Читаем без скачивания «Если», 1998 № 01 - Сьюзи Чарнас

Взгляд Индейца был туманен.

— Я и говорю, Сэм был мне другом…

— Знаем, Индеец, знаем.

Он сделал шаг назад, мы продвинулись на шаг вперед. Не прикасаясь к нему, мы вытесняли его из дома.

— Вы с Тэдци Уэйфордом все еще устраиваете гонки на лимузинах? — спросил у него Боб. Таким образом он отвлекал его.

— Нет. У него тележка для гольфа, ему за мной не угнаться. — Еще два шага к двери. — Больно медленно ездит!

— Ты снял резец со своего лимузина, Индеец? — спросил я. Следующие два шага.

— Пришлось снять, — ответил Индеец, брызгая слюной. — С ним слишком шумно.

— Теперь он ездит еще быстрее?

— Медленнее. Не пойму, в чем дело. Если Тэдди поставит на свою тележку новый аккумулятор, я верну резец на место.

Вот и дверь!

— Говорю, Сэм был мне другом. — Индеец поднял голову. — Думаете, он мне что-нибудь завещал?

— Пока, Индеец.

Он вывалился в дверь и оказался под дождем вперемежку со снегом. Роз наблюдала в окно, как он садится в свой лимузин и дергает заводной трос. Раздался натужный рев. Индеец укатил прочь.

— Самоходная газонокосилка, — бесстрастно доложила Роз. Боб улыбнулся.

— Это и есть его лимузин.

Индеец свернул за угол и скрылся за деревьями. Отвратительный звук стих. Зато зазвонил телефон. Я снял трубку и услышал голос Индейца.

— Слушай, бугай, я забыл кое-что тебе сказать. — Я еле разбирал слова из-за стука газонокосилки и помех мобильной связи. — Тут один зовет тебя в бильярдную.

— Кто такой?

— Убей Бог, не знаю. Только он не принадлежит ни к одному из кланов Саммита, а ребята выпили. Не знаю, кто это, но если хочешь, чтобы он остался цел, лучше беги туда.

— Ну спасибо, Индеец, что сразу выложил, — саркастически произнес я. Потом меня разобрало зло. — Нам ни к чему стычки с людьми с равнины, забравшимися сюда по ошибке. Посоветуй им всем успокоиться. Я мигом.

— А если чужак не из нашего клана?

— Скажи им, что я считаю его примкнувшим, пока сам не нагряну и не разберусь. Понял?

— Понял, — буркнул он. — Давай поживее.

Трубка умолкла.

Бильярдная Сэма находилась на главной улице, как раз напротив банка, что я всегда расценивал как аллегорию божественной и одновременно низменной сути коммерции. За окном мигала красным и синим неоновая надпись. Я подошел, поскреб подошвами по стальной решетке у входа и быстро распахнул дверь.

Воспоминания ударили меня, как кувалда.

У стены справа стояла дюжина тяжелых дубовых кресел с высокими спинками и широкими подлокотниками, как у царских тронов. Древесина потемнела почти до черноты и истерлась от полувековой эксплуатации. Кресла были скованы одной цепью, да еще привинчены к полу, чтобы никто не превратил их в оружие для выяснения отношений. От обивки несло прокисшим пивом, самогоном и мебельным лаком.

Пол густо покрывали розовые опилки. У ножек двух бильярдных столов, громоздившихся в центре помещения, их слой достигал толщины двух дюймов. Столы были исцарапаны, кожаные чехлы луз потрескались, зеленое сукно залоснилось. В бильярд играли при свете двух люстр с абажурами и двух огромных ламп.

Стойка бара была главной гордостью и отрадой Сэма. Тридцать футов сплошной древесины выглядели так, словно здесь обошлись одним-единственным бревном. Бронзовая подножка у основания была неизменно надраена до блеска. Стена позади стойки представляла собой огромное зеркало, отражавшее горлышки полупустых бутылок.

За стойкой располагался Чак. Он работал у Сэма барменом, сколько я себя помнил, но старше не становился. Сейчас он держал в руках дубинку, сверкающую, словно его собственная лысина, и поглядывал в дальний угол. На его физиономии была запечатлена скука. Глянув мельком на меня, он указал подбородком на компанию в углу.

Там я увидел Индейца, сидевшего за столиком, с бутылкой пива в руке и улыбочкой на физиономии. При виде меня он перестал скалиться и напустил на себя серьезность.

Посол Мэйн противостоял пьяной троице, состоявшей из двух мужчин и женщины. Откинув капюшон, он готовился к прыжку. Приглядевшись, я увидел, как он выпускает и снова втягивает когти.

В правой руке у пьяной женщины был нож с выкидным лезвием. Она перебросила свое оружие в левую руку и сделала выпад. Мэйн отразил удар, небрежно отшвырнул выбитый у противницы нож и толкнул ее в плечо. Пьянчужка покачнулась, отлетела в сторону, однако устояла на ногах. Ее упрямый взгляд упал на бутылку с длинным горлышком, к которой присосался Индеец. Тот предусмотрительно отъехал от женщины вместе со стулом.

— Брось, Голубка. — Индеец спрятал бутылку за спину. — В этом баре не бьют бутылки. Ты же знаешь правила Сэма. К тому же я еще не допил…

— Это что еще такое? — гаркнул я, как сержант на плацу.

Все замерли. Я позаимствовал у Чака дубинку и, постукивая ею по ладони, двинулся по направлению к дерущимся. Индеец резво вскочил и занял место за моей спиной.

Голубка и двое пьянчуг глядели на меня исподлобья и молчали. Мэйн выпрямился, но тоже ничего не сказал.

— Чак! — крикнул я, выразительно глядя на Голубку. — Мои друзья хотят пива.

Трижды угостив Голубку и ее дружков пивом, я сумел усадить их за столик. Еще один круг, в который входило также пиво для меня и Индейца и мятный ликер для Мэйна, — и все мы превратились в закадычных друзей.

— Мы не знали, что он с тобой, Тони, — объяснила Голубка. В нее попадала только половина пива из бутылки, так как остальное доставалось подбородку и шее. Она утерла рот рукавом. Я жестом велел Чаку принести еще. — Просто мы подумали, что он не похож на члена клана, а раз так — то что ему здесь делать?

— Правильно: нельзя терять бдительность. — Сказал я ей умиротворяюще. — Тут нужен глаз да глаз: вдруг забредут чужаки с равнины? Он действительно не принадлежит к моему клану. Но он с нами в союзе.

— Раз так, другое дело. — Голубка пьяно покивала. — Раз он тебе годится, то и для нас хорош.

— Очень тебе благодарен, Голубка. Более того, я тронут. Скажу Чаку, чтобы он еще попоил вас пивком. — Встав, я сделал знак Мэйну и Индейцу. — Только сегодня, конечно. Но сегодня пейте, сколько влезет.

Под благодарные возгласы Голубки и ее дружков мы переместились в отдельный кабинет. Я уселся в кресло, обтянутое зеленой искусственной кожей. Мэйн занял гостевой стул с высокой деревянной спинкой и грязно-белой обивкой, Индеец остался стоять.

— Индеец! Расскажи всем, что Мэйн, — я указал на инопланетянина, — находится в союзе с нашим кланом. Новых инцидентов я не потерплю. Один раз — это случайность, которую я еще могу понять. Но если подобное повторится, я расценю это как покушение на честь клана. Понял?