Читаем без скачивания Евангелие от Афрания - Кирилл Еськов

2. Если мы проранжируем известные явления Христа по степени убедительности подтверждающих их свидетельств, то пресловутое «явление пятистам братиям на горе Галилейской» должно в действительности занять место в самом конце этого списка. Любой студент психологического факультета (а равно – ярмарочный зазывала) подтвердит, что толпу таких размеров можно в два счета убедить в чем угодно – в отличие от каждого из составляющих ее людей. В социальной психологии это называют «усилением суггестивного эффекта в условиях группы», в миру – «стадным чувством»; ярчайший пример тому – приснопамятные сеансы Кашпировского.

Эти же соображения, кстати, в полной мере относятся и к неупомянутому Мак-Дауэллом (и формально не являющемуся предметом нашего анализа) Вознесению Господню. Отметим, кстати, что последний эпизод фигурирует лишь в Евангелии от Луки (Лк 24:50-52) и в «Деяниях Апостолов» (Деян 1:2-11), которые основаны на свидетельствах Святого Павла, не являвшегося прямым его очевидцем. Ни Левий Матфей с записывавшим за Петром евангелистом Марком, ни (что уж вовсе странно) Иоанн – то есть никто из непосредственных участников событий – не упоминают о Вознесении ни единым словом. Возвращаясь же к «явлению на горе Галилейской», отмечу, что и с фактической его стороной все обстоит вовсе не так гладко, как это кажется Мак-Дауэллу (см. ниже).

Доводы 3 и 4, напротив, представляются мне вполне резонными. Давайте теперь, приняв во внимание упомянутые соображения Мак-Дауэлла, детально проанализируем все случаи явлений воскресшего Христа близко знавшим его людям. Вполне очевидно, что показания именно этой группы свидетелей наиболее весомы. Мы не будем касаться лишь явлений Христа «один на один» – Апостолу Петру и Брату Господню, Иакову, ибо такие свидетельства вряд ли можно счесть убедительными в юридическом смысле, тем более что никаких подробностей этих явлений в Новом Завете не приведено. Хронология анализируемых явлений (я, так же как и Мак-Дауэлл, считаю этот фактор весьма важным) приводится здесь по Фаррару.

1. На рассвете третьего дня после казни, когда обнаружившие опустевшую гробницу стражники отправились с рапортом к первосвященникам, на месте захоронения появились женщины-мироносицы. Вошедши в отверстый склеп, они видят «юношу, облаченного в белые одежды. Когда же недоумевали они о том, вдруг предстали перед ними два мужа в одеждах блистающих. И когда были они в страхе, и наклонили лица свои к земле, те сказали: Не бойтесь, ибо знаем, что вы ищете Иисуса распятого. Что вы ищете живого между мертвыми? Его нет здесь: он воскрес. Помните, как он говорил вам еще в Галилее, сказывая, что Сыну Человеческу надлежит […] быть распяту и в третий день воскреснуть. И вспомнили они слова его (Лк 24:4-8). Ангел же сказал: […] пойдите скорее, скажите ученикам Его, что Он воскрес из мертвых и предваряет вас в Галилее: там увидите Его» (Мр 28:7). Что женщины и сделали.

Итак, сообщение женщин-мироносиц о воскресении Христа есть то, что в суде называют «показаниями с чужих слов», в данном случае – со слов неких «мужей в блистающих одеждах». Оные мужи, помимо прочего, передают через женщин ученикам и инструкцию вполне практического характера: немедленно уносить ноги из Иерусалима и некоторое время отсидеться на родине, в Галилее. Что же, весьма разумно: в Иерусалиме в ближайшие дни будет довольно жарко, ибо реакция разозленных и перепуганных первосвященников может быть очень жесткой. Достать же Апостолов из традиционно враждебной иудеянам Галилеи у Синедриона в любом случае руки коротки.

Здесь следует специально оговорить одно обстоятельство. Евангелие от Матфея утверждает, что вслед за ангелами женщинам явился и сам Христос. Это указание (Мф 28:9-10), однако, кажется весьма странным по нескольким причинам. Дело в том, что вся сцена у гробницы (за изъятием упомянутого эпизода) – это тот нечастый случай, когда рассказы всех четырех Евангелистов, включая и Иоанна, совпадают почти полностью; в текстах же Синоптиков совпадения доходят до текстуальных. Можно ли представить себе, что все Евангелисты (кроме Матфея) упустили в своих рассказах событие, важность которого не нуждается ни в каких комментариях? Более того: их тексты фактически впрямую отрицают явление Иисуса женщинам-мироносицам (например, Мр 16:19 и Лк 24:23).

