не столкнуться с ним, свернул в боковой коридор. – Может, я тут ещё и с Сашиком встречусь?»
Адельберг поднялся к Асакусе.
Генерал сидел за столом и читал документы. Когда Адельберг вошёл, тот снял очки, потёр кулаками глаза и пригласил сесть.
– Какие новости, Александр Петрович?
– Я хотел у вас об этом спросить!
Асакуса сложил руки на столе:
– Значит, как я понимаю, у вас никаких новостей нет!
– Вчера вечером передали о том, что на Амуре вовсю идёт лов горбуши и где-то что-то строят и восстанавливают.
– Да, – задумчиво произнёс Асакуса, перевернул листок на перекидном календаре, потом подумал и сказал: – Сегодня…
– 7 августа, – подсказал Адельберг.
– 7-е, вторник… я, Александр Петрович, догадываюсь, что в делах у вас полный порядок, однако… начните сортировать, – в смысле, основные дела, – надо бы подготовить их к уничтожению. Чтобы на всякий случай…
Он не договорил: раздался телефонный звонок, Асакуса поднял трубку, стал слушать, и Адельберг увидел, что он напрягся.
«Наверное, важный звонок!» – подумал Александр Петрович и стал подниматься из кресла. Генерал мельком глянул на него и кивнул, показывая, что он его больше не задерживает. В дверях Адельберг столкнулся с дежурным, в руках у которого был документ с напечатанным иероглифами текстом, и подумал: «Так и есть!»
Дежурный вошёл в кабинет и подал документ генералу.
Асакуса прочитал:
«7 августа 1945 г.
Несколько самолётов типа Б-2 совершили вчера утром (после 8 часов) налёт на Хиросиму и сбросили несколько бомб. В результате этой бомбардировки сожжено большое число домов; пожары возникли в разных районах города.
Бомба нового типа снабжена парашютом и, по всей вероятности, взрывается в воздухе. В настоящее время ведётся расследование с целью определить мощность этой бомбы, которая, во всяком случае, очень велика.
Пользуясь этой новой моделью для массового уничтожения невинных людей, враг ещё раз показал свою холодную жестокость и свою отвратительную сущность. Считается, что противник, оказавшись в тяжёлом положении, намерен быстрее закончить войну и что именно с этой целью он начал применять новое оружие.
Можно ожидать, что новое оружие будет применяться и в ближайшем будущем. Поэтому общественность будет регулярно информироваться обо всех мерах, предпринимаемых для защиты от бомб нового вида. Пока официальные власти не поставят население в известность относительно таких мер, необходимо максимально усилить нынешние средства противовоздушной обороны.
Как это уже часто говорилось, нам не следует недооценивать противника даже тогда, когда он осуществляет налёт малыми силами. Противник усилил пропаганду возможностей новой бомбы. Но, если мы примем надлежащие меры защиты от этого нового оружия, мы сумеем свести к минимуму причиняемый им ущерб.
Во всяком случае, мы не должны поддаваться на эти махинации врага…»
Он положил телеграмму, откинулся на спинку кресла и снова заглянул в неё: «Хиросиму»… значит, это была Хиросима!» Он взял телеграмму и ещё раз прочитал: «…сожжено большое число домов; пожары возникли в разных районах города…»
«Хиросима! Но почему? Там стоит всего лишь гарнизон и несколько военных складов… Там практически ничего нет, кроме жителей…»
Он вспомнил Токио, который американцы бомбили часто… Он вспомнил Токио сверху, когда в последний раз прилетал на самолёте… Это был город с видимыми разрушениями и следами бомбовых ударов… Но Токио – это понятно, это столица – политический центр, а вместе с Иокогамой – промышленный центр… Как военному, ему было ясно, зачем нужны были эти бомбардировки…
«Почему Хиросима?., «…сожжено большое количество домов…» Они бомбили город, который всю войну почти не подвергался бомбардировкам…»
И тут ему показалось, что он начал что-то понимать.
«Бомбить новой бомбой страшной мощности – значит стереть с лица земли, а когда это на фоне многих прежних бомбардировок, тогда что же можно будет увидеть? Наверное, ничего: он что так разрушен, что так, только больше, а если бомбить целёхонький город – тогда? Неужели… неужели они бомбили, чтобы посмотреть… чтобы убедиться в её мощности? Чтобы – исследовать?»
И тут ему в голову пришла яростная мысль: «Если бы мы успели, надо было бы бомбить! Бомбить всё! А потом – тоже исследовать!»
Он встал из-за стола и подошёл к планшету.
На карте Маньчжурии таким манящим клином в тело русского Дальнего Востока сходились Амур и Уссури…
«Вот что надо было бомбить! С-с-суки!»
Из миссии Сорокин поехал на конспиративную базу, его бригада уже была в сборе. Он расставил людей вокруг особняка на Гиринской, в этом ему помогал старый филёр, которого он никак не мог выгнать на пенсию. На все предложения тот отвечал только одно: «Если мне не за кем будет ходить, – буду ходить за вами!» Сорокин от него отстал и сделал своим помощником и советчиком.
– Как думаешь, Мироныч, на ночь будем оставлять посты и где?
– Непременно, Михал Капитоныч, непременно! Как минимум на трёх машинах, пусть через каждые два часа переезжают с места на место, чтобы глаза не мозолить, однако я думаю, что нам надо бы поле зрения переменить…
Сорокин посмотрел на него.
– Думаю, что нам надо не особняк охранять, даже ежели Сам поставил такую задачу, а…
– А что?
– Воздух! Воздух кругом этого особняка!
– Как – воздух? Зачем?
– А затем, Капитоныч, что не за теми, кто в особняке, надо смотреть…
– А за кем? – спросил Сорокин, хотя он уже начал понимать своего визави…
– А за теми, кто может появиться, как и мы, вокруг!
– Ты думаешь?
– Чую!
– Хорошо, начнём с завтрашнего дня! Сам походи, разведай, что к чему!
«Почему с завтрашнего?» – удивился Мироныч, но согласился.
Утром Степан распределил людей: у жандармерии, БРЭМ, миссии и гостиницы, где поселился японский знакомый Енисея – и поехал на встречу с китайскими подпольщиками.
Переводчик, неплохо говоривший по-русски, переводил его слова:
– Нам нужно несколько скрытых постов для наблюдения, нас мало, и мы быстро примелькаемся…
– Что это должно быть? Что такое скрытые посты? – спросил главный подпольщик, он чем-то напоминал Степану его друга и братку Саньгэ – худой, стройный, с умным взглядом, только, в отличие от Саньгэ, в хорошем дорогом европейском костюме; с яркими стрелочками аккуратно подстриженных усов и шёлковым платком, которым он иногда промокал уголки губ.
– Лучше всего – это снять квартиры в домах напротив наших объектов наблюдения.
– Это можно, – сказал китаец, – только дайте адреса.
Степан разложил план города:
– Вот здесь, здесь, здесь и здесь. – Он стал тыкать пальцем в линии улиц.
– Так скоро мы не успеем. Может, где-то можно использовать чердаки? Хотя это не самый лучший способ… Пока можем предложить несколько легковых автомашин… Устроит?
Степан подумал.
– Устроит, пока…
– Есть хорошие водители?
– Мы сами хорошие водители.
После инструктажа бригады, отпустив Мироныча на осмотр окрестностей и подходов к особняку на Гиринской, Сорокин поехал к Родзаевскому. Рикша бежал ни шатко ни валко, и не было плётки его подогнать, а это было бы забавно. Сорокин представил себя с плёткой, сидящим за спиной рикши, и улыбнулся. Он относился к китайцам никак – не скот, конечно, но и не люди, почти, хотя отношения к ним японцев он тоже не одобрял – жестокое, до озверелости, – но всё же не скот. Но и не люди.
Ехать было прилично, база его бригады филёров находилась в середине Старохарбинского шоссе, поэтому надо было пересечь Новый город с юга на север, переехать через виадук и пилить по Диагональной. К западу от неё находился посёлок Нахаловка, где и был тот самый домик – конспиративная квартира Константина Родзаевского.