Кажется вполне очевидным, что в данном случае свидетельства Петра (чье повествование легло в основу Евангелия от Марка) и Иоанна заслуживают большего доверия – просто потому, что они, в отличие от Левия Матфея, были непосредственными участниками этого события (смотри ниже). Обращает на себя внимание и то, что Христос в рассказе последнего сказал лишь: «радуйтесь», после чего воспроизвел, почти слово в слово, предшествующее указание ангелов – отправляться в Галилею (сравните: Мф 28:7 и 28:10). Поэтому можно предположить, что испуганные женщины просто приняли за Учителя одного из «блистающих ангелов»; Левий Матфей же, сам не будучи непосредственным свидетелем события, лишь добросовестно записал их сбивчивый рассказ.

2. На самом деле первой опустевшую гробницу с отваленным камнем обнаружила Мария Магдалина и тут же побежала известить об этом Апостолов. К тому времени как она, сопровождаемая Петром и Иоанном, вернулась к месту погребения, женщины-мироносицы уже ушли. Апостолы, осмотрев склеп и найдя в нем лишь пустые погребальные одеяния, пожали плечами и вернулись в Иерусалим. «А Мария стояла у гроба и плакала […] И видит двух ангелов, в белых одеяниях сидящих […] И говорят ей: жена! Что ты плачешь? Говорит она им: унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его. Сказавши сие, оборотилась она назад и увидела Иисуса стоящего, но не узнала она, что это Иисус. Иисус говорит ей: жена! что ты плачешь? Кого ищешь? Она, думая, что это садовник, говорит ему: Господин! Если ты вынес Его, скажи мне, где ты положил Его, и я возьму Его» (Ин 20:11-15). И лишь после некоторых наводящих обращений она осознала-таки, что разговаривающий с ней человек – сам Иисус.

Вообще-то немного странно – не узнать сразу любимого человека, вы не находите? Ну да ладно – горе, потрясение, неверный свет рассветных сумерек… Интереснее вот что. Ангелы в белых одеяниях, беседовавшие чуть ранее с женщинами-мироносицами, исчезли, едва только у гробницы появилась Мария в сопровождении Петра с Иоанном; вновь ангелы показались лишь после того, как женщина осталась в одиночестве. И даже для передачи Апостолам указаний Учителя – отправляться в Галилею – ангелы почему-то предпочли воспользоваться посредничеством женщин, вместо того, чтобы прямо сказать это находившимся здесь же Иоанну и Петру.

3. В тот же день двое учеников Христа, не входивших в число Апостолов, шли по дороге в город Эммаус. «И когда они разговаривали и рассуждали между собой, сам Иисус приблизившись пошел с ними; но глаза их были удержаны, и они не узнали его» (Лк 24:15-16). Ведя между собой долгую (и теологически весьма важную) беседу, трое спутников достигли Эммауса, где ученики пригласили незнакомца разделить с ними трапезу. Тут-то и «открылись глаза у них, и, несмотря на изменившийся вид, они узнали, что с ними был Господь» (Мак-Дауэлл). Вот это да… Что же это должен быть за «изменившийся вид», чтобы ученики не узнали своего Учителя – среди бела дня, ведя с ним долгую беседу? Как понимать слова Марка о том, что Христос «явился в ином образе» (Мр 16:12)? Из чего, собственно говоря, следует, что незнакомец был Христом? Немудрено, что Апостолы, с которыми два ученика поделились своим открытием, не поверили им точно так же, как чуть ранее – женщинам.

4. Вечером того же дня десять Апостолов, скрываясь от иудеян, сидели в запертом доме. Неожиданно внутри этого помещения возник Иисус, «сказавши: Мир вам! Сказав это, Он показал им руки и ноги и ребра свои. Ученики обрадовались, увидевши Господа» (Ин 20:19-20). Господь присутствовал с ними телесно, но в измененном виде: Апостолы даже полагали, что видят духа. Чтобы убедить их в том, что они имеют дело с живым человеком, Иисус предлагает им потрогать себя и в завершение ест с ними рыбу и мед. При этой встрече отсутствовал (как по заказу) Фома – скептик, вечно лезущий со своими вопросами и сомнениями куда не велено. Услыхав рассказы товарищей о явлении, он заявил: «Не уверую, если не вложу персты в раны от гвоздей на руках Его» (Ин 20:25).

Перечитывая эту сцену, трудно отделаться от странного впечатления, будто Иисус, начавши первую встречу с Апостолами именно с демонстрации ран, использует их… ну, скажем, как удостоверение личности. С другой стороны, достаточно странной выглядит, если вдуматься, и реплика Фомы. С чего бы это нормальный человек – не садист и не чекист – вдруг вздумал поковырять пальцем в ранах у кого бы то ни было? Апостол Фома (Близнец) заработал, между прочим, свое ставшее нарицательным прозвище «Фома Неверующий» именно своей репликой в этом конкретном эпизоде, а вовсе не тем, что отличался какой-то особенной, маниакальной подозрительностью.